Ксюша Канарская, Тиана Раевская
(не)любимая жена императора
Глава 1
— Это уму непостижимо! Какой бред! Я не верю! Но хуже всего то, что я ничего, абсолютно ничего не могу сделать!
Красивая стройная блондинка металась по комнате, как дикая птица, пойманная в клеткеу. Её кулаки то сжимались, то разжимались, будто искали, что бы разрушить. Она ругалась, кричала, шипела, но ярость только разгоралась сильнее.
Грудь тяжело вздымалась в такт шагам, злость душила её изнутри. Тонкая ткань блузы натягивалась, подчёркивая каждое движение груди. Каблуки сапожек отбивали ритм гнева, звонко, резко, будто бросая вызов кому-то незримому.
— Аллерия! Успокойся. Можешь объяснить, что случилось? — раздался глубокий низкий голос со стороны кровати.
Она замерла, словно очнувшись. Посмотрела на обнажённого мужчину, прикрытого лёгкой простынёй — и то лишь на бёдрах.
Её прозрачные аквамариновые глаза вспыхнули, скользя по его телу. Мощная грудь, крепкие руки, загарелая кожа, сильные бедра… Взгляд остановился на недвусмысленно натянувшейся ткани.
Ее бровь дёрнулась. Серьёзно?! Она тут сходит с ума, а этот... этот развратник только и думает о… о чём он вообще думает, когда ей так плохо?
— Этот гад прислал мне приглашение в столицу на помолвку! Помолвку! Представляешь? Даже не счёл нужным спросить, хочу ли я этого!
Зелёные глаза мужчины напряжённо прищурились.
Творец! Какие же у него глаза! Словно изумрид на её любимом кулоне. Не изумруд, нет — именно изумрид,
Только магический камень мог передать всю красоту его взгляда, только он способен удерживать в себе ту же тайну и свет.
В самой их глубине плясали невидимые огни, и на миг Аллерия почти забыла причину злости.
— Не понял, кого ты гадом обозвала? Уж не… только не говори, что императора…
Она сжала губы и с вызовом вздёрнула подбородок. О верности Эйнира монарху едва ли не легенды ходили. Но сейчас это ее не останавливало.
— О нём! О ком же ещё?
Не арестует же он её за дерзкие речи…
Он отвёл взгляд в сторону.
— Лер, я бы хотел, чтобы ты была осторожна с подобными высказываниями. У Его Величества везде есть глаза и уши…
Она топнула ножкой, останавливая его.
— Ты не о том думаешь! Слышал, что я сказала? Меня выдадут за него замуж! Независимо от того, хочу я или нет. Понимаешь? Мне не оставили выбора! Или тебе совсем безразлично?
Она прищурилась, вглядываясь в его лицо. Он хмурился. Губы были плотно сжаты. И всё равно — до чего же красив!
— С чего ты решила, что приглашение означает свадьбу? Ты сказала — на помолвку. Но на чью? — Голос звучал спокойно, почти холодно. — Может, невеста вовсе не ты. Уверен, ты что-то путаешь. Когда я покидал столицу две недели назад, император даже не заикался о браке.
Лера обхватила себя за плечи и подошла ближе. Села на край кровати.
А вдруг она действительно ошиблась? Может, зря навела панику?
Мужчина придвинулся вплотную, обнял сзади, уткнулся носом в шею и глубоко вздохнул.
— Думаешь, я не права? — его спокойствие и уверенность не могли не подействовать и частично передались ей.
— Честно? Не знаю. Всё может быть… с императором никогда не предугадаешь заранее. — Его дыхание коснулось мочки уха. — Возможно, ты просто слишком давно не была при Дворе.
Пока говорил, его руки медленно скользнули вниз, обнимая её за талию. Тепло ладоней обожгло даже сквозь ткань.
Он замер на секунду, затем одна рука медленно прошла по изгибу ее живота, другая — осторожно сжала выпирающую под шёлковой блузой грудь.
— Женщинам нужно запретить выходить из дома без корсета, — глухо пробормотал он ей в шею. — Как можно так смущать добропорядочных мужчин, а?
Аллерия подняла на него затуманенный взгляд. Мысли рассыпались, будто в них кто-то бросил горсть раскалённых углей. Страхи, сомнения, злость, император — всё исчезло, остались только эти крепкие руки, голос, взгляд, прикосновения.
Глаза Эйнира потемнели, на лице появилась ленивая соблазнительная улыбка. Он медленно опустил голову и поцеловал её в плечо, в то место, где кожа была особенно чувствительной.
Они опустились на кровать. Он касался её так, будто наизусть знал каждый миллиметр тела. Его движения были уверенными, но нежными — он не торопился, наслаждаясь каждым вздохом, каждым прикосновением. Она сжимала его плечи, ощущая, как под кожей перекатываются твердые мышцы. В нём было нечто пугающе сильное и в то же время — трогательное, сокровенное.
Подобное сочетание несочетаемого привлекало в нём в первую очередь.
Поражало, как можно быть смелым, беспощадным, яростным воином и одновременно — ласковым, заботливым любовником.
Лера откинула назад голову, подставляя шею для поцелуев. Она обожала, как он это делал, иногда оставляя маленькие синячки. Так, словно упивался ею. Словно, целуя её, забывал, что нужно оторваться.
Она приоткрыла губы, выгнулась навстречу. Их дыхание стало единым, тела двигались в гармонии.
Он знал, как дотронуться, где задержаться, чтобы позволить ей раствориться в ощущениях.
— Моя маркиза, ты потрясающая, — шептал на ухо, двигаясь мягко, не спеша. Он знал, что его слова, низкий голос возбуждали так же сильно, как прикосновения. Тело содрогалось, но ей было мало. Требовалось ещё и ещё.
Она гладила его спину, опускаясь ниже узкой талии. Водила ноготками по стальным мышцам, иногда впиваясь в них чуть сильнее и чувсьвуя ответную дрожь.
Его дыхание становилось тяжелее, чаще... когда она сильно обхватывала его ногами, вжимая в себя мягкими пяточками, он застонал. Он ждал, она точно знала — ждал её на вершине.
Ему доставляло особое удовольствие, когда они делали это вместе — содрогались в последнем экстазе, самом сильном.
А потом наступала тишина — теплая, наполненная. Он держал её крепко, перебирал пряди волос, не спеша. И она не могла представить, как сможет жить без этого там, в столице.
Лера закрыла глаза. Несмотря на успокаивающие слова Эйнира, она не верила в случайности. Её не отпускало тяжёлое предчувствие: это приглашение — не жест вежливости. Это приказ. И отказаться от него нельзя.
Нельзя, потому что у нее, наконец, появился шанс. Шанс, которого они ждали слишком долго. Шанс отомстить за родителей.
— Эйнир, — разнеженная после ласк, она позволила себе ещё одну слабость, — а ты бы смог пойти против императора?
Он вздрогнул. Резко отпустил её и откинулся на подушку. Молчал, словно не собираясь отвечать.
Лера натянула простыню на грудь и повернулась к нему. Она совершенно не осознавала, как прекрасна в этот момент — растрёпанные золотистые волосы, затуманенный взгляд, чуть припухшие от поцелуев губы.
Он смотрел на неё пристально. Словно пытался что-то прочесть между строк.
