— Скажу честно. Дела обстоят хреново. Что бы там ни произошло, в любом случае ситуация нештатная. Прежде чем пропала связь, они успели доложить о пяти прорывах. Такого я припомнить не могу. Локаторы зафиксировали три и вырубились. Там, — он мотает головой в сторону носа, — сейчас происходит какая-то хрень. И я молю богов, чтобы вы были к этому готовы.
Мы переглядываемся с друзьями. Пять прорывов — это серьёзно. Неизвестно сколько тварей успело оттуда выползти, но всё равно больше, чем мы видели до этого. Но сейчас у нас есть огневая поддержка и вертушка. С воздуха можно многих уложить, не рискуя своими шкурами. И свои рядом.
Выражение лица командира мне очень не нравится. Он предельно собран и серьёзен, но лицо осунулось, стало старше и заметно бледнее. На несколько тонов бледнее Вяземский. Ну с ним всё понятно, первый вылет и сразу в самое пекло. Ну хоть не паникует, только сидит, уставившись в одну точку, кивая на слова старлея.
— Мы готовы, — спокойно отвечаю я, подняв большой палец вверх.
Командир смотрит пристально. Пытается поймать в моём взгляде что-то. Слабость, непонимание, страх, раздолбайство — не знаю. Ясно, что он нас толком не знает и доверять не может. Но сейчас нам придется положиться друг на друга.
А мне — на то, что силы действительно будут работать, как надо мне, а не им.
— Будь моя воля, не тащил бы вас, — отвечает командир, но на лице проскальзывает облегчение. — Не готовы. Да только к такому, похоже, никто не готов, — он поворачивается к кабине. — Что там?
— На канале тихо. Первый и четвёртый зашли в бурю, связь пропала. Второй на подходе. На радарах чисто. Помех пока нет.
— Так, собрались, — он снова обращается в нам. — Мы скоро подойдём к буре. Видимость станет почти нулевая и трясти будет прилично, будьте готовы.
Я выглядываю чуть вперёд и шокировано застываю. В нескольких километрах перед нами стена. Словно небо упало на землю клубящимися рыжими облаками. Отсюда кажется, что они стоят на месте. А их высота… Глаза просто не верят.
— Полторы тысячи метров, двадцать метров в секунду, растёт! — докладывает пилот, стуча по одному из мониторов. — Двадцать пять.
Хтонь! Полтора километра вверх? И мы летим прямо туда? Командир мрачнеет ещё больше и надевает очки. Мы следуем его примеру. В воздухе уже летают мельчайшие частицы колючего песка. Мы несёмся на стену песка, а она на нас.
— Что за… — слышу удивлённый голос пилота. — В зоне видимости вертушка! На два часа! Сигнал!
Я кручу головой, не сразу сообразив куда смотреть. И вижу чуть правее еле заметное тёмное пятно, скрывающееся в буре. Вертолёт очень низко, почти у земли, и от него завихряется красный дым.
Я судорожно пытаюсь вспомнить, что означает красная дымовая шашка. Подбит? Атакован? Пилот пытается связаться, но я даже сквозь шум винтов слышу ответное хрипение.
— На связь не выходит!
— Давай туда! — принимает решение командир.
Мы ныряем в бок и летим на след красного дыма. Туман подсвечивается вспышками выстрелов, в них виден и силуэт вертолёта. От тряски и виражей я теряю его из видимости.
— Володя, приготовься! — кричу я Истровскому.
Но вижу, что прорицатель уже откинул голову назад и вцепился руками в сиденье. А, хтонь. Отлепляюсь от ручки, кидаюсь к нему и затягиваю ремни. Впадёт в свой транс и вывалится к демонам из вертушки.
Нас встряхивает и заваливает на левый борт. Я почти вылетаю наружу, удерживаясь за край проёма. Видимость стремительно ухудшается, туман поглощает метр за метром проносящейся внизу земли.
Вглядываюсь вперёд и тут нам навстречу вылетает второй вертолёт. Его крутит вокруг своей оси, из хвостовых винтов валит чёрный дым.
— Уходи вверх! — кричит пилоту пустынник с моего боку, кажется Лис.
Двигатели взрываются натужным гулом и мы, качнувшись, поднимаемся. Слишком медленно! Несколько тонн железа проносятся в полуметре от нас, обдавая жаром и криками.
Из взбесившегося облака снизу стремительно выпрыгивает тварь. Вытянутое тело, длинные лапы с когтями и извивающийся хвост. Она цепляется за падающий вертолёт, притягивается рывком.
В бешеном вращении я только и успеваю увидеть, как она залезает внутрь и вертушка пропадает в тумане.
— Не удержать! Надо снижаться!
Гуд двигателей нарастает, как и ветер. Я слышу надрывный стон железа, корпус трясёт и вертолёт ухает вниз, отрывая ноги от пола. Резко темнеет и врубаются прожекторы, высвечивая вокруг нас пляску песка.
— Под нами! Они прямо под нами!
Внизу, в зловещем тумане, окрашенном в кровавый оттенок, шевелятся тела. Вот хтонь… Мне приходится проморгаться, чтобы убедиться, что это мне не кажется. Их сотни. Извивающиеся чёрные твари вокруг того, что осталось от вертолета.
— Огооооонь!
От грохота выстрелов я глохну, растерявшись на мгновение. Воздух рассекают огненные следы и на демонов обрушивается шквальный огонь. Раздается визг и разъярённое шипение.
— Что-то не так… Что-то не так… — Володя шепчет, но его прекрасно слышно в наушниках.
— Всё, мать их, не так! — кричит командир, высовываясь наполовину наружу и стреляя одиночными из автомата. — Их слишком много! Что на приборах?
— Помехи! Мы в буре, визор отказал!
Я призываю силу, со всей мощи. К демонам опасения. Она бурлит, словно чувствуя источник угрозы. Много источников. Отправляю её вниз, раскидывая во все стороны. Тварей под нами столько, что сила запинается, отхлынивает обратно.
И на миг кажется, что там, внизу, чуть не половина видов из «бальной» книжки. Сплошные щупальца, хвосты, челюсти и когти. Стрекотание лопастей и беспрерывный грохот выстрелов прорезает вопль.
— Ветер усиливается! Надо уходить! — орёт пилот под очередное усиление гула двигателей. — Долго не продержимся.
— Давай стопятыми! И уходим! — командует старлей, не прекращая стрелять.
Нас сносит в сторону, салон встряхивает и толпа демонов, беснующаяся и верещащая, взрывается огнём, раскидывая ошмётки. И ещё, и ещё. Пока от места, где они были, не остается ничего, кроме сизого дыма.
— Впереди!!! — Володя вопит так громко, что заглушает вообще все звуки.
Где впереди, никто не понимает. Я снова раскидываю силу и натыкаюсь на что-то действительно огромное. Как будто сотня низших сплетаясь в тугой клубок и он несётся на нас по земле.
— Что там?
— Где?
Прорицатель заваливается набок, отрубаясь.
— На пять… На девять часов! — кричу я, пытаясь сориентироваться. — Олег, приведи его в чувства!
Вертушка крутится, совершенно сбивая с толку. И тут полутьма тут же окрашивается огнём. Прожектор высвечивает гигантское темное пятно. Богдан лупит лезвиями без остановки, Игнат еле сияет, но поливает демонов странным плетением.
В мельтешении снизу я вообще не могу разобрать ничего, кроме попадания разрывных пуль. От них тела демонов взрываются, как гранаты, снося тварей поблизости. А те лезут, будто прямо из под песка.
Я бью тоже без разбора, только чувствую сытый отклик символов ифритов. Сила уходит, но не так быстро, как раньше. И не могу найти источник. Откуда они прут?
Вторая волна ещё больше. Вся земля внизу, насколько видно в глухом свете скачущих прожекторов, заполнена тварями. И живыми, и мёртвыми. Но больше — живыми. Вонь добирается и до нас, заполняя ноздри до дурноты.
Поиск, как и приборы, барахлит. На мониторах то вспыхивают сотни точек, то их становится вдвое меньше, то вообще пропадают. И сила, которой я ощупываю землю, то выдает многочисленное движение, то молчит, словно там никого нет.
Огонь уже не прекращается ни на секунду. Сколько у нас боеприпасов? Надолго ли хватит? Я не разбираю, что там движется, но кажется, что их становится меньше. Командир залихвацки матерится, перейдя на стрельбу очередями.
Ещё раз бахает снарядом, раскидывая самое густое скопление.
Вижу, что Саша поддерживает остальных, защищая от падения. И он, похоже, удерживает всю вертушку от сноса яростным ветром. Его тело мелко дрожит.
