Даймон - Валентинов Андрей

Выше, выше, выше!.. Свистит воздух в ушах, по лицу гладит, давно не стриженные волосы ерошит. Без парашюта, без пропеллера, без карты, без плана – в никуда, в синее пространство, в белые облака…

Выше!

– Алеша! Не убегай, Алеша!.

Джемина! Догнала, заскользила рядом – легкая, в синем скафандре-трико, с короткой стрижкой. Совсем девчонка, без очков, без морщинок на лбу. Милосердно Небо – самое лучшее дарит. Молодость, красота, полет…

Рядом, совсем близко. У Алеши руки сцепленные надо головой, у Джемины-подпольщицы – к телу прижаты. У каждого своя наука!

Выше, выше!..

– Позовем, Алеша? Я готова. "Джемина, Джемина, выхожу на связь!"

– А тебе хочется? Профессор опыты ставит, понимаешь, сталкеров из нас воспитывает. Успеется! Просто полетаем, может, встретим кого – вне программы?

– Полетаем!

Выше! Облако рядом, совсем близко. Пахнуло сыростью, ударил морозом по коже… Отпустило. Нет облака, внизу осталось, снова небо вокруг. А Солнце еще высоко, далека ночь, можно не спешить, не считать минуты.

– Здорово, что мы здесь встретились, Алеша! Я – в Тростянце, дочку только что спать уложила, ты…

– Такое уже делалось, Профессор рассказывал. Программа на дисках у нас одинаковое, наушники синхронно надели… А вообще, здорово!..

Солнце ближе стало, больше. Другое оно, на настоящее не слишком похожее. На то не посмотришь без темных очков, без закопченного стеклышка. А тут гляди вволю, только глаза прищурить не забудь.

А кто сказал, что наше земное, Солнце – настоящее?

Выше!

– Ничего, что я на "ты", Алеша? Оно как-то само…

– Не смеши, партизанка. Ты еще с "благородием" меня поименуй!

Легко с нею, с Джеминой-баскетболисткой! Слова подыскивать не надо, смущаться нечего. Правильно, что не стал он, Алеша, события торопить, в друзьях порою лучше, чем в любовниках…

Хмыкнул товарищ Север, на ту, что рядом с ним скользит, покосился. Улыбается, глаза прикрыла. Красивая. Живая… Сука же ты, Иван Иванович, не тем будь помянут! Привык людей, как семечки, лущить, мент поганый! И ты, Юрий Владимирович, товарищ Юго-Восток, хорош. Самых головастых в АГ-3 собрал – для чего? Неужели после 26-го не пригодятся?

А вдруг и это не зря? Может, Юрий Владимирович испытание товарищу Северу устроил? Твоя группа, твоя власть, что хочешь, то делай. Хочешь, Джемину, математичку очкатую, бетоном залей, хочешь, в небо с собой возьми?

Диск с новой программой, Алексей сразу скопировал, словно чувствовал. Копию в бумажный пакетик уложил и в сумку спрятал. Вовремя – чтобы Джемине перед ночной дорогой передать. А ноутбук со всей начинкой баскетболистка сама захватила, догадалась.

Созвонились, время назначили.

Встретились сразу, даже звать не пришлось.

Выше, выше!..

– …Насчет прожекторов мы, возможно, правы. Ты заметила, что они в темноте появились? Некробиотика – излучение смерти. Уходит свет – уходит жизнь…

– Алеша, здесь вокруг люди: миллионы, миллиарды. Это же Ноосфера, отпечаток человечества. Мысли, воспоминания, чувства, боль радость… Мы ничего не видим, не слышим, но все это рядом, здесь… Я тебе не успела рассказать, перед самым отъездом раскопала. Кажется, твой Профессор и его друзья изобрели какой-то чип, приборчик в мозгу, чтобы в небе не летать, а сразу – по нужному адресу. Телефонная станция… Я собрала все опровержения, разложила по хронологии. Старый способ – утопить информации в ерунде, потом дать слово дюжине академиков…

Прикрыл глаза товарищ Север, поморщился. Опять тайны Бургундского двора, конспирация, заговоры, комплоты! Кому они нужны? Лететь бы по небу, ни о чем не думать…

А зря! Неужели не понял? До сих пор не понял? «N-контакты» и товарищ Юго-Восток – два бочка у яблочка. Катится яблочко аккурат в 26 апреля.

Понято-то понял… И приказы, между прочим, выполнять положено.

– Джемина! Слушай боевой приказ: скорость сбавить, к сеансу связи приготовиться!..

Не свистит в ушах воздух, не гладит лицо ветер. Тихо вокруг, лишь вдали – легкий звон, словно льдинки ломаются. Лицо Джемины рядом. Протянула подпольщица руку в синей перчатке, Алешиных пальцев коснулась.

Исчезла улыбка с губ.

– Все-таки рискнем, Алеша? Я… Погоди минутку, я… Как тот профессор из анекдота, не смешно даже. Хотела совсем другое сказать, хотела… Я знаю, кто такой товарищ Север, Алеша. Давно догадывалась, почти сразу, с первой нашей встречи. А той ночью поняла, что права. Вот так! Лгать больше не хочу, Алеша, дорогой мой товарищ Север, так и знай.

Прямо в глаза смотрела Джемина-подпольщица. Ждала.

– Вот как?

Улыбнулся товарищ Север, Джемину-подпольщицу за руку взял.

Дрогнули пальцы.

– Ну и ладно. Мемуары напишешь – лет через сто.

Покачала головой Джемина, поджала губы, прогоняя нестойкое небесное колдовство. Морщинки на лбу, знакомый близорукий взгляд.

– Не хочу… Через сто лет – не хочу!

– Варя… Она – твоя девушка, да? У тебя с ней серьезно, Алеша? Я… Не знаю, как сказать, но ты сам должен… Понимаю, сейчас совсем не время, тебя могут убить, и меня могут. И вообще, нас здесь нет, мы – призраки…

– Мы – не призраки, Джемина. Мы – здесь. Никого не убьют, ни меня, ни тебя. А обо всем остальном – после 26-го, хорошо? Ну, что начали? I’m North! I’m North! Do you listening me? I’m North!…

Дорожка 6. "Тайна третьей планеты". Музыкальная тема из мультфильма. Композитор Александр Зацепин. (2`20).

Тем, кто слышал, комментариев не требуется, остальным лучше послушать. Конечно, музыка неотделима от фильма, от образа Будущего, краешек которого в нем показан. Вселенная прекрасной Утопии, в которой главная проблема – два мелких злыдня, легко побиваемые Алисой Селезневой.

…Когда небо исчезло, исчезли облака. И Солнце, и ветер, и звон далеких льдинок.

– Джемина!

– Я здесь, Алеша, здесь!..

Нет, не здесь. Здесь ничего нет – и самого «здесь» тоже нет. Только белое ничто, непрозрачное, вязкое. Белый колодец, белый омут. Ни дна, ни покрышки.

…Алексей дернул рукой, сжал кулак. Скользнуло ничто между пальцами. Нет, даже пальцы исчезли. И сам он исчез, сгинул, пропал, слился с этим белым…

– Алеша, не волнуйся, в любой момент мы можем вернуться, ты же помнишь. Программа действует.

Фу ты! Молодец, подпольщица, не растерялась. Вытер бы Алеша пот со лба, только нет ничего – ни лба, ни пота. Эх, зря Джемина призраков поминала!

"I’m North! I’m North! Do you listening me?" Белый омут. Прямо-таки "Theodor Bastard"! Дохлых рыб не хватает, чтобы по небу парили.

Откликнулись? Кто у "бастардов" главный? Дохлый Буратино?

– Алексей? И… мисс Джемина, как я полагаю? Теперь вы меня можете воспринимать… слышать…

Откликнулись! Непонятно кто, непонятно откуда. То ли рядом совсем, то ли из дали несусветной, с края мира. Слова… Не разберешь откуда они – сквозь белое Ничто проламываются, или сами рождаются, бульбочками в мозгу всплывают.

…Сейчас дохлый Буратино появится!

– Переводчик я настроил… инсталлировал. Не сочтите меня… нас… не любящими гостей… ксенофобами, но вы избрали не самый лучший путь… способ.

То ли заикается Буратино, то ли сам себя переводит. Даже слова не его – чужие, как в плохом дубляже.

Переводчик? То есть, говорит не он?