Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

Смотри‑ка, серьёзно взялся дяденька. До Катюхи докопался даже.

– А у опера Бешметова – продолжил майор, – был ещё один интересный товарищ. Знаешь кто?

– Рассказывайте, рассказывайте, Александр Николаевич.

– Очень серьёзный человек со смешной фамилией Калякин. Слышал про такого?

Я не ответил.

– А про Калякина говорили, что у него, в отличие от Круглого, действительно имелись очень серьёзные материалы на Никитоса.

Вообще‑то не имелись, а могли быть…

– Я, – продолжил майор и отпил кофе, – заинтересовался этим Калякиным Эдуардом Степановичем. Он, как известно, скончался. Ни жены, ни детей, ни родителей у него не было. В смысле, родители умерли. Но, как выяснилось, была подруга. Роза Каримовна Гафарова. Но она, к большому несчастью, оказалась в больнице с инфарктом. Буквально на днях. И, что любопытно, сразу после звонка в скорую помощь она сделала короткий звонок некоему Сергею Краснову. И попросила приехать в больницу. И опять у меня на пути появился этот Краснов. Улавливаешь?

– Опросили тех, кто дежурил в больнице?

– Опросил, – кивнул он.

– Значит, вам сказали, что переговорить мы не смогли? Её увезли в реанимацию. Она и слова вымолвить не могла.

– Да, сказали. Но мне вот интересно, что она собиралась тебе сообщить?

– Может, хотела попросить цветы поливать, – пожал я плечами. – Не знаю.

– Но у неё в доме нет цветов.

– А в квартире? Она же в квартире живёт. Какой дом‑то?

Я усмехнулся. Попался.

– Да тот дом, недалеко от которого стояла машина Кержака. Давай так, Сергей. Я хочу знать, почему ты занимаешься этим делом.

– Погодите, а как вы узнали, что я с Романовым знаком? – встревожился я.

– Так я, по иронии судьбы, его и попросил тебя разыскать. Не хотел, чтобы в моём ведомстве о тебе знали.

– Странно, чего меня разыскивать? Адрес в телефонной компании есть. Вы же там были, раз расшифровку разговора имеете. А мне интересно, Роза что, на прослушке была? Или, может быть…

– Нет, сейчас же операторы должны хранить все записи разговоров. Так что это просто. И да, адрес я твой добыл, естественно. А Петю попросил помочь приглядеться к тебе.

– Петю? Интересно. Профиль не его. Я же по наркоте не прохожу. Почему к нему именно?

Я напрягся. Неужели Петя, блин, не спрятал моё имя в том деле о котловане?

– Просто мы с Петей друзья. А к кому лучше всего обратиться в неофициальном расследовании, как не к другу?

– Интересно, а у мобильного оператора у вас тоже друзья работают? – прищурился я.

– А тебе палец в рот не клади, да? У меня разные методы имеются. Так что?

– В каком смысле?

– Предлагаю заключить союз. Ты согласен?

– Почему бы и нет, – пожал я плечами. – А цель у нас какая?

– Цель – это Щеглов. Я хочу его прижать. И ты его хочешь прижать. Что‑то знаешь ты, что‑то знаю я. Поделимся и будем действовать сообща. Как тебе такое предложение? Щеглов очень крепко защищён и просто так к нему не подобраться. Поэтому мне нужен союзник не из системы. А ты, судя по количеству предпринятых шагов, взялся за дело всерьёз. Но тебя Щеглов не будет воспринимать как реальную угрозу.

– Допустим, – неопределённо пожал я плечами.

– Но мне тоже не всё с тобой понятно. Почему? Зачем? Чего ради ты это делаешь? Тебе заняться больше нечем? Или что?

Я задумался, что ему ответить…

– Знаете, Александр Николаевич, – после паузы сказал я. – Давайте так. Я отвечу на оба ваших вопроса, но не сейчас. Если решу, что мы работаем дальше вместе, объясню для чего это мне. Идёт?

Он хмыкнул. Ему показалось, наверное, что я не понимаю, что после всех этих откровений с его стороны я уже не смогу отказаться. Как меня прищучить, он найдёт. Тот же Петя поможет. Я это очень хорошо осознавал. Но мне нужно было подумать. Поэтому я и тянул время.

– Ладно, – великодушно ответил он. – Но только до завтра. Я не могу находиться в подвешенном состояние неопределённо долго.

– Хорошо, – согласился я, пожав плечами. – Завтра значит завтра.

Думаю, он получил доступ не только к расшифровке моих разговоров, но и к тому, где я находился. К географической позиции. А значит, про дом Розы он ничего мог и не знать, а приехал, зная, что я находился там. И показался мне, наверное, тоже специально.

Хитрожопый сукин сын. Если бы хотел продемонстрировать открытость, мог и сказать что пришёл по маячку. Блин! Как его пробить… Кто у нас в КГБ имеется? Имелся…

– Ладно, – кивнул он. – Договорились.

И Кукушин телефон тоже засвечен. Гражданина Кержака он естественно пробил. Возможно, и наши разговоры проконтролировал. Сука. Есть же наверное какие‑то мессенджеры, которые нельзя взломать? Надо будет изучить вопрос.

Я поднялся. Он тоже. Мы попрощались и разошлись. В машину я вернулся задумчивым.

– Чё? – кивнул Кукуша. – Нормально всё?

– Ага, – ответил я. – Кагэбэшник.

– Ни хрена себе нормально! Что ему надо?

– В долю хочет войти. Говорит, что охотится на Никитоса. Пойдём, кофе выпьем?

– Чёт я не хочу. Поехали, а то дела ещё есть.

– Нет, никуда не поедем, – сказал я и прижал палец к губам.

Я взял свой телефон и положил в карман в двери машины. Знаком велел Кукуше сделать то же самое.

– Пойдём, я угощаю. Гульнём на твою пятёрку, что ты мне давал. Капучино будешь?

– Ладно уж, – встревоженно согласился он и вышел.

– Это чё за шняга? – хмуро спросил он, когда мы оказались снаружи. – Нас слушают, что ли?

– Да хер знает, я не в курсе, можно это вообще или нет технически. Но надо по ходу дополнительные телефоны покупать… Этот член сказал, что охотится на Никитоса, желает его прижать. Давай, говорит, объединим усилия.

– Ну… так‑то нормальная маза, – кивнул Кукуша. – У него возможностей больше, если он чекист.

– Так‑то оно так, но он, боюсь просто хочет взять то, что у нас есть и присвоить себе, понимаешь?

Кукуша кивнул.

– Ладно. Я узнаю, что там с телефонами и всё такое. Надо теперь шифроваться.

– Ну, да, – согласился Кукуша.

– А до этого времени прекращаем всю активность. Завтра после школы позвоню.

– Лады, – с облегчением, согласился он, поняв, что поездка в Черновку отменяется.

– Ты куда сейчас, домой? – спросил он.

– Да.

– Ну, айда, я тебя подкину.

– Хорошо.

Блин… ну почему всё так? Через одно место. Чего вы все ждали целых тридцать лет? Пока я нарисуюсь? Почему все в одно и то же время за задницу схватились?

Кукуша завёз меня домой, а сам рванул по своим делам. Я быстро заскочил в квартиру и бросил телефон.

– Серёжа, ты? – раздалось из ванной.

– Да, мам!

– Там еда на кухне.

Я влетел в комнату, засунул телефон между диванных подушек и подошёл к ванной.

– Мам, я пойду с ребятами встречусь на часок, – сказал я.

– Поешь.

– Мы в кафешку пойдём.

– Тем более. Перекуси дома, а там возьмёшь мелочёвку какую‑нибудь. У тебя деньги ещё остались?

– Ага…

Не дожидаясь, когда она выйдет из ванной я быстро вышмыгнул за дверь и пошёл к театру. Раньше там всегда стояли такси. Но сейчас времена изменились. Тачку поймать на дороге? Хрен. Вызывай через приложение. Только тот, кому надо, сразу будет знать, где ты находишься. Я всё никак не мог понять, что такое цифровой концлагерь. А вот, пожалуйста. Располагайтесь.

Я дошёл до драмтеатра, перешёл через проспект и, стоя на остановке начал ловить попутку. Капец. Раньше поднимешь руку и практически сразу готово. Кто‑нибудь да остановится. А теперь хрен. Я замаялся руку поднимать. Хоть бы кто…

Нет, один нашёлся‑таки. Такой же олд, как и я сам. Остановилась жига. «Шестёрка». Видавшая виды, древняя, как моя жизнь.

– Нет, – замотал головой старикан водитель. – В Черновку не поеду – далеко.

– Деда, очень надо, – попробовал я найти подход.

– Нет, ищи другого дурака. Бензин дорогой, всё дорогое. Страховку, надо? Надо. За всё дерут. Скоро за воздух платить будем. А туда упрёшься, обратно порожняк гнать. Всё. Закрывай.