Душелов. Том 7 (СИ) - Faded Emory

Включив холодную воду, Виолетта наконец-то расслабилась, словно вместе с внешней грязью смывалось и всё то внутреннее напряжение, которое она испытала за последние десять минут. Лишь тихое, недовольное бормотание и постанывание, доносящиеся с угла душевой, перебивали охватившее её внутреннее умиротворение.

— Сделай холоднее, — донеслось с другой стороны.

— А? Холоднее? Но… — увидев раздражённый взгляд, совершенно несвойственный этой особе, она поднесла руку к дисплею и подготовилась. — Кья!.. — тихо взвизгнула она, когда её окатила ледяная вода.

Но в каком-то плане это того стоило.

— УА-А-А-А-А! — громко закричала Ева, моментально сгруппировавшись, прижавшись к стене и обняв себя руками. — ХОЛОДНО! ХОЛОДНО!!! ВЫКЛЮЧИТЕ!!!

— Убавить? — спросила Виолетта, посмотрев на Алису.

— Даже не думай.

Глава 35

Как же хуёво… — обессилено протянула Ева, сидящая в кресле на коленях Элизабет с закинутой головой к потолку. — Я же говорила, что всё в порядке со мной было…

— Блевать — это быть в порядке? — раздражённо спросила Алиса, только закончив уборку.

— Всяко лучше, чем моё нынешнее состояние. Я выжита, как губка. Одновременно болит и кружится голова, в животе хуй пойми что творится, а в горле засуха, как в чёртовой пустыне, сколько бы я ни пила, — взялась она за бутылку с водой, стоящей на полу рядом с ней.

— В следующий раз, когда захочешь сотворить подобную глупость, вспоминай эти ощущения и думай, прежде чем делать.

— Ага, обязательно, мамочка. Впредь я буду послушным ребёночком, так что… может, покормишь меня? — через силу подняв голову и ухмыльнувшись, она посмотрела на Алису, выставив незанятую руку вперёд и недвусмысленно сжав её несколько раз. Увидев, как Алиса, смутившись, рефлекторно прикрыла руками грудь, остатки сил её покинули, и она вновь обмякла. — Самое хреновое — я даже заснуть не могу, чтобы скинуть это дерьмо…

— Скоро должно пройти, — проговорила Элизабет, продолжающая что-то рассматривать в планшете.

— Как скоро?

— Судя по описанным тобой симптомам, нужно подождать ещё порядка часа. Потом тебе станет лучше.

— Уа-а-а-а-а!..

— Меня больше волнует, что следом придётся браться за другую особу, — подняв голову, взглянула она на сидящую перед ней Виолетту, что всё это время молча допивала свои изрядно поредевшие за сегодня запасы.

— У меня горе, ясно⁈ — всхлипнув, подняла она наполовину опустошённую бутылку виски.

— Меня это мало волнует.

— А меня волнует! А-а-а, мои драгоценные запасы… — перестав вопить, отпила немного из горла. — Вот за что ты так со мной, Ева⁈

— Потому что это было смешно.

— Как жестоко!..

— Не-а, ты же всё равно их не выпила бы.

— Почему это⁈

— А когда? Мы же сегодня-завтра отправляемся в последний путь.

— Что?

Элизабет вместе с ней непонимающими взглядами посмотрели на меня.

— Я собирался об этом рассказать, когда придёт Карэн. Она, кстати, как раз подъезжает.

Прислушавшись, и они услышали ревущий звук мотора быстро приближающейся к нам машины. Резко, явно пренебрегая правилами ПДД, она остановилась у дома, и рёв двигателя постепенно затих. А ещё через десяток секунд входная дверь открылась, и в неё вошли двое: девушка с длинными чёрными волосами и яркими изумрудными глазами и парень, постриженный налысо и с надетой на лицо бронированной маской, из-под которой виднеются потускневшие розовые глаза.

— Ты очнулся⁈ — ошарашено выкрикнула Карэн, через мгновение оказавшись на моих коленях, обнимая меня. — Я так переживала за тебя! Ты в порядке⁈ Как себя чувствуешь⁈

— Всё хорошо.

— Правда⁈

— Да. Теперь я в полном порядке.

— «Теперь»⁈..

Я уже собирался пересказать им всем, что со мной произошло после пробуждения, но подавленная фигура, смиренно вставшая в углу гостиной, привлекла моё внимание разящим от неё неконтролируемым страхом.

— Карэн.

— Что такое?

— Отпусти его, пожалуйста.

Повисла гробовая тишина.

— Что?.. — не поняла она сначала, а после, проследив за моим взглядом, спросила: — В плане… «отпусти его, пожалуйста»?

— В прямом. Хватит уже с него.

— Как это «хватит»⁈ Ты, видимо, не пришёл ещё в себя! Он же пытался нас…

— Я знаю. И он заплатил за это достаточную цену. Мы в расчёте. Пора его отпустить.

— Да с чего это⁈

— С того, что его месяц пытали. С того, что он собственноручно убил своего отца. С того, что весь этот месяц он продолжал жить, как твой пёс. Это хуже, чем смерть. Так что, пожалуйста, хватит уже.

— Если ты об этом просишь…

— Спасибо, — переведя взгляд на Тосио, я сказал: — Сними маску.

Колеблясь, он выполнил мою просьбу, расстегнув застёжки на затылке и медленно сняв маску, за которой скрывалось пустое выражение лица и зашитый, давно заживший рот.

— Это было нужно, чтобы никто не понял, что это он…

Ничего на это не ответив, я лишь сказал Тосио:

— Спасибо. Я искренне благодарен тебе за те беззаботные школьные будни, через которые мы прошли вместе. Не знаю, что ты о них думаешь, но мне с тобой тогда было действительно весело общаться и играть в баскетбол. Жаль, что они так быстро закончились. И ещё — хотелось бы мне вернуться назад во времени, на мгновение отвлечься от своих проблем и просто поговорить с тобой. Может быть, в таком случае мы бы смогли подружиться на самом деле.

Подняв взгляд, он попытался что-то ответить, но забыл про зашитый рот, в итоге выдав лишь неразборчивое мычание. Но мне этого вполне хватило.

— Можешь идти. Уверен, ты и в этом мире сможешь выжить и найти своё место.

Ещё некоторое время он молчаливо смотрел на меня, даже не попытавшись разрезать нити, после чего, отвернувшись с тем же опустошённым видом, развернулся и ушёл, выпустив из руки арамидную маску, звук удара об пол которой разошёлся по всему дому из-за стоящей в нём тишины.

— Уверен? — спросила Элизабет, как только входная дверь закрылась. — Он ещё может доставить проблемы. Лучше будет от него избавиться.

— Не доставит. Вряд ли он ещё когда-то кому-либо доставит проблем.

— Почему?

— Раз он прошёл через столько ужасного и всё равно не обернулся в одержимого, значит, он хочет жить как человек куда больше, чем сам думает. А раз так, то вряд ли он ещё раз пойдёт на что-то подобное, переживая о последствиях. Скорее всего, он вовсе выберет путь отшельника, стараясь избегать лишнего контакта с людьми. По крайней мере, мне так кажется.

— Что ж, вероятно, ты прав.

— Так когда ты очнулся и что с тобой произошло⁈ — выкрикнула Карэн, привлекая всё внимание к себе.

На этом моменте я наконец пересказал им всем всё, что со мной произошло за сегодняшний день в мельчайших подробностях. Они же внимательно слушали, не перебивая и ничего не спрашивая до самого конца. Даже Виолетта с затуманенными глазами на это время поставила бутылку на чайный столик.

— Хм-м-м, значит, опять отправляемся за барьер? — задумчиво спросила Карэн. — Когда вещи собирать? Сейчас?

— Эй-эй-эй! — замотала руками Виолетта. — Я правильно поняла, что мы всё тут сейчас побросаем и отправимся за барьер на поиски лабораторий, с которыми хрен знает что могло произойти за это время⁈ Там же сейчас стало ещё опаснее, чем раньше! Аномалии бушуют, всюду будут демоны, одержимые и пытающиеся во всём этом выжить дикие! Если всё это ради меня, то…

— Не-не-не, — отмахнулась Ева, поднявшись с Элизабет и встав на ноги. — Для начала — хочешь сказать, тут сильно безопаснее? Да хрен там. Аномалии, дикие, одержимые и демоны и тут нас со временем достанут. К тому же, не надо тут начинать быть такой эгоцентричной. Конечно, частично мы на это идём и ради твоей эгоистичной хотелки, но помимо тебя тут есть и другие причины. Например, семья Агнэс, Гарсия и вообще все пострадавшие от произошедшего люди, которых ждёт неминуемая гибель, если мы не воспользуемся этим крохотным шансом на всемирное спасение, — прошла она к Виолетте, взяв бутылку со столика. — Да, лично я не верю в то, что у нас чо-то там выйдет, но и хер с ним — хоть сдохнем не как бродячие шавки, забившись у забора. Помереть, пытаясь спасти мир — это ж даже звучит поэтично! А если ещё и повеселиться успеем заодно, то вообще заебись! Помирать — так с песней и за какую-то великую цель!