Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим

— А что тут такого-то? В кинематографе, как собственно и в других актёрских делах, есть как отрицательные, так и положительные роли. Актёры должны уметь хорошо сыграть и тех и других. Иначе это не актёры будут, а одноразовый шлак. Так что ничего зазорного в том, чтобы сыграть отрицательную роль я не вижу.

— Это ты не видишь — мал ещё, а вот я всё прекрасно вижу! И даже не сомневайся, мои коллеги, чьих родственников ты хочешь обидеть, тоже это прекрасно увидят!

— Да никого я не хочу обидеть. Просто… — решил было я вновь начать убеждать благодетеля, но вовремя остановился, поняв, что это занятие абсолютно бессмысленное.

Ну да, в те года у советского зрителя сложилось догма, говорящая, что если на экране актёр хороший и весёлый, то значит и в жизни он именно такой и никаким другим быть просто не может. И наоборот, если на экране актёр играет откровенную сволочь, то нет сомнений в том, что на улице, в семье и в жизни, он ведёт себя точно также мерзко. Разумеется, в данном штампе были некоторые исключения, но, тем не менее, проецирования роли актёра на реальность сохранилось и в наши дни. И только с появлением интернета и мгновенным распространением информации мы стали воспринимать мир со всеми его красками и тонами. Однако и сейчас есть большая масса людей, которые, глядя по телевизору, компьютеру или телефону на эти вечно улыбающиеся и смеющиеся лица, думают и даже верят, что они именно такие и в жизни — добрые, открытые и благородные. И тем большее разочарование испытывают такие зрители, когда, в конечном итоге, узнают, что столь любимый ими певец, актёр или музыкант, который так мило улыбался им с экрана, на деле оказался конченой мразью, тварью и *********!!

Сейчас же, столкнувшись со стереотипным мышлением собеседника и отчётливо осознав, что его ни в чём не переубедил, прекратил спор и просто сказал:

— Хорошо. Хотите дать им положительные роли? Ладно. Поищем — найдём! Например, кого-нибудь одного или даже двух можно пристроить на роли пилотов вертолёта, которые привезут десант на место высадки. Пусть у них при посадке и полёте состоится относительно длинный и интересный разговор с нашими бойцами. Как вам идея?

— Вроде не плохо, — примирительно произнёс Хмельков. — Но это один-два человека, а других куда пристроишь?

— Пока не решил, — задумчиво произнёс я и, вспомнив об одном не решённом деле, спросил: — Вячеслав Михайлович, кстати, а помните, я Вас просил поговорить насчёт мастеров. Тех, кто куклы для мультфильмов и спектаклей делает. Мне просто костюм инопланетянина материализовать, крайне, нужно. Он сложный и работы там не на один день. Так что чем раньше начнём, тем лучше!

— Помню, что говорил. Горячев уже договорился. Записывай телефон. Скажешь что от него — они в курсе. Им директор киностудии дал необходимые указания: поспособствовать срочному заказу. Позвонишь, подъедешь, расскажешь что надо. Они потом составят смету и выделят необходимое финансирование на покупку материалов, — сказал второй секретарь и вернулся к прерванной теме: — Так ты не ответил: куда остальных товарищей пристроишь?

— Я ж говорю: пока не знаю…

— Но идеи-то у тебя есть?

— Есть некоторые наработки, например: можно, когда по сюжету фильма все ещё будут находиться на военной базе, женщин распределить на роли поварих и медсестёр. Мужчинам можно дать роли военврача и кого-нибудь из штаба той дивизии. Разумеется, придумать под это дело, интересные сценки с диалогами и интегрировать их в сценарий.

— Вроде тоже неплохо звучит, но быть может после того как ты пообщаешься с кандидатами, мы сможем предложить им что-то более существенное, чем третьесортные роли?

— Главных ролей для них у меня нет! И не предвидится! — прекрасно понимая куда клонит собеседник, сказал, как отрезал, я. — Если ваши дебютанты не качки и не имеют телосложение, как у товарища Юрия Петровича Власова, то ловить им в группе наших бойцов нечего. Там нужны именно здоровенные амбалы с мышцами, а не дрищи. Дрищ рассказывающий пошлые анекдоты, там будет только один. И роль эта уже занята. Дрища будет играть Сева — наш клавишник. Я ему обещал уже давно, поэтому там место занято и это не обсуждается. Других главных ролей в том фильме не будет. Единственная — это роль девчонки-партизанки. Но как Вы помните, на эту роль мы с Вами утвердили Вашу дочь. Не думаю, что Вы захотите передать её другой актрисе, а Елену сделать медсестрой. Поэтому предлагаю вам переговорить с потенциальными соискателями на роли и предложить им на выбор — роль врачей, поваров, лётчиков или роль барыг-наркоторговцев. Кстати, имейте в виду, все кто находится в джунглях будут в конечном итоге мертвы. Это тоже не обсуждается — это драматизм истории! Там принцип такой — попал в лес — тебе каюк! Шансов нет! В живых останется только главный герой и ваша дочь. По-другому никак!

— Ну, тогда пусть будут врачи, — расстроено вздохнул второй секретарь, соглашаясь с неизбежным.

— Вы уверенны? Может всё-таки спросите? Вдруг кто захочет быть плохим.

— Да тут и спрашивать нечего. Никто не захочет играть роль бандита!

— А Вы всё же спросите, — предложил я и негромко себе под нос буркнул: — Мало ли какие извращенцы в жизни попадаются.

— Саша, — неожиданно бодро произнёс Хмельков. — Смотри, что я придумал. По сценарию, моя Лена, играет роль партизанки. Так?

— Ну да…

— А теперь поразмысли. В джунглях есть партизанка и значит, будет вполне логично предположить, что партизанка может быть и не одна. Так пусть же там — в этой чаще леса, действует целый партизанский отряд, который с успехом борется с бандитами, — сказал второй секретарь и победным голосом закончил своё предложение: — Таким образом, мы сделаем всех нужных нам персонажей положительными героями.

— Жесть… — только и вымолвил я, обалдевая от перспектив добавлять такой огромный массив информации в фильм.

Через десять минут общения, в котором собеседник убеждал меня о крайней нужности партизанского отряда, повесил трубку, обещав подумать…

Сам же вновь выключил телефон и, сев за печатную машинку, принялся набивать вновь придуманные сюжеты с медсёстрами, поварами и лётчиками.

После обеда снова подключил телефон и набрал номер мастерской студии имени Горького.

Там уже были в курсе о предстоящем заказе и ждали меня.

Сказав, что подъеду через час, повесил трубку и, быстро одевшись, взял тубус с рисунками, закрыл дверь и вышел на улицу.

— Это ты сам придумал? — с удивлением рассматривая мои рисунки, произнёс главный мастер художник-кукольник киностудии по фамилии Филимонов, передавая рисунки из рук в руки другим десяти участникам срочного совещания.

— Да, товарищи — сам, — вспомнив о зароке, не стал обращать внимания на «тыканье» я, а лишь кивнул головой. Достал из тубуса ещё несколько бумаг, развернул их и, положив на стол, прокомментировал: — Вот это, товарищи, чёткие и подробные чертежи костюма «Хищника». Высотой он будет два метра тридцать сантиметров. И носить при съёмках его будет баскетболист. Кто конкретно это будет, мы пока не знаем, потому что фильм ещё окончательно не утверждён. Но это не беда. Делайте по тем размерам, что указанны в документации. Потом подберём кого-нибудь, кто в костюм влезет. Благо высоких мужиков у нас в стране хватает.

— Гм, ну и страшилище, — высказалась, глядя на бумаги, одна из присутствующих женщин, работающая скульптором.

— А вам точно дадут разрешение на съёмки такой гадости, — осведомился Филимонов.

— Дадут. Куда они денутся, — заверил всех отважный пионер.

— И как ты до такого смог додуматься? Что это у него за когти вместо нижней челюсти? — взяв в руки изображение головы инопланетянина, спросила всё та же женщина.

— Всё очень просто, — хмыкнул я и рассказал историю о том, как и когда, придумалась именно такая челюсть.

Оригинальная история создания премилого личика «интуриста», звучит приблизительно так.

Будущий создатель образа «хищника» летел в Японию и делал концептуальные наброски инопланетянина. Вместе с ним в самолёте летел Джеймс Кэмерон. Они разговорились о монстре, его повадках и характере. И Кэмерон предложил в образ инопланетянина вписать, мандибулы — верхние челюсти у членистоногих. Таким образом «Хищник» стал именно таким, каким мы его привыкли видеть на экране.