Рерайтер (СИ) - Каталкин Василий

— Ладно, ты на нас зла не держи, — хлопнул меня по плечу Владимир, когда «бывшая жена» оставила нас одних на минутку, — я с самого начала был против идеи Ксении напроситься к тебе в квартиру. Мне-то понятно, что это совсем уж некрасиво получается, но женщины такие существа, им всё кажется уместным. Пойдем лучше в какой-нибудь ресторанчик, отпразднуем событие.

Ага, сразу видно образование, как бы ни развивалась ситуация, а портить личные отношения не желательно. Обижаться на них я не собирался, зачем, если все договорённости выполнены? Но вот насчет «праздновать» мне казалось, это будет уже неправильным, так что я вежливо отказался и отчалил в институт, учёба ещё не закончилась, осталась последняя сессия.

* * *

Маски я сразу делал на полноценную партию памяти, всё равно технология не предусматривала выпуска других микросхем, но пластины первой категории мне использовать не разрешили, только третья, а там шестьдесят процентов поверхности с браком, в лучшем случае годных кристаллов получится по пять штук с пластины. Зато таких пластин много, так что режимами можно было играть в достаточно широких пределах, ну и про некоторые технологические тонкости не забывать. А так рутина, всего надо было проделать двадцать семь технологических операций с пластинами. Да, да, это проблема магниторезистивной памяти, там слои за один раз не нарастишь, приходится это проделывать многократно, отсюда и повышенные требования к чистоте процесса, каждая пылинка потеря части памяти. Но всё же повод для радости был, всё дело в том, что хоть технология и десятимикронная, но в отличии от обычной оперативной памяти, ячейка памяти была представлена одним транзистором, а за счёт регулярной структуры, на кристалле удалось разместить более сорока восьми тысяч ячеек, объединённых в двадцать четыре кластера. То есть, теоретически мы могли получить до шести килобайт памяти на одном кристалле, но это только в теории, а на практике ничего подобного не получится, часть кластеров неизбежно окажется с дефектами и их придётся исключать из процесса. И будет большая удача, если мы получим объём памяти в четыре килобайта, а это по нынешним временам очень кучеряво. Но и от меньшей памяти тоже отказываться не будем, хотя работать с ней очень неудобно, но куда деваться? Ну а так получается фантастика, на одной планке можно разместить с двух сторон восемь кристаллов, это считай будет тридцать два килобайта, а значит в шестнадцатой Эврике память возрастёт в четыре раза, а так как у неё адресная шина двадцати битная, можно память расширяться вообще до мегабайта. Ну и ещё одно преимущество регулярной структуры — маски делались методом мультиплицирования, то есть время на резку рубелита резко сократилось. Но не буду утомлять всех своими описаниями технических деталей, снова наступили праздничные дни, а в этом году, их получилось сразу три. Так как первое и второе января попали субботу и воскресенье, то народ справедливо считал, что выходных будет не два дня, а три, так как тридцать первого декабря, надо это признать честно, никто не работал.

— Климов, тебе комсомольское поручение, — догнала меня Галочка.

— Мне есть кому давать комсомольское поручение, — отмахиваюсь от неё, — так что твое желание мимо.

— Это не моё желание, это поручение Борисова. Ты как лучший студент по итогам…

— Отстань, — совсем уж грубо я прерываю монолог комсорга, — я с тобой говорить на темы поручений не желаю. Если есть что сказать на другую тему — пожалуйста, а так у тебя комсомольцев полный курс, вот среди них ищи лучшего и ему поручай всё, что в голову придёт.

— Но у тебя лучшие показатели среди студентов, — продолжает приставать девушка.

Останавливаюсь и, закатив глаза, начинаю причитать:

— Ну почему, ты считаешь, что вправе давать мне комсомольские поручения? Кто тебе сказал, что я лучший студент по каким-то там итогам? Ведь в деканате придерживаются совсем другого мнения. И вообще ты так часто пристаёшь ко мне, что у меня создаётся впечатление об иной природе твоего пристального внимания.

— Что? — Взрывается Галочка. — Ты сейчас о чём говоришь?

— Да всё о том же, — продолжаю я наступать на комсорга, — ты не можешь оставить меня в покое, как увидишь, так сразу задание придумываешь, хотя я уже давно не в праве мной командовать.

— Да ты… знаешь что…

— Что?

— Я больше с тобой даже здороваться не стану.

— Вот и замечательно, — радуюсь я, — ты главное не передумай.

Красная от смущение девушка, резко развернулась и поспешила оставить меня одного. Мне только и осталось облегчённо вздохнуть. Рядом раздался сдавленный смех.

— Ловко ты от неё отделался?

Я обернулся и увидел стоящую позади студентку.

— А что было делать, — развёл руками, — у неё ведь шило в одном месте, ей плохо становится, когда кому-то рядом хорошо.

— Это ты зря, — хмыкает девушка, — работа у комсорга беспокойная, и ответственная.

— И за что комсорги отвечают?- Мрачно смотрю на защитницу.

— Да за всех комсомольцев отвечают. Но ты это и сам знаешь. Ведь так?

— Нет, не так — чуть покрутил головой, — они больше о себе беспокоятся, а комсомольцы для них это источник неприятностей. И кстати меня Андреем зовут.

— А меня Алёной, — отвечает она и улыбается.

— Алёнушка, значит, — пробую я на слух её имя.

— Эй, — тут же девушка становится серьёзной, — ты не должен меня так называть, мы недостаточно знакомы, так что держи пионерскую дистанцию.

— А пионерская дистанция это сколько? — Рассмеялся я.

— А ещё лучший студент «по итогам», — снова появилась улыбка на её лице, — для тебя это расстояние вытянутой руки.

— О как, — тут меня явно обманывают, — ну ладно, пусть будет такая дистанция. А вообще что-то я тебя раньше здесь не видел.

— Смотрел видимо плохо, я здесь уже на третьем курсе учусь.

— И как?

— До лучшего студента мне далеко, — иронизирует она.

— Сдался тебе этот «лучший студент», — приходится делать мне недовольное лицо, — ты больше комсорга слушай, она ради достижения своих целей и приврать может.

— А это нормально, здесь все приврать могут, — выдала она истину, — вот только что одного студента с нашего курса пришлось отшить, хотел на праздник к нам напроситься.

— И что здесь такого? — Не понимаю причину недовольства.

— А то, что ему стипендии прокормиться не хватает, вот он к девушкам и пристаёт, вроде того, что понравилась она ему, а сам надеется, вдруг накормит.

— Надо же не думал, что здесь это настолько распространено, — покачал я головой, — и что, не можете накормить голодающего?

— Так если бы только это, — хитро улыбнулась Алёна, — ведь как наестся и отогреется, у него другие мысли появляются, начинает требовать сократить пионерскую дистанцию. Вы парни все такие.

— Ну уж нет я не такой, — играю роль как плохой актёр, — девушек не объедаю, сам их по праздникам угощаю, а как наедятся и отогреются к ним не пристаю, и всегда держу, эту самую, пионерскую дистанцию.

— Ага, прямо святой. — Хихикает она. — А не боишься так говорить, вдруг напросимся к тебе на новый год.

— Да запросто, чего мне бояться? — Пожимаю плечами. — Не думаю, что вас много будет и к деликатесам вы точно не привыкли.

— Ладно, пошутили и будет, — не удерживается она от смеха, — мы уже один раз попали на такую вечеринку. На столе бутылка портвейна и больше ничего, еле отбились потом.

— Портвейн? — Скривился я, а потом покачал головой. — Это они действительно что-то намудрили.

— Вот и я о том же, представляешь, какие мысли у них в головах крутились? — Поддакнула девушка.

— Выставлять на стол один портвейн это неправильно, — продолжаю, не обращая внимания на её слова, — тут же девушки пришли, надо было дополнительно хотя бы бутылку водки на стол поставить, да еще шампанское, ну и мартини для извращенцев добавить.

Улыбка враз слетела с лица девушки:

— Ты ещё про пиво забыл.