– Найдётся, – согласился я. – Это закон жизни. Один из основополагающих.
Наравне с тем, что смешно бывает только первые пятьдесят раз и с основным правилом трындеца, которое гласит, что трындец всегда подкрадывается незаметно.
– Ну ладно, я ему не буду говорить, что видел видос, сам разбирайся. Меня чисто наркота интересует. Ясно?
– Разберусь…
– Разберётся он… Программка наша незаметная, её хрен найдёшь на телефоне. Она притворяется какой‑то там служебной утилитой. Мне программист объяснял, да я забыл. Но дело в том, что Шалаев, когда мы его отпустим, сразу свой телефон что? Правильно, сбросит к заводским настройкам. Или вообще девайс поменяет. А это значит, что придётся твоему спецу снова заморочиться и поставить нашу суперпрогу теперь уже и Мэту, и Князю.
– Блин, я так его не застращаю, – усмехнулся я. – Придётся вам подключаться.
– Нет, друг ситный, исхитрись сам. Мы в этом деле светиться не будем. Кто у нас агент – ты или я?
– Щеглов захочет заполучить вашего агента. Будет требовать меня рассекретить.
– Соображаешь, – хмыкнул Пётр. – Шаришь, брат. Молодец. Но я тебя не сдам, не кипишуй. Пока, по крайней мере. Пока ты будешь делать то, что я говорю. Понимаешь? Хочу, чтобы ты это запомнил очень и очень крепко. Я из‑за твоих бредовых идей так огребу, ты даже не представляешь. Месяц на жопе сидеть не смогу. Минимум. А это значит, что и тебе тоже придётся испытать трудности и лишения. Вот так, брат.
– Ладно вы, вам зарплату платят, – усмехнулся я. – Неплохую даже, не то что раньше. А я‑то получается, бесплатно подставляюсь. Чисто из любви к справедливости.
– Ой, помолчи, а? Зарплату нашёл, тоже мне. Я тоже чисто за идею вкалываю. Но кто‑то же должен, разве нет? Ладно, отставить лирику. Я хочу, чтобы ты пообщался с одним человеком.
– С кем? – нахмурился я.
– Он сам тебе расскажет, если сочтёт нужным. Я просто подтверждаю, что он никакой не левый. Конкретный и серьёзный человек. И я хочу, чтобы ты с ним встретился.
– Ну, ладно, – пожал я плечами. – А в качестве кого?
– В качестве Сергея Краснова. А теперь всё, иди. И дурёху там свою забери.
– Вы родакам её ничего не сообщайте. Она вообще не при делах. За мной прибежала. Думала я там развратом занимаюсь.
– Ох, Краснов, а ты прямо Казанова в городе женщин. И школьницы за тобой бегают и училки. И развратом успеваешь заниматься.
– До свидания, Пётр Алексеевич, – хмыкнул я.
– Давай, шуруй.
– А зависть – это порок.
Он схватил со стола карандаш и резко бросил в меня. Я засмеялся. В этот момент открылась дверь и в неё заглянул весёлый мужик лет сорока.
– Петь, – заговорщицки подмигнул он. – Мы тут взяли на экспертизу, как ты сказал. Куда твою коробку?
– А ставь на стул, – как ни в чём не бывало махнул рукой Петя, и мужик занёс коробку с шампанским «Кристалл».
– Кучеряво живёте, Пётр Алексеевич, – усмехнулся я и вышел.
На сердце отлегло. Правда, легко отделался я не просто так, скорее всего. Вероятно, дело было в том человеке, с которым мне предстояло встретиться. И кто он такой можно было только догадываться.
* * *
Настя сидела в коридоре, как нашкодивший котёнок. Увидев меня, подскочила, заволновалась, покраснела, испугалась. Детский сад, вторая группа, честное слово. Распекать её у меня не было ни желания, ни настроения.
– Иди сюда, – кивнул я и по‑дружески обнял. – Ты как?
Она ничего не ответила, а лишь часто закивала.
– Голова отвалится, – хмыкнул я.
– Красивенький… прости меня, а? – заглянула она мне в глаза. – Ну, пожалуйста. Прости глупую.
Она была зарёванная и жалкая, так что вся моя злость на неё быстро испарилась.
– Ладно, – согласился я.
– Простишь? – жалобно уточнила она.
– Ну, я же сказал, ладно.
– Мог бы и по‑другому сказать.
– Как ещё?
– Мог бы сказать, это ты меня прости, Настенька.
– За что ещё? – удивился я и засмеялся.
– За что? За похотливую Алису и за эту ещё, Анжелину свою.
– Так, всё, поехали домой, – покачал я головой и достал телефон, чтобы вызвать такси.
– Ладно уж, я тебя тоже прощаю, – махнула она рукой. – Но если честно… это я так, хорохорюсь просто. Я так испугалась. Я ужас как испугалась. Думаю, ну что же я за дура, Серёжка же предупреждал меня, а я. Идиотка, да? Говори уж, чего там… Я думала всё, конец мне, он такой… такой страшный этот… Кошмар… Я чуть….
Она всхлипнула и по щекам её потекли слёзы.
– Спасибо тебе, Серёженька, – снова задрожала она. – Ты когда ворвался, у меня прям сердце зашлось… Ты бы видел себя. Я думала всё, конец этому уроду. Я так испугалась… Но я вот ни на столечко не сомневалась, что ты сейчас появишься и меня спасёшь. Правда.
– Настя, я тебя высеку розгами, – помотал я головой. – Но только уже завтра. Сегодня сил нет.
– Хорошо, – кивнула она. – Я потерплю…
Вскоре приехала тачка и мы забрались на заднее сиденье.
– Ты каким музыкальным приложением пользуешься? – спросил я у Насти.
– А у тебя что, нет никакого? – удивилась она. – Давай скачаю.
Она потыкала в мой телефон и через пару минут вернула его мне обратно.
– Чего слушать будешь?
– Да, – пожал я плечами, – чего‑нибудь старенькое. Как тут?..
– Ну вот сюда набираешь в поиск, что хочешь послушать и всё.
Я набрал «Наутилус Помпилиус»…
– Дать наушники? – спросила она и, не дожидаясь ответа, протянула белые провода.
Я воткнул их в телефон и вставил в уши гладкие белые пеньки. А она положила голову мне на плечо. Я нажал на треугольничек воспроизведения, закрыл глаза и откинулся на спинку. И сразу унёсся. Улетел назад, оказался на ночном шоссе с Никитосом.
Вспомнил, как мы летели с ним в Ленинск брать одного урода. Опасного, вооружённого и отчаянного. Было холодно и тревожно, пел Бутусов, а я чувствовал рядом плечо Никиты и думал, что пока мы идём по жизни вместе… Блин… Дурацкие воспоминания…
Вдруг один пенёк выскочил из уха. Я открыл глаза и увидел Настю.
– Дай послушать, что у тебя там, – сказала она и воткнула наушник себе в ухо.
Казанова, Казанова – зови меня так
Мне нравится слово
В этом городе женщин
Ищущих старость
Мне нужна его кровь
Нужна его шалость
Казанова, Казанова, зачем делать сложным
То что проще простого
Ты моя женщина
Я твой мужчина
Если нужно причину
То это причина
Казанова, Казанова
– Фигасе! – воскликнула она и пихнула меня локтем в бок – А ничё так олды зажигают, да, Казанова? Надо запомнить, прямо про нас с тобой…
В этот момент телефон у меня в руке зазвенел. Я выдернул наушники и на пару секунд замер. Я понимал, ответить придётся, но так не хотелось…
– Да, – помедлив, произнёс я.
– Ты где? – спросил холодный и злой голос.
– Подъезжаю к дому.
– Отпустили что ли? – с подозрением спросили на том конце.
– Так я же чистый…
– Понятно… Через сколько будешь?
– Минут через пять…
– Хорошо. Я жду у твоего подъезда. Сразу садись ко мне в машину. Поедем к Барону.
– Ок, – ответил я и отключил мобилу.
Глотова посмотрела настороженно.
– Настя, слушай, – сказал я помолчав. – Выйдешь немного раньше, поняла? У театра. И дойдёшь пешком. Как будешь дома, напишешь мне.
– Зачем?
– Чтобы я знал, что ты дома.
– Зачем раньше выходить? – с тревогой спросила она.
– Потом объясню. Просто сделай уже, как я прошу, ладно?
