Но опасность у ворот «Монреаля» никуда не исчезла. Шайба отлетает в центр зоны «Хабс», и Гиллис имеет все шайбы на очень опасный бросок.
Но, вместо броска, он сам летит в сторону ворот «Монреаля». Карбонно, в последний момент, как косой срубает Курта клюшкой, и это железные две минуты.
Удаление Карбонно становится первым, в составе обеих команд, за два последних овертайма. Больше сорока минут команды отыграли вообще без нарушений.
Уставшие и примолкшие зрители тут же воспряли духом. Удаление — это очень хороший шанс для того, чтобы, наконец-то, закончить вообще все.
Я возвращаюсь на скамейку и, как и все остальные, смотрю, как Арчибальд встает на точку. После часа чистого игрового времени, которые я провел на льду, и речи быть не могло о том, чтобы я остался на льду для реализации лишнего сразу после, достаточно энергозатратной, смены. Мне, как и всем участником этого матча, нужен отдых.
Арчибальд проигрывает вбрасывание Райану Вальтеру и «Хабс» успешно выбрасывают шайбу из зоны. Ее, возле наших ворот, подбирает Такко и отдает Мусилу.
Фрэнк один в зоне «Миннесоты» и ему совершенно никто не мешает. В средней зоне, правда, Вальтер, но он очень далеко и никакой опасности не представляет.
У нашего защитника два адресата для паса, но, вместо передачи, Франтишек падает на ровном месте. И не просто падает, но еще и неловким взмахом клюшки отправляет шайбу точно под ноги Вальтеру.
Нападающий «Монреаля», буквально из последних сил, ускоряется. Хабшейд и, поднявшийся на ноги, Мусил пытаются ему помешать, но тщетно.
Вальтер финтом уходит от защитника, бросает по воротам, а потом еще и добивает, после того, как Такко отбил.
Вальтер добивает и победно вскидывает руки. И я вижу почему. Шайба, проклятая шайба, которую, так не вовремя, потерял Франтишек, замерла на льду после касания щитка Такко. И они, щиток и шайба, за линией ворот! Все? Серия переезжает в Монреаль?
Но нет! Фрэйзер, который в момент выхода к нашим воротам Вальтера, был в нашей зоне, а когда тот бросил, вообще занял позицию за воротами, несколько раз разводит руки в сторону, показывая, что взятия ворот не было! Да и фонарь за воротами тоже горит зеленым.
Такко, в результате, забрал шайбу, судья остановил игру, и к нему тут же подъехал капитан «Монреаля» Гейни, который о чем-то принялся яростно спорить с Фрейзером.
Тот что-то долго объяснял Шейни, а потом, видя то, что тренер «Монреаля», Пэт Бёрнс, самым натуральным образом стоит на бортике и орет от возмущения, подъехал и принялся разговаривать с тренерским штабом.
Арена в этот момент стояла на ушах. Когда Гейни добивал, то наши фаны, практически одновременно, вскрикнули от ужаса, а потом, от облегчения, яростно зааплодировали.
Скамейка же «Монреаля», да и все хоккеисты, бывшие в этот момент на льду, сгрудилась вокруг Бернса и Фрейзера, и что там говорил рефери — было совершенно непонятно. В отличии от того, что говорил весь «Монреаль».
И игроки, и тренеры «Хабс», возмущались произволом главного арбитра, отменившего, по их мнению, чистую шайбу.
И, само собой, никто и не подумал отменять решение, и счет остался без изменений.
Фрэйзер поехал в зону «Монреаля», и его окликнул Боумэн.
— Керри, что случилось? Почему ты отменил шайбу «Хабс». Отсюда мне показалось, что она уже в наших воротах, — в тот момент я даже задержался, чтобы послушать ответ главного арбитра.
— Тебе, как и всем, показалось, Скотти, — ответил Фрейзер, — лед толстый, а разметка наносится под ним. Это была оптическая иллюзия. А с моей позиции я все видел очень хорошо.
— Ясно, спасибо реф, — ответил Боумэн и, захлопав в ладоши, показал Фрейзеру большой палец. Ох и будет теперь досужих разговоров о заговоре против «Монреаля». Если мы выиграем конечно.
Остановка в игре была достаточно большой, и я успел отдохнуть чуть больше, чем планировалось. Встал на вбрасывание, Фрэйзер возобновил игру, и я обыграл своего визави, Гилкриста. Шайба пришла к Гагнеру, и тот, подработав ее, щелкнул по воротам Руа.
Патрик совершает сто первое, за сегодняшний матч, спасение и отбивает шайбу. Она отлетает к капитану «Монреаля» Гейни, и тот, верхом, пытается выбросить ее из зоны.
Успешно! Нам снова приходится начинать все сначала.
Вся «Миннесота» выходит из зоны «Монреаля». Такко пасует Гиллису, а тот отдает Гартнеру.
В этот момент сразу два игрока «Монреаля» пытались прессинговать, видать, в составе «Хабс», не только у Вальтера остались силы, но шайба, все-таки, доходит до Майка.
Который ускоряется и входит в чужую зону. Перед Майком сразу два защитника «Монреаля», и сам бы он не прошел. По науке ему бы притормозить и подождать остальных, как никак мы в большинстве, но нет. Он отдает поперечную передачу на другой фланг.
Шайба скользит точно по синей линии «Монреаля». Пара сантиметров влево и все, она бы точно вышла из зоны. Но нет, Майк все сделал исключительно точно, и шайба скользит.
Скользит мимо клюшки защитника «Монреаля», который пытается прервать эту передачу, и заканчивает свой короткий, но такой важный путь, у меня на крюке.
Я, как и Майк, побежал в эту незапланированную быструю атаку буквально на последних каплях горючего. И не зря.
Не опуская голову, подрабатываю шайбу, замахиваюсь и, что есть силы, щелкаю по воротам. Клюшка изгибается дугой, и шайба отправляется в полет. Лети, родная лети! Лети!
В зоне «Монреаля», помимо нас с Майком, еще и два защитника, и ни один не закрывает обзор Руа. Патрик отлично видит, как летит шайба. Падает на колени, вскидывает руку с ловушкой…
И не успевает! Не успевает!
Шайба со звоном попадает в крестовину и заканчивает свой полет в сетке!
Я подбрасываю вверх краги, клюшку, срываю с головы шлем и, через мгновение, попадаю под настоящую лавину из игроков «Миннесоты».
Парни едва не сбивают меня с ног, и уж точно никто не сдерживает эмоций. Их хлопки по плечам и спине точно оставят много синяков.
Но это не важно! Мы, только что, стали чемпионами! Чемпионами!
На трибунах царит форменное безумие. Для всех как и не было изматывающего хоккейного марафона, и фанаты «Миннесоты» будто сошли с ума.
Я в клубке игроков «Миннесоты» не вижу этого, но, наверняка, хоккеисты «Хабс» сейчас, со стеклянными глазами и отсутствующим выражением лица, стоят возле своей скамейки и смотрят на нас. Они сделали все, что могли и даже больше, чтобы победить сегодня.
Но мы тоже! И наше «даже больше» оказалось куда как значительнее, чем у «Монреаля». Да и не только сегодня — мы весь сезон были лучшими в лиге, а в финальной серии отдали всего один матч, толком не дав интриге завернуться.
Мы работали на тренировках, терпели когда нас били, били в ответ, выкладывались на всю и, самое главное, играли в хоккей лучше всех в лиге!
И вот он результат, вот он! Трибуны скандируют мое имя, а по красной ковровой дорожке, предусмотрительно расстеленной на льду, выносят кубок Стэнли. Кубок, который «Миннесота» выиграла впервые в своей истории.
Но до кубка дело еще дойдет. Пока же мы, и игроки, и тренеры Миннесоты, отдали дань уважения нашему сопернику в традиционной церемонии рукопожатий. В которой, вместе с игроками, приняли участие и тренеры, и администраторы, и прочий персонал «Монреаля». И мне досталось особенно крепкое рукопожатие от двух человек.
— Вот мы с тобой и по разные стороны баррикад, жонглер, — сказал мне Третьяк по русски. Сначала Влад пожал мне руку, а потом, внезапно, крепко обнял и взъерошил волосы. — Молодец, Сашка. Ты сильно вырос за этот сезон, как игрок. Повторю то, что тебе Слава Фетисов сказал после Олимпиады. Только не вздумай начинать пить и заниматься другими глупостями. Узнаю, лично прилечу из Монреаля в твое захолустье и набью морду. Понял меня?
— Конечно понял. Не переживай. Не начну. Мне тут надо кучу рекордов переписать.
— Вот и молодец. Переписывай.
Вторым человеком, с кем я не ограничился дежурными фразами поздравлений и, наоборот, сочувствия, был главный тренер «Монреаля», Пэт Бёрнс.
