Генеральный попаданец (СИ) - Коруд Ал

Какой алгоритм действий работает сейчас? Память реципиента молчит. Но мне удалось вытянуть потихоньку из Рябенко сведения о том, что в случае «угрожаемого периода» я должен экстренно прибыть на командный пункт. И ближайший находится под Москвой. Привет «Метро 2»! Оно живее всех живых и как раз предназначено для подобного сценария событий. Надо бы подробней узнать об этом алгоритме, вот как раз в министерстве обороны и поинтересуюсь их взглядом на проблему. Заодно проведем учения. Умом понимаю, что никто не начнет «последние вооруженный конфликт человечества», но лучше быть готовым ко всему. Во всяком случае вороги должны знать, что умрут вместе с нами.

«Мы как мученики попадём в рай, а они просто сдохнут!»

Мы едем на Знаменку 14. Массивное пятиэтажное здание Министерства Обороны СССР с колоннами в стиле «классики» и барельефами заметно издалека. Меня завезли во двор министерства, потому заходил в здание не через парадную дверь. Но я так сам попросил, чем вызвал некоторый переполох у дежурного офицера. С одной стороны, не пустить целого генерал-лейтенанта, да еще Первого секретаря ЦК КПСС он не может. С другой… вход служебный только по удостоверениям. Рябенко оперативно решил вопрос вызовом вышестоящего командира. Полковник тут же взял во фрунт, взглядом обозначив бедолаге лейтенанту будущие кары. Потому я показательно похвалил дежурного за службу и величественно прошествовал дальше.

А неплохо в Арбатском военном округе устроились! Широченные лестницы, ковры, длинные коридоры, помпезная лепнина, картины, барельефы, бронзовые таблички на дверях. За чей счет банкет? Необходимо ли нам такое показушное имперское великолепие? Но если подумать, мы и есть Империя, вторая сверхдержава мира. Что бы там кто ни говорил впоследствии, но по военной и экономической мощи соперником нам является на планете лишь одна держава. И стоит ли её догонять во всем, даже не знаю. Сами рухнут, без нашей помощи. Вернее, мы поможем, но иначе, чем в том мире. Мягкой и крайне вредной силой. Так что имеем право на некоторый лоск.

Но эффект до предела насыщенной помпезности невольно давит на мою психику с неожиданной стороны. Начинаешь понимать, насколько в «фанфарной» обстановке далеки здешние генералы от нижестоящих войск. Да любого годного офицера сюда сунь, через некоторое время словит «головокружение от успехов». Наверное, в такой же эйфории в своем бункере Гитлер передвигал фишки с названиями дивизий, от которых на самом деле оставались рожка да ножки. Отрыв от реальности опасен, в том числе и для меня. Внезапно торможу на площадке лестницы, личники вокруг тут же сгруппировались. Рябенко их в последнее время усиленно натаскивал. Внял моим предложениям изучить зарубежный опыт. Человек я более резкий, чем настоящий Ильич. Потому могу ожидать от кого-нибудь неприятностей.

Но нечаянная и чрезвычайно важная мысль так пронзила меня, что остановиться точно стоило. Вот я старый дурак! А что я знаю о своей стране, о её жителях? Что мне суют ежедневно? Официальную хронику, где врут, как дышат? Статистику? Так и та наверняка лжива или хитро крутит цифрами. Не здесь ли настоящая причина пробуксовки всех реформ, в том числе и Косыгинской? Где мы могли набрать крупицы информации? Из воспоминаний старперов с форумов, посвящённых СССР? Из крайне циничные и желчных мемуаров богемы? Чем дышит народ моей страны? Есть в в Союзе советской такая наука, как социология или её, так и считают буржуйской наймиткой? В памяти всплывает знаковая фамилия — Заславская.

Её «Новосибирский манифест» — доклад, который она сделала в 1983 году на научном семинаре в Новосибирске буквально потряс устои советской власти. Хоть небожители и постарались впоследствии замолчать это событие, но манифест ушел в люди. Основатель и лидер новосибирской экономико-социологической научной школы заявила тогда во всеуслышание о бесперспективности существовавшего хозяйственного механизма. В докладе был сделан четкий вывод о необходимости кардинальной перестройки социально-экономических отношений. Поэтому эти идиоты из партноменклатуры сразу его засекретили.

Говорите: «Мы не знаем страны, в которой живем»? А хотите на самом деле узнать? Сволочи, зла на них не хватает! Так, подожди, Заславская сейчас еще должны работать в Москве, конкретно в Институте экономики РАН. Достаю из кармана пальто «Рабочую» и делаю запись. Целый институт Татьяне Ивановне отдам, лишь бы искала! Насколько помню её концепция социальных механизмов функционирования и развития экономики, учитывающая потребности, интересы, отношение к труду работников и прочие факторы, стала базовой для ряда социологических школ. Будет у нас в СССР наука, социология!

Двигаю широким шагом дальше, всякую мелочь вроде майоров и полковников игнорирую. Бедолаги жмутся вдоль стен, стараясь не отсвечивать. Моя морда лица уже общеизвестна. А вот встреченных лампасников окидываю «Волчьим» взглядом. Чтобы жизнь медом не казалось! Откуда у меня такое отношение к генералам? Ах да, девяностые: кровавейший новогодний штурм Грозного, тупейшее «Полком возьму», затем едва непросранная по причине плохой разведки кампания 08.08.08. Про дальнейшее и говорить не хочется. Сначала заключенное по требованию олигархов странное перемирие, затем кровавый кошмар, убивающий два славянских народа. Новиопия и госдеды показали себя во всей красе. Такого откровенного людоедства даже мясники в Отечественную не всегда такое позволяли. Так что отставить личное отношение, воздадим по делам их!

Адъютант Малиновского бледен, глаза лихорадочно блестят. Я же им, как снег на голову свалился и начал сразу права качать. Не привыкли в Минобороны к такому невежливому обхождению.

— Еще раз спрашиваю, где министр обороны?

— Он… он, — голова полковника поникла, — вне досягаемости, товарищ Первый секретарь.

Ну хоть честно! Оборачиваюсь, Захаров и Ивашутин прибыли вовремя. Морды лица застывшие. Делают вид, что оказались здесь случайно. Так, мимо проходили. Мне же и разыгрывать ничего не надо. Как так, министра обороны ядерного государства, принимающего вместе со мной решение об ударе ядерным оружием по противнику, не могут найти.

— Что значит, вне зоны связи? — не кричу, командую спокойно. — Найти и доставить немедленно. Хоть под дулом пистолета. Здесь есть кто-то из его заместителей?

— Сию минуту!

До чего услужливый ординарец! Поворачиваюсь к Захарову, тот кивает на дверь.

— Леонид Ильич, мы можем подождать в зале для совещаний. Там и связь есть.

— Тогда чаю нам туда и покрепче!

Совсем не то я желал увидеть в этом здании. Вместо рабочего кабинета помпезное помещение, ладно хоть стол огромный, есть куда поместить карты. Что один из телохранителей тут же и делает. Я же абсолютно экспромтом несу лютую ахинею.

— Слушайте мою вводную, товарищи офицеры. Проливы из Черного моря закрыты. Враг готовит нападение на военно-морскую базу Севастополь и танковый удар через Батуми в Грузию.

Собравшиеся в зале генералы так и зависли на месте. Смешно за ними наблюдать. Захаров тщательно прячет улыбку.

— Товарищ Первый секретарь, они до конца не понимают.

— А чего тут понимать! Как главнокомандующий я провожу внезапную проверку боеготовности в виде командно-штабных учений. Здесь есть заместители министра обороны? Кто может взять на себя руководство действиями кроме маршала Захарова. Его самолет по сценарию учений сбит, погиб и министр обороны.

Последние слова я густо смазал сарказмом. Вперед вышел бравый генерал и представился:

— Генерал-полковник Повалий, Начальник Главного оперативного управления Генерального штаба Вооружённых Сил.

Киваю:

— Вот вам и флаг в руки, товарищ генерал.

Вперед вытащили еще одного лампасника, лицо знакомо. Тот невнятно рапортует:

— Маршал Советского Союза Баграмян. Начальник Тыла Вооружённых Сил СССР.