"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Трофимов Алексей

Насколько Александр помнил памятью будущего, страшный голод 1946–1947 годов унесший еще порядка двух миллионов жизней советских граждан возник отнюдь не на пустом месте. Мало того, что посевная компания последнего военного года велась отнюдь не теми силами и средствами, кои требовались для обеспечения продовольственной безопасности страны, так еще миллионы тонн собранного невероятным напряжением сил зерна и картофеля оказались попросту потеряны из-за отсутствия возможностей их вывоза или же должного хранения на местах. Урожай банально сгнил прямо на полях, на складах железнодорожных станций или же прямо в вагонах, вследствие нокаутирующего удара, полученного за годы боевых действий, как железнодорожным хозяйством Советского Союза, так и его автопарком. Из многих мест приемки урожай банально не смогли вывезти в места хранения или же переработки. Банально не имелось, чем перевозить.

Хотя, казалось бы, одних только грузовиков СССР получил по ленд-лизу почти 350 тысяч штук и под 2000 паровозов с 12 тысячами вагонов. Вози — не хочу! Однако у разоренной столь многолетней и столь страшной войной страны не нашлось достаточного количества высокооктанового бензина собственного производства, чтобы питать «одолженный на время» автопарк. Да к тому же почти сразу по завершении боевых действий начался активный этап возврата всего того вооружения, техники, боеприпасов и прочего имущество, что не было утеряно или же потрачено в сражениях. И потому львиная доля уцелевших на войне американских грузовиков уже к середине 1947 года покинули территорию СССР. Зачастую, в виде спрессованного металлолома, поскольку и в самих США они не были нужны, дабы не обвалить внутренний автомобильный рынок. Вот их и совали под пресс прямо в порту практически сразу после приёмки у советской стороны.

Но даже так по одному лишь ленд-лизу Советский Союз остался должен 2,6 миллиарда долларов, тогда как и помимо него имелся долг в 1,5 миллиарда за товары закупленные на выделенные кредиты. Потому, пусть Союз и вырвал победу зубами, в мирное время вступил он, имея очень солидный внешний государственный долг. Такой, что вернуть его на ранее согласованных с США и Великобританией условиях не представлялось возможным совершенно. Ну не имелось у страны такого количества драгметаллов и твердой конвертируемой валюты, чтобы выплатить к 1950 году свыше 4 миллиардов долларов! Вот и пришлось договариваться по новой, идя при этом на определенные тяжелые уступки. И одним из выдвинутых британцами условий была ежегодная поставка в их адрес одного миллиона тонн пшеницы. Не считая еще не менее чем миллиона тонн, которые СССР приходилось выделять из собственных запасов на содержание Восточной Германии, Чехословакии, Польши, Венгрии, Румынии — в общем, всех былых врагов и их вольных либо же невольных помощников, чьё сельское хозяйство также находилось в полном упадке из-за поразивших всю Европу неурожаев.

И коли даже с продовольствием вылезала столь великая проблема, о чём тогда вообще можно было говорить в плане улучшения качества жизни людей? Стране катастрофически не хватало абсолютно всего, что было потребно для запуска в работу уцелевших производств товаров народного потребления. Да и вчерашние союзники вместо того, чтобы войти в положение Москвы, наоборот, еще в апреле 1945 года прекратили поставки по ленд-лизу продовольственных товаров, а после вовсе принялись давить Союз по всем возможным фронтам с целью его изгнания из Европы.

Вот именно повторения чего-то подобного Александр и желал избежать для родины, планируя свои будущие действия в США еще до начала личного визита в эту страну. Пусть даже ни о каком голоде 1946–1947 годов отныне не могло идти даже речи, впрочем, как и о потерях десятков миллионов жилых домов с десятками тысяч заводов, без технического перевооружения огромного количества предприятий о победе в мирной жизни нечего было даже мечтать. Потому, под конец своей карьеры героического советского генерала Геркан собирался максимально возможно поспособствовать Советскому Союзу в плане развития автомобилестроительной отрасли, коли уж только в ней ему и оказался выдан на руки карт-бланш. Вот тут-то такая компания, как «Виллис-Оверлэнд Моторс», наравне со «Студебеккер», становились для него великолепными источниками ценнейшего оборудования, что самими компаниями уже совсем скоро было бы причислено к неликвидам.

А дело заключалось в том, что в США уже были введены не только ограничения на продажу топлива мирному населению, но и сильно лимитировано производство легковых автомобилей. По-сути, легковушки продолжали собирать лишь пара заводов и то исключительно по военным заказам. Все же прочие автопроизводители оказались вынуждены демонтировать имеющееся производственное оборудование и отправить на склады всю оснастку для изготовления гражданской техники, чтобы высвободить место и рабочие руки для обеспечения выполнения военных заказов. Вот на это очень дорогостоящее, но ныне низведенное до состояния металлолома оборудование Александр и нацелился, получив на то добро Иосифа Виссарионовича.

Получить его по ленд-лизу, естественно, нечего было даже мечтать. А вот купить в счет выделенного правительством США кредита виделось очень дальновидным делом. Тем более, что легковые машины этих двух производителей очень хорошо встраивались в потребности СССР, поскольку являлись экономичными и весьма крепкими в эксплуатации, а также недорогими в производстве по сравнению с основными конкурентами.

С учетом же предполагаемой поставки половины тех же Джипов и более крупных Доджей ¾ в качестве машинокомплектов, а не полностью готовых автомобилей, открывались огромные возможности. Под это дело виделось вполне возможным выбить из американцев пару полноценных конвейерных линий, которые впоследствии возможно было бы доработать до производства полноценного цикла. Так что нынешние тяжелые времена являлись для СССР не только вызовом, но и натуральным окном технических возможностей, когда заявки главной ударной силы, стоящей против фашистской Германии, не могли быть нагло проигнорированы союзниками. Особенно при демонстрации реальных успехов. Но, прежде чем заводить разговоры о выкупе того или иного промышленного оборудования, конечно же, следовало озаботиться организацией поставок тех машин, что требовались Красной армии здесь и сейчас. Чем генерал-полковник и продолжил заниматься с превеликим удовольствием.

Дальнейший осмотр и отбор прочей колесной техники особо не затянулся. Всё же Геркан уже точно знал, что именно ему следует выбрать, а от чего желательно откреститься, как от не сильно надежной машинерии. И потому основу будущих поставок, помимо «легкового» армейского транспорта, должны были составить трехосные полноприводные грузовики Студебеккер US-6 и полуторки Форд-G8Т. Первые являлись точной копией основного военного грузовика армии США, но производились компанией с недостаточно пробивными лоббистами, отчего их и спихивали на сторону всем желающим. К немалой радости последних, поскольку эта техника являлась весьма и весьма достойной! Вторые же, являясь стандартным гражданским грузовиком, уже изначально имели немало общих деталей с распространенными в СССР ГАЗ-ами и ЗИС-101, отчего сильно облегчалось их освоение советскими водителями и последующий ремонт. Вдобавок на заводах Форда умели производить быстро и много, что как раз также играло в пользу именно этой модели.

А вот от похожих Шевроле и GMC краском постарался откреститься, припоминая, что они являлись весьма капризными к качеству топлива и масел, отчего, попав в РККА, выходили из строя, не откатав и 15–20 тысяч километров. А это было мало. Очень мало. Даже «древние» ГАЗ-АА ходили и то дольше. Отчего и время на них тратить не стоило. Благо его «гид» не настаивал на чём-либо ином, поскольку в армии США они показывали себя весьма неплохо и приходились к месту.

Зато, перейдя к тяжелым тягачам, как артиллерийским, так и танковым, Александру пришлось задействовать всё своё красноречие, чтобы отбояриться от всевозможной малосерийной техники тех фирм, что до начала войны производили ежегодно по 150–200 своих машин. Ну или чуть больше. Аж целых 300! И которыми уж точно не представлялось возможным сравнительно быстро насытить крупные группы войск. Что осознавали и сами американцы, отчего тот же Джон Кристмас был не сильно рад грядущей необходимости уступать кому бы то ни было всевозможную технику на 6-тонном шасси грузовика Уайт-666, который являлся наиболее массовым в своем классе и в войсках Соединенных Штатов. Как не горел желанием делиться дизельными 12-тонными Даймонд-Т. Но именно в их сторону простер палец Геркан и высказал своё «хочу», коли уж их также выставили на смотр.