Отверженный V: Возмездие (СИ) - Опсокополос Алексис

— Что теперь будет со мной? — спросил тем временем фон Лангерман бабушку.

— Я ещё не решила, — ответила княгиня Белозерская. — Но стать облачком Вам больше не грозит. До завтра Вы точно останетесь моим гостем. А там будет видно.

Сказав это, бабушка встала из-за стола и быстро покинула комнату. Я последовал за ней.

По коридору шли молча. Каждый думал о своём. Нелепый и поначалу кажущийся выдумкой, рассказ немца после некоторого переваривания в мозгу начинал казаться логичным. И к сожалению, вся логика указывала на то, что это, скорее всего, дело рук моего отца. Недаром бабушка говорила, что мне лучше не знать ответ на вопрос: кто передал немцам информацию. Возможно, бабушка что-то знала.

Но нельзя сказать, что я подозревал в передаче информации исключительно отца. Наоборот, до разговора с фон Лангерманом на отца я думал меньше всего. Скорее, вообще не думал. Намного больше было шансов, что информацию немцам передал кто-то из окружения Романова или Воронцова. Предатели есть всегда. Есть идейные, есть купленные. Но и те и другие имеют свои каналы связи, они не стали бы звонить в консульство. Ещё и в Петербургское. Это было просто нелогично.

В посольство звонил тот, кто не имел выхода на спецслужбы Священной Римской империи, но при этом очень хотел помочь немцам. Или, скорее всего, создать неприятности нам. Из всех, кто был в этом заинтересован, в первую очередь на ум приходил отец. Если он собирался возобновить боевые действия против центра, то ему были очень кстати потери федералов и орков в живой силе. И то, что отец не нарушил перемирие во время спецоперации, ничего не значило — было бы глупо так подставлять себя.

Впрочем, в теории мог найтись и в окружении Воронцова или Романова кто-то желающий нам навредить, возможно, скомпрометировать организаторов спецоперации. Ничего нельзя было исключать, но в одном я был почти уверен: тот, кто передал немцам информацию, на них не работал. Этот человек, эльф или орк в первую очередь хотел не немцам помочь, а создать проблемы нам.

Но все мои выводы основывались на том, что немец сказал нам правду. А что если он солгал? Каковы были его шансы, обмануть бабушку? Почему она не использовала магию при допросе? Почему оставила барону возможность солгать? Пусть мизерную, но всё же. У меня не было ответа на этот вопрос.

А что если бабушка сама имела отношение ко всему этому? Как бы я ни отбрасывал подобные мысли, они упорно лезли в голову. Ведь бабушка вела себя очень странно. Сначала она категорически отказалась передать барона Романову, а потом вместо нормального допроса провела какую-то беседу. И ещё накануне она вела себя так, будто знает, кто предатель.

Всё это мне очень не нравилось. Всё это наводило на подозрения, что бабушка или сама как-то причастна к срыву нашей спецоперации, или покрывает того, кто передал информацию немцам. Я отказывался в это верить, но и поверить в то, что кто-то из окружения Романова и Воронцова просто взял и позвонил в консульство, я тоже не мог. Голова шла кругом и просто разрывалась от многочисленных вопросов и подозрений. Захотелось снова пойти к источнику, чтобы прийти в себя и успокоиться, но злоупотреблять я не стал и решил просто принять ледяной душ.

*****

В малом зале приёмов потсдамской резиденции императора Священной Римской империи министр обороны империи граф Генрих фон дер Шуленбург и министр имперской безопасности барон Андреас фон Биссинг выслушивали от императора всё, что тот думает о своих спецслужбах и соответственно о руководителях этих спецслужб. Вильгельм Пятый был в ярости — исчез один из его ближайших помощников и сподвижников барон фон Лангерман, и спецслужбы империи не могли отыскать даже следов барона.

— Я хочу знать, насколько вы продвинулись в поисках фон Лангермана за прошедшие сутки! — рявкнул император на своих министров.

— Незначительно, Ваше Императорское Величество! — ответил фон Биссинг. — Но мы работаем.

— Вы задержали тех, кто допустил это?

— Мы сразу же задержали и допросили всех, кто был в доме с бароном в момент его похищения. Допросили с применением магии. И не один раз. Я могу с уверенностью сказать, никто из них не причастен к похищению. Но все они до сих пор находятся под арестом, чтобы информация о бароне случайно не просочилась за пределы узкого круга.

— Казнить! — со злостью произнёс император. — Сегодня же!

— Всех? — осторожно переспросил фон Биссинг.

— Всех!

— И доктора Штеблера?

— Его пока нет, — с досадой произнёс Вильгельм Пятый. — Пусть пока сидит под арестом. С ним потом отдельно будем разбираться.

— Ваше Императорское Величество! — осторожно вступил в разговор министр обороны, которому очень не хотелось, чтобы его подчинённых казнили. — Разрешите обратиться к Вам с просьбой отложить исполнение приговора до прояснения ситуации с бароном. Есть небольшая вероятность, что он осознанно отправился с этими эльфами, следуя какому-то своему плану, и может в любой момент вернуться.

— Не очень-то я в это верю, — пробурчал монарх. — Но хорошо. Даю отсрочку на три дня. За это время вы должны мне найти фон Лангермана!

— Благодарю Ваше Величество! — проговорил фон дер Шуленбург. — Вы очень милосердны!

— Давайте обойдёмся без лести! — рявкнул Вильгельм. — А то Вы, граф, увидите не только моё милосердие! Если вам нечего больше мне сказать, то просто молчите!

— К сожалению, по поискам барона фон Лангермана нам пока сказать нечего, — с виной в голове произнёс министр обороны.

— Тогда переходим к следующему вопросу. Правительству Польши передали мои указания?

— Так точно, Ваше Императорское Величество, передали! — сказал фон Биссинг. — Но поляки хотят…

— Меньше всего меня волнует, что там хотят поляки! — перебил своего министра безопасности Вильгельм Пятый, рыкнув так, что фон Биссинг аж сделал шаг назад. — Поляки будут делать то, что я скажу!

— Некоторые члены правительства Польши попали под влияние Британии. А Британия толкает их к войне с Россией.

— Британия толкает к войне? — переспросил император. — Англичане хотят руками поляков ослабить Россию и заодно нас в это дело втянуть, а сами они, как всегда, постоят в стороне?

— Просто поляки сейчас возмущены, хотят отомстить, и Англия пытается это использовать.

— Всё, что произошло — это дело Священной Римской империи и России! — отрезал монарх. — Полякам и англичанам туда лезть не следует.

— Но конфликт произошёл на польской территории, — заметил министр имперской безопасности.

— Пока ещё польской территории! — уточнил император и перевёл разговор на другую тему: — Что русские ответили на нашу ноту?

— Министр иностранных дел прибудет с ответом с минуты на минуту, Ваше Величество! — отрапортовал фон Биссинг.

— Сколько одарённых русских аристократов было захвачено в плен во время ночных событий?

Ответить на этот вопрос императора министр безопасности не успел — у Вильгельма Пятого зазвонил телефон. Такое случалось очень редко — по протоколу императору можно было звонить лишь в крайних случаях и только через секретаря. Лишь очень малое количество лиц знали номер, по которому Вильгельму Пятому можно было позвонить напрямую. Император Священной Римской империи достал из кармана телефон, посмотрел на высветившийся на экране номер и сказал министрам:

— Оставьте меня!

Фон дер Шуленбург и фон Биссинг быстро покинули малый зал приёмов. Вильгельм Пятый снова посмотрел на экран мобильного, провёл по нему пальцем, принял звонок, не спеша поднёс телефон к лицу и сказал в микрофон:

— Здравствуй, Кетхен!

— Здравствуй, Вилли! — донёсся из динамика голос княгини Белозерской.

Глава 25

Герцог Эджертон был недоволен. Очень недоволен, можно сказать, зол. Недовольство своё он выражал тем, что почёсывал кончик носа. Сам он этого, казалось, не замечал, но присутствующие в его кабинете на Даунинг-стрит дипломаты знали: если премьер-министр чешет нос, то дело плохо.