Генеральный попаданец 5 (СИ) - Коруд Ал

— Печально.

Сидевший за столом начальник Всесоюзного научно-исследовательского института МВД Юлиан Владимирович Солопанов заметил:

— Эти явления характерны для всех южных регионов. Такие обычаи. Кумовство, мелкие взяточничества. Врачу на лапу дай обязательно, подарок учителю, приехать в гости с пустыми руками нельзя.

— И как нас с этим бороться? Закон никто не отменял.

Начальник НИИ, что изучал проявления различных криминальных действий, с охотой ответил:

— Кнутом и пряником. Как в Сочи.

Семичастный полюбопытствовал:

— И как успехи в вашем эксперименте? Я с этими командировками как-то не уследил, хотя и мои ребята участвовали.

Щелоков с интересом уставился на Солопанова.

— Мы сняли практически всех директоров ресторанов, столовых и торговых трестов. Благо, полномочий и средств нам хватало.

— Много посадили?

— Тут особо не старались. Если сильно замазан, то брали. Остальных ловили на мелочах и просили уйти по-хорошему.

— Было сопротивление?

— Поначалу, — генерал-майор улыбнулся. — Но быстро поняли, что старые связи с нами абсолютно не работают. Владимир Ефимович к этому времени краевой УВД подчистил. Но не порадовали звонки от секретарей различных партийных организаций.

Щелоков нахмурился:

— Список есть?

— Пожалуйста, — Солопанов протянул заготовленный заранее листок.

Министр и руководитель ОБХСС мимолетно переглянулись. Оба понимали, куда дальше пойдет эта записка. Давно ходили по столице слухи о том, что Брежнев имеет собственную спецслужбу. Но никто из умных не желал углубляться дальше разговоров. Потому что деловые качества Генсека говорили сами за себя. Он ни разу не использовал скрытые возможности для собственного блага. Люди служивые это отлично видели и понимали. Так что если для блага общего дела полетят несколько голов, то всегда, пожалуйста.

— Отлично! Весь край снизу вверх прогнил. Считаете, что и ваш эксперимент получится?

Начальник НИИ и ведущий специалист по целому направлению не колебался:

— Толк будет однозначно. Колхозные торгово-заготовительные предприятия снабдят курорты свежим питанием, обеспечат качеством обслуживания, потому что их интерес напрямую состоит как раз в этом. Продать как можно больше своей сверхплановой продукции. В ресторанах и кафе — это можно сделать еще дороже. Так что выгода очевидна. Крымский эксперимент себя отлично зарекомендовали. Отдыхающие дружно заметили резкое улучшение питания и общего обслуживания.

Семичастный отметил:

— Там республиканский ЦК здорово помог. Здесь же мы видим стойкое неприятие.

Щелоков покачнулся в кресле. Его дико раздражали такие новости.

— Странно, одно государственное дело делаем!

— Вот и будем продолжать! — Солопанов твердо смотрел на министра. — И они все должны понять нашу неуклонную волю. Если не желаешь работать по-новому, то освободи поле. Не мешай! Отдай ресторан колхозной фирме, а магазин совхозу. Чтобы не было обсчета, припрятывания дефицита. Да и самого его понятия. Они же специально его создают. Мы не раз находили в подсобках огромный ассортимент товара. Еще и открыто угрожают.

Министр нахмурил брови:

— Подробности?

На помощь поспешил молчавший до этого руководитель оперативной группы сопровождения полковник Вязунец.

— Неизвестные личности желали «потолковать» в гостинице с проверяющими. После отпора сбежали.

— Нашли?

— Рядом в Абхазии! — усмехнулся полковник, пришедший в МВД из военной разведки. — Они думали, что их местные кадры прикроют, но наша группа экстерриториальна. Нашли и увезли под конвоем.

Семичастный пожал плечами:

— Там давно работают сотрудники из РСФСР и Прибалтики. Командировочные меняются раз в месяц по очереди. Они не слушают местных начальников. Грузины жутко недовольны, но ничего сделать не могут.

Щелоков оживился:

— Есть от этого толк?

— Конечно! Вот один из результатов. Иначе бы развели волокиту и дали сбежать еще дальше. В Абхазии родовая порука, как и в некоторых горных автономиях. Традиция такая! Николай Анисимович, я считаю, что эксперимент нужно расширить. В том числе и на Краснодарский край и Ростовскую область. Командировочные никак не связаны с местными кланами и обычаями. Им полагается солидная доплата и награды. Так что очередь образовалась. К тому же они будут положительно воздействовать и на штатный личный состав. Далеко не всем и там нравится нынешняя обстановка.

— Но по одному действовать страшнее, — подытожил слова главы НИИ Семичастный.

— Вы совершено правы, Владимир Ефимович. Вместе с сотрудниками из областных городов и местные кадры становятся смелее, противостоят сплоченным кланам. Особенно это касается ряда национальных автономий.

Министр не выдержал и кинул на стол ручку:

— Чисто дикари!

Начальник НИИ МВД неожиданно твердо его поддержал:

— Так, их народы и стоят ниже на ступени исторического развития. Мы и должны так к ним относится. А не как к равным себе. Звучит нехорошо, но так оно и есть. Наша задача не только карать, но и воспитывать.

Семичастный с сарказмом произнес:

— Слышали бы вас на заседании ЦК некоторые его члены. А как же дружба народов?

— Мы не бирюльки играем, товарищи генералы! — внезапно осерчал Щелоков. — Если развитию державы мешает чья-то отсталость, то будем работать с ней. Жестко и бескомпромиссно.

Бывший начальник КГБ поежился:

— Боюсь, что тогда это надолго!

— А мы не торопимся! Советская власть никуда деваться не собирается. И некоторые должны это окончательно уяснить!

— Тогда командировки продолжатся.

— Совершенно верно. Сотрудников у нас хватает! Прав был Леонид Ильич, когда заметил, что в некоторых местах для исправления ситуации понадобится целое поколение, а то и дольше.

Семичастный поднял бровь. Высказывание оказалось невероятно четким. Закавказье, Средняя Азия отставали очень здорово и ни за год, ни за пятилетку ситуацию было не исправить. Только планомерная и безжалостная работа по корчеванию недостатков и выращиванию нового поколения. Люди уже есть. Он сам видел вполне цивилизованных горожан-азиатов, которые рассуждают и ведут себя так же культурно, как и в русских городах.

Старый особняк в центре Москвы. Штаб-квартира Информбюро

Рабочее совещание в кабинете Грибанова проходило в небольшом, но крайне важном для политики страны личном составе службы. Дело касалось геополитики, конспиративной истории, игрищам, доступным немногим лицам на планете. Брежнев как-то обронил, что ни ступили «на землю незнаемую». И высокопоставленные сотрудники спецслужб были с ним категорически согласны. Выступал первоначальный куратор проекта Питовранов. На самом деле при помощи Генсека он знал о нем намного больше, чем говорил остальным. И в душе сильно наделся, что Ильич его когда-нибудь простит. Только откуда тот узнал⁈ Генерал временами ощущал себя на минном поле, но зато ему было безумно интересно работать. Еще бы! Осознавать, что ты творишь историю!

— Проект «Генацвали» перешел к решающей стадии. Мы вплотную подошли к тем, кто стоит за спинами представительных объектов с той стороны занавеса.

Шторы в кабинете начали закрываться, загорелся экран, на котором появлялись фотографии.

— Вот наш основной ведомый — Джермен Гвишиани. Родился 24 декабря 1928 года в Ахалцихе, Грузия. Сын генерала НКВД М. М. Гвишиани, который и придумал сыну имя Джермен, сложив первые буквы фамилий Дзержинского и Менжинского, руководителей НКВД/ОГПУ в 1919−26 и 1926−34. Окончил Московский институт международных отношений в 1951году. В 1951—1955 годы служил в ВМФ. Окончил аспирантуру под руководством проф. Т. И. Ойзермана. В 1965 начал работу в Государственном комитете СМ СССР по науке и технике. Отличная карьера даже для сына генерала. Но если учитывать, что он зять Косыгина, то многое становится на свои места. В наше поле зрения он попал, когда у него работал предатель полковник О. В. Пеньковский. Тогда же Гвишиани заинтересовал людей с противоположной стороны.