Тёмный дух огромных размеров, тот, что приходил в их деревню и питался её жителями, напал на волколака с отрядом. Бой был тяжёлый. Все погибли бы, если не бы не герой племени Дроу, разведчик, пришедший на территорию хищников в поиске пригодной для основания поселения земли. Более наши парни не знали, потому, с множеством вопросов, а так же новыми, касавшихся наших союзников данными, я немедленно отправился в вигвам их вождя. Местные жители, в основном дети, женщины и подростки, не скрывая ненависти в своих глазах, сжимая кулаки, а кто и оружие, провожали нас своими проклинающими взглядами. Кое-кто даже попытался броситься, но был тут же остановлен. Не моими ребятами, эльфами. На нашу самозащиту, дикая стая отреагировала агрессивно, загудев, начала наступать. Несколько самых агрессивных малолеток бросаются помочь товарищу, так же оказываются прижатыми к земле. Хищники не ровня бойцам Меллэра. Одна Терра, легким движением своего лука, не вытаскивая клинка, вырубила двух юных, вооруженным длинными тесаками мальчуганов. Сбежавшиеся на шум со всех сторон воины-хищники, быстро угомонили свой народ. Делали это они не из любви к нам, а из страха перед теми, кто прибыл со мной.
— Успокойтесь, самоубийцы! Это Зуриэль, Великий воин, о котором говорил вождь. Смерти себе и своим детям хотите⁈ — Воскликнул один из солдат Свирепого. Толпа, забирая своих поверженный, стала расступаться.
— Да, это точно она. Поглядите на эти мышцы, ещё и лысая! Невероятно страшная… С ней ещё и духи леса.
— А это значит тот самый шаман…
— Да не, тот ведь ростом с рыкуна… и страшный, как сама смерть, а этот вроде нормальный, почти как мы, только тоже лысый… болеют наверное чем-то.
— Тьфу… ещё и заразу принесут, проклятые дети!
Шушукалась, ненавидящая нас за одно лишь существование, толпа.
Вигвам Свирепого стоял по центру небольшой деревеньки. Достаточно высокий, примерно с четыре метра, с прорезями под окна и большим, соответствующим здоровяку входом. Охранялось жильё по периметру четырьмя бойцами. В вигвам нас не пустили, вместо этого сообщили вождю, кто прибыл. По мычанию изнутри, торопливым шорохам, рыку, предположил, что здоровяка разбудили, дали время одеться, привести себя в порядок, заставив нас немного подождать. Через пару минут, разодетый в разные тряпки, без брони, стараясь спрятать повязки по всему телу, вышел он, Свирепый Рык. Я много раз слышал о бешеной регенерации волколаков и, судя по тому, что видел сейчас, мог представить, какие не шуточные повреждения получил этот здоровый сукин сын в схватке со Смертью или же, по нашему, Трупной тенью. Хромая, он одним лишь взглядом разгоняет толпу за нашими спинами. Бля, его рык, зловещее выражение лица, выглядят очень прикольно. Мне бы такую харизму как у это здоровенной, собакоподобной гориллы.
— Рад видеть тебя живым. — Протянув хищнику руку, честно произнёс я.
— Не могу сказать того же. — Переведя взгляд на Зуриэль, хищник осторожно жмёт мне кисть, командует страже вокруг своего вигвама рассосаться, а после предлагает мне и моей свите зайти внутрь. Первой заходит Зуриэль, за ней Меллэр… на очереди я с Эсфеей.
— Пом… дочка… — Голос искалеченного, опирающегося на плечо собрата старика, отвлёк меня от Свирепого. Это был он, тот самый старый хитрый лис, приходивший в мой дом на переговоры. Моя лисица испуганно глядит на отца, она обеспокоена его внешним видом и одновременно напугана. Спустя секунды шока, Пом опускает взгляд, через челку, с легкой ненавистью глядит на старика, по лицу её видно, она борется с раздирающими её эмоциями.
— Если хочешь, можешь поговорить, охрана нужна? — Положив руку на плечо лисы, спрашиваю я. Поджав губу, очень нервничая и, видимо, реально опасаясь своего собственного отца, Пом кивнула. Тихонько попросила о помощи.
— Сопроводите, и чтоб волоска с неё не упало! — Скомандовал я инквизиции, и те послушно обступили мою лису. В этот раз никто не посмеет причинить ей боль.
— Слышь, герой романтик, давай быстрее, тебя ждём. — Прихватив меня за рукав, втянула в шатёр Свирепого Эсфея.
Глава 21
— Это точно Дроу! Отребье из тьмы не смогло прижиться даже в мёртвой пустыне, где им самое место. Теперь порываются и в наши плодородные земли, тянут за собой грех предков! — В гневе ударил по столу Меллэр. Кружка с напитком, стоявшая рядом, опрокидывается, заливая оставленную пришлым гостем Эглером карту. Дроу, покинувший поселение несколькими днями ранее, представился как посланец «мира», как воин, ищущий новый дом для своего многочисленного народа. Меллэр знал Эглера, не лично, из рассказов путников. Хранитель слышал о боевых заслугах этого могучего воина, знал ту, кому Эглер служил.
— Весь наш род надеялся, молился чтоб её тело сожрали черви. Но древнее зло всё ещё «поганит» воздух своим зловещим дыханием.
Столь гневная речь одного из хранителей пугает не только меня, но и самого Свирепого. Ведь, по предположениям, моим рассказам, именно против Матери Прародительницы в гордом одиночестве выступила его дочь.
— Настоящее имя Её давно утеряно. Вычеркнуто из фресок нашего народа. Она, её мать и отец были главными зачинщиками бунта, дня Великого разделения. Уважаемый Матвеем, эта Дроу в разы старше любого из ныне живущих Хранителей, старше меня, старше нынешнего правителя Лефсета. Возможно, она одна из последних представительниц мира, кто жил в годы существования Непобедимого героя, одолевшего Короля драконов. О той силе, которую она обрела за тысячелетия изгнания, остаётся только догадываться. Наверняка, именно её опыты с тьмой пробудили древнее зло. Дроу всегда искали силы там, где другие видели гибель, и вот итог. Её народ и сама она пожинают плоды своих трудов, бегут от чудовищ, созданных в своих склепах. Эта Дроу, предвестник конца, гибели всего живого, она враг и, если случится такое, что ей удастся объединиться с нынешним, безумным правителем Лефсетом, нам не помогут даже боги.
От эмоциональной речи напуганного Хранителя волколак рукой взялся за голову. Его единственная дочь наверняка мертва, ибо нет ни единого шанса, что кто-то вроде описанного чудовища может сжалиться, оставить в живых такую острую на язык дуру, как его дитя. Я понимал это, волколак понимал, все присутствующие соболезнуя склонили головы. Пазл моих видений складывался воедино. Та прекрасная женщина с красивыми формами, смуглой кожей, королевским личиком и очаровательными глазами. Она являлась мне не спроста. Это прекрасное существо поддалось влиянию тьмы. Рога на её голове, коих я не видел в прошлых своих визитах к ней, тому главное доказательство. Матвей, подумай хорошенько, зачем твоему разуму показывать непонятно кого? Вспомни, как было с Эсфеей. Наверняка, дух внутри меня, моя сила, доставшаяся от богов, на подсознательном уровне предупреждала, говорила, откуда и от кого в первую очередь ждать угрозы. Показывала ту, с кем мне рано или поздно придётся столкнуться.
Сначала небеса дали мне союзника, силу в лице Бога. Логично, что затем, те же небеса фактически укажут на врага. Я должен был готовиться, а вместо этого… плыл по течению и почти ничего не делал.
— Сука… как всё так обернулось. — Я был разбит, слишком поздно прибыл к горам. А ведь, если подумать, будь я немного решительнее, злее. Мог бы давно уничтожить хищников и… Что тогда? Земли их полны камней, не плодородны, из-за нахождения у гор существует огромный риск опасных оползней, ещё и леса редкие, дичи почти нет. Я бы никогда не стал основывать поселение в столь опасном месте. Здесь разве что озёра есть, да впадающие в них из гор реки. Но этого недостаточно, только если бы мне кто-то, как сейчас, сказал, откуда идёт враг, только тогда я был бы к этому готов. Блять…
По спине моей побежал пот.
— Нельзя терять ни минуты! — Вскочив, заявляет эльф. — Пошлём за подкреплением, соберём войско, при помощи магии уважаемого шамана возведём каменную стену, задержим их в ущелье или на перевалах…
— Поздно. — Расслабившись, приняв свою судьбу, падает на кровать Свирепый Рык. Он и его народ больше других отдали жизней на достижение непонятных целей. Их гнули все кому не лень, словно связку хвороста пытались переломить, и гибель дочери его стала последним прутиком, на котором держалась мужская уверенность. На безразличном лице я видел готовность сдаться.
