Путь домой (СИ) - Турундаевский Андрей Николаевич

Теперь бывший пациент доктора-социалиста сам стал горячим сторонником социализма и собирался связаться с ячейкой Революционного социалистического союза в Лионе, куда направлялся на заработки.

— Vive Lafargue! Vive Guesde! No Millerand!

Пак Ма Ян прислушивалась к разговору, одобрительно кивая. Полковник пытался расспросить кореянку по-русски, но та лишь вежливо улыбалась и извинялась за плохое знание языка. Распрощавшись с итальянским товарищем, Ростислав вернулся к спутникам с подаренной провизией и вкратце пересказал суть беседы. Никитин уже начал уплетать свою часть лепешки, чавкая и давясь, но, узнав про то, что помощь поступила от социалиста, вскочил с жесткой деревянной скамьи.

— Я понял высший смысл нашего перемещения на век назад! Мы должны предотвратить революцию! Не будет миллионов жертв коммунизма!

— Ни черта у тебя не выйдет! — резко заявил Вельяминов. — Революция предопределена всем ходом исторического развития мировой цивилизации вообще и России в частности.

— Значит, для тебя Россия — частность?

— Естественно. Лично для меня наша страна очень важна, но надо адекватно представлять ее роль по сравнению с остальными странами, а не принимать желаемое за действительное. Успехов Россия достигала только при социализме, когда вышла в авангард мировых тенденций. К сожалению, у нас недооценили груз пережитков даже не капитализма, а феодализма, раннего средневековья. Рядом с передовой наукой в Советском Союзе оставался массовый слой обывателей с сознанием дикого крестьянина, суеверно верящего в бога и приметы. Слишком мало времени прошло после революции. А некоторые очень патриотически настроенные гуманитарии стали выдавать эти заморочки — разухабистость, общинность, презрение к теоретическому знанию, мифологичность мышления — за специфическую русскую духовность. Восхищались недоумками, повалившими в церкви вместо технических библиотек. Отсталый крестьянин подавался писателями-деревенщиками как эталон русского человека. А криминальная буржуазия с успехом стала манипулировать этим размножившимся средневековым православным быдлом.

— Ты презираешь русский народ! — крикнул Никитин. — Слишком много общался с жидами в своем университете!

— Я презираю недоумков и верующих любой национальности и конфессии. А уважаю ученых, инженеров, просто толковых рабочих, игнорирующих средневековые заморочки.

Пак Ма Ян подмигивала Ростиславу, пытаясь обратить его внимание на собирающихся вокруг людей. Пассажиры в зале ожидания с опаской посматривали на ругающихся на своём языке оборванных русских. Полицейский в смешной старинной форме на другом конце зала перестал лениво слоняться взад-вперед и начал поглядывать в сторону возможной драки. Никитин тоже увидел швейцарского мента и сбавил тон.

— Мне с вами не по пути. Я сам сделаю всё, что нужно.

Размашисто перекрестившись, полковник вышел из здания вокзала. Вельяминов, с одной стороны, чувствовал некоторое облегчение, избавившись от общества неприятного бывшего родственника, с другой — опасался того, что может натворить отмороженный нацик в тихой чинной Женеве начала двадцатого века. Но пока следовало решать насущные вопросы. Физик предложил девушке немного прогуляться. Та согласилась, несмотря на накопившуюся усталость.

— Ма Ян, нам сейчас требуется решить проблему денег и документов. Впрочем, документы пока могут подождать — в эти патриархальные времена они требуются нечасто.

— Мы можем найти работу, Ростислав.

— Непременно найдем, любимая. Но специалисты по физике высоких энергий и по дискретной электронике пока спросом не пользуются. А неквалифицированная работа оплачивается очень негусто. Этот вариант будем рассматривать как запасной. Сейчас попробуем провернуть операцию по методу Остапа Бендера, — Вельяминов снял с руки чудом уцелевшие часы и отрегулировал показания в соответствии с большим циферблатом на башенке вокзала. — Это получше чайного ситечка.

Последнюю фразу кореянка не поняла, но спросила:

— Ты хочешь продать свои часы? Но они же не золотые, на один обед вряд ли хватит.

— Это как продать. Жидкокристаллический дисплей изобретут лет через семьдесят-восемьдесят. Ты только загадочно улыбайся и поддакивай.

Пак Ма Ян и Вельяминов вошли в маленький часовой магазинчик рядом с вокзалом. Хозяин, маленький толстый человечек отчетливо семитской наружности, вскочил при виде потенциальных покупателей, но, разглядев потрепанную одежду посетителей, утратил свой энтузиазм.

— Что угодно мадам и месье? Хотите купить? У нас есть дешевые часы, дешевле не найти ни в Женеве, ни в Цюрихе. Или желаете починить? Я беру недорого.

Ростислав заговорил по-английски, глядя на торговца с надменным видом.

— Скажите, вас интересуют очень редкие часы? Раритеты?

— Вы имеете что-нибудь на продажу? Золото я могу купить.

— Нет, часы не золотые, но работа уникальная. Других таких не найдете во всей Европе.

— Швейцарские часы лучшие в мире, — похвастался толстый часовщик.

— Высокая репутация ваших мастеров известна всем. Однако, пожалуйста, посмотрите вот на это.

Вельяминов протянул свою "электронику" минского завода на простом металлическом браслете. Часовщик стал крутить часы в руках с видимым недоумением.

— Интересно, кто придумал часы без стрелок? И как здесь сменяются цифры?

Швейцарец попытался снять заднюю крышку, но не сумел. Потом поднес часы к уху и, не услышав ожидаемого тиканья, вопросительно посмотрел на гостей. Ростислав припомнил Ильфа и Петрова с Блаватской в придачу и начал выдавать только что придуманную версию.

— Меня зовут Вильямс. Доктор Росс Вильямс, из Пуны, Британская Индия. В прошлом году я путешествовал по Тибету. Там в каждой долине отдельное княжество или королевство. Они считаются вассалами Китая, но только на бумаге. Тибетские властители и мудрецы хранят много тайн, недоступных европейцам. Большинству тибетцев европейские дела и достижения чужды и неинтересны, но есть и исключения. Одна долина показалась мне необычайно богатой — сытые жители, крепкие дома. Многие обитатели говорят по-английски. Владелец постоялого двора объяснил, что еще отец нынешнего короля решил соединить древнюю мудрость предков с достижениями Запада…

На Вельяминова нашло вдохновение. Он рассказывал, как король пригласил "доктора Вильямса" к больной дочери, как принцесса Ма Ян влюбилась в своего спасителя и как монарх нехотя согласился на их брак. Новобрачные отправились в свадебное кругосветное путешествие, но на пути из Парижа в Женеву у них в поезде украли багаж и кошелек. Доктор Вильямс подозревает русского, крутившегося рядом с их купе. Сейчас из ценных вещей остались только часы, сработанные лучшими мастерами королевства специально под европейское исчисление времени. А для возвращения на Восток требуются деньги. Поэтому мистер и миссис Вильямс будут весьма признательны, если месье купит эти часы редкостной работы. Кроме того, король заинтересован в продвижении товаров из своих владений на европейские рынки. И дальнейшее сотрудничество может оказаться взаимовыгодным…

— Мои соотечественники умеют многое, — на безупречном французском языке сказала Ма Ян, улыбаясь краешками губ. — Полагаю, в ваших интересах не распространяться о нашей договоренности. Мне не нравится склонность европейцев к шумихе.

Торговец обалдел от истории в духе Буссенара или Жюля Верна и от коммерческих перспектив. Вскоре Ростислав получил приличную сумму в швейцарских франках золотыми монетами. Увесистые аккуратно обернутые бумагой столбики монет оттягивали карманы и казались более надежными, чем разноцветные, похожие на фантики, купюры тех же франков двадцать первого века. Выходя от погруженного в мечты о грядущем богатстве торговца, Вельяминов усмехнулся и, перехватив недоуменный взгляд Пак Ма Ян, пояснил:

— Вечно в Женеве вокруг часов забавные истории случаются. Вспомнил первую командировку сюда. Тогда на обратном пути Михаил купил в куантреновском duty free "настоящие швейцарские часы", оказавшиеся made in China. А сейчас мы слегка приоденемся по здешней моде.