Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1 (СИ) - Юрич Валерий

— Идемте, дядь Жень, — я наконец-то вспомнил, как зовут моего невольного сопровождающего, — мы быстро. Только вы меня до четвертого этажа проводите, хорошо? А то Вовка Никитин может в подъезде меня поджидать.

— А батька твой где? — удивленно спросил Евгений Иванович. — Он же в разведке служил. Если честно, — перешел он на шепот, — его многие мужики здесь побаиваются и уважают. Он же от этого Никитина мокрого места не оставит.

Я остановился и осуждающе посмотрел на своего попутчика.

— Ну вы и выдали, дядь Жень. Вы же не хуже меня знаете, что у нас так не принято. Ну, жаловаться, в смысле. У нас пацаны таких стукачами зовут и не общаются с ними. Мне еще повезло, что вы в магазине все своими глазами видели, иначе я бы вам в жизнь ничего не сказал. Да и вообще, будущий мужчина должен сам решать свои проблемы, — с умным видом закончил я.

— А что ж ты тогда меня в помощники позвал, «мужчина»? — усмехнулся Евгений Иванович.

— Да жалко будет, если бутылку с кефиром разобьют и продукты испортят. Мама расстроится. Если б не эта авоська, то я бы сам.

— Ну-ка давай-ка ее сюда. Посмотрим, какой из тебя герой, — ехидно усмехнулся Евгений Иванович, протянув руку к авоське. — Сдается мне ты не случайно этому Никитину в нос зарядил. Интересно посмотреть, что ты дальше будешь делать. Все равно когда-нибудь с этим хулиганом столкнешься. А тут хоть под моим присмотром. Если что, я растащу.

— Вы серьезно? — Я удивленно посмотрел на улыбающегося Евгения Ивановича. — Вас же мои соседки, что на лавке у подъезда дежурят, съедят, если узнают, что вы драке потворствовали. А они сразу на шум прибегут. Вы лучше меня просто проводите. А я уж сам потом как-нибудь с Вовкой разберусь.

Евгений Иванович задумчиво почесал макушку и пробурчал:

— Что верно, то верно. Если там Дуська с Риммой сидят, то с ними лучше не связываться. И кстати, если они спросят, куда это я намылился, скажем, что к батьке твоему. Он у тебя дома сейчас?

— Вроде бы да, — нерешительно сказал я. — У пивнушки его не видели? Если там был, то точно дома.

— А ведь и правда! Приходил он где-то с час назад, залил трехлитровый баллон Жигулевского. Ну давай, идем быстрее, — вновь заторопился Евгений Иванович, вспомнив, видимо, про свою компанию у пивного ларька.

Мы спорым шагом дошли до моего подъезда. Две женщины, сидящие на лавочке, молча смерили подозрительным взглядом провожающего меня Евгения Ивановича. Тот в нерешительности застыл под их строгими взорами.

— Идемте, дядь Жень, папа дома, — тут же решительно заявил я. — Вы же хотели у него инструменты попросить.

— Ах, да, точно, — словно оправдываясь, буркнул Евгений и быстро проскочил мимо меня в открытую дверь подъезда.

Как я и думал, Никитин поджидал меня, сидя на ступеньках между площадкой с почтовыми ящиками и вторым этажом. Выглядел он неважно: весь подбородок был в кровавых разводах, нос распух, а под глазами набухали два фингала. Увидев меня с Евгением Ивановичем, он сразу все понял и криво усмехнулся.

— Никитин, ты что тут забыл? — нахмурившись, спросил мой сопровождающий. — Это не твой подъезд.

Вовка медленно поднялся на ноги и, продолжая злобно ухмыляться, спустился на площадку, где стояли мы с Евгением Ивановичем. Остановившись напротив него, он нагло произнес:

— Вас забыл спросить.

После этого он неторопливо двинулся дальше, делая вид, что хочет меня миновать. Но я хорошо помнил его подлую натуру и понимал, что просто так, не получив хотя бы минимального удовлетворения за свой позор и страдания, он не уйдет. Поэтому я быстро поставил авоську с продуктами на пол, продолжая краем глаза следить за всеми движениями Никитина.

И сделал я это совсем не зря. Дойдя до спуска с лестничной площадки, Никитин стремительно развернулся и занес правую ногу для удара. При этом левой рукой он держался за перила, а правую отвел в сторону, чтобы уравновесить инерцию от резкого движения ногой.

Для меня все эти неуклюжие телодвижения Никитина не представляли особой опасности. Я знал, как нужно действовать. Вариантов было несколько. Самым верным и логичным мне показался тот, где я просто отскакиваю с линии атаки. Благо, позади меня находилось еще около полуметра свободного пространства. Но, вопреки логике, мне чертовски захотелось проучить негодяя. Я не знал, надолго ли я здесь, в этом внезапно вернувшемся детстве, и упускать шанс поквитаться со своим врагом, который нагонял на меня страху, я не собирался.

В то время, как нога Никитина поднялась для удара, я, вместо того чтобы отскочить, сделал быстрый выпад вперед, сократив дистанцию, и уйдя с линии основной атаки. А затем резко ударил Вовку основанием ладони в кончик носа. Бить надо было вполсилы, чтобы не вырубить оппонента. Падение в бессознательном состоянии вниз по бетонной лестнице ни к чему хорошему не приведет. Но даже такой легкий удар по уже сломанному носу мог запросто остудить пыл и бывалого бойца, не говоря уж о Никитине, который, на мой взгляд, был просто зарвавшимся идиотом, голову которого вскружила безнаказанность со стороны его жертв.

Никитин взвыл от боли и схватился за нос. Справедливости ради стоит сказать, что и я от удара Вовкиного бедра отлетел прямо на опешившего Евгения Ивановича. Весовые категории, как я уже говорил, у нас были разные. И мое тщедушное тело не смогло удержаться на ногах, хотя удар оказался не таким уж и сильным.

Евгений Иванович подхватил меня и ошарашенно произнес:

— Ну ты, Смирнов, даешь!

А тем временем на крик Никитина уже бежали две охранницы нашего подъезда. Да и на площадке второго этажа открылась ближняя дверь, и из нее высунулась удивленная голова Виктора Степановича, отца еще одного из моих друзей, Саньки Матвеева.

— Это что вы тут устроили, паразиты⁈ — закричала не своим голосом Римма Андреевна, увидев истекающего кровью Никитина.

Виктор Степанович, услышав ее строгий окрик, быстро сообразил, что тут и без него разберутся, и торопливо исчез за дверью квартиры.

— Успокойся ты! — Евгений Иванович вдруг осмелел и строго посмотрел на Римму Андреевну с подругой. — Он первый на Егорку полез. Вот и получил по заслугам. Посмотри, какой он жлоб огромный!

— Смирнов! Я тебя убью! — тем временем глухо промычал, немного придя в себя, Никитин, и бросился вниз по лестнице.

— Иваныч, это ты что-ль его так отделал? — с легким уважением в голосе спросила Римма Андреевна, провожая подозрительным взглядом убегающего Никитина.

— Куда, там? Это все он! — И Евгений Иванович указал в мою сторону. — Лихо так подскочил, да как хрясь ему прямо в нос. Откуда хоть в тебе столько прыти взялось, а, Егорка? — И он снова удивленно воззрился на меня.

— Не знаю, дядь Жень. — Я попытался посильнее выпучить глаза. — Сам от себя такого не ожидал. Это я от страха, наверное. Никитин еще в магазине пообещал, что прибьет меня, когда я ему случайно по носу головой зарядил. Вы же поэтому меня и провожали, чтобы плохого чего не случилось.

— А я-то думаю, чего этот хулиган к нам в подъезд намылился? — Всплеснула руками Дуся Васильевна. — Еще ведь спросила, паразита. А он знай все рот рукой прикрывает и бурчит мне в ответ что-то непонятное. Ну я и подумала, может зуб у него заболел, и он к Саньке за Анальгином побежал. У самого-то поди-ка дома шаром покати.

— Спасибо, дядь Жень, что проводили. Дальше я сам. — Я поднял авоську с продуктами и направился вверх по лестнице.

— Ты поосторожнее с ним, Егорка, — сочувственно глядя на меня, произнес Евгений Иванович. — Теперь это негодяй от тебя так просто не отстанет.

— Это точно! — поддакнула Римма Андреевна. — Знаю я этого Никитина. Если вобьет себе чего в голову, то не успокоится, пока очередную пакость не устроит.

— Ничего. Разберусь как-нибудь. — Я постарался, чтобы мой голос при этом испуганно дрогнул.

Роль жертвы в глазах окружающих должна была мне помочь в том случае, если я вдруг немного перестараюсь в предстоящем перевоспитании Владимира Никитина, и он нечаянно окажется в больнице. Хотя, я совсем не исключал и того варианта, что в итоге в больнице вместо Никитина могу оказаться я.