Среди нищих, но вполне пристойно выглядящих зданий встречались заброшенные обгорелые дома, уныло таращащиеся пустыми обугленными проемами окон и стенами в пятнах сажи, издевательски размалеванными непристойными граффити. Асфальт в трещинах и колдобинах, через которые в некоторых местах пробивались побеги сорняков и молодой травы, подчеркивал убогость и заброшенность района.
Здесь жили черные со всех уголков Африки и Америки, уроженцы Пуэрто-Рико, мексиканцы, доминиканцы. Изредка встречались метисы с примесью крови гордых обитателей доколумбовой Америки и чистокровные индейцы. Основное население погрязло в беспросветной нищете, существовало на пособия, перебивалось случайными заработками, работало за мизерные зарплаты без официального трудоустройства.
Но за внешним фасадом нищеты и безнадежности кипела другая жизнь. Среди палаток бездомных и тел в грязных майках, пускающих слюни среди груд мусора и использованных одноразовых шприцов, скрывалась огромная криминальная империя с многомиллионными ежемесячными доходами.
Здесь можно было за грамм разбодяженного героина купить у матери несовершеннолетнюю дочь, найти относительно свежего «донора», чаще всего из сбежавших от родителей несовершеннолетних для трансплантации органов, так необходимых для продолжения жизни старым богатым толстосумам. Среди отребья Хантс-Пойнта активно вербовали дешевых одноразовых киллеров, курьеров, продающих пакетики «волшебного порошка» жаждущим клиентам. Наркотики употребляли почти все, это было прекрасным средством на время забыть о жизни среди вони и крыс и немного погрузиться в волшебный мир райского счастья, правда, ненадолго. Для страдающих от ломки изнеможенных и высохших мужчин и женщин, крепкие ребята отпускали наркоту в долг, занимали деньги под умопомрачительные проценты, подряжали местных на разные нелегальные рискованные дела или работы. С ними было легко, наркоманов можно было уничтожать, не платить или давать мало денег, либо заставлять трудиться за очередную дозу.
Полицейские из сорок первого участка, патрулировавшие Хантс-Пойнт и находящийся рядом, такой же криминальный Локвуд, не задерживались на территории. Чаще всего они проносились мимо на машинах с включенными мигалками и наглухо закрытыми окнами, стараясь не сбавлять ход. Только когда на улицах одного из самых криминальных районов города гремели выстрелы и появлялись трупы, стражи порядка ступали на выщербленную мостовую криминальных районов.
Всей теневой империей, раскинувшейся на территории Хантс-Пойнта и Локвуда, управлял Габриэль «Черный Красавчик» Вэнс — огромный кудрявый детина, всегда одевавшийся в костюмы ядовитых ярких расцветок и широкополые шляпы, «а ля американский гангстер двадцатых годов». Из-за ворота расстегнутой цветастой рубашки всегда сверкала огромная золотая цепь, толщиной напоминавшая якорный канат. На ней ослепительно блестел россыпью брильянтов платиновый знак доллара. Типично в духе негритянских сутенеров и наркоторговцев гетто, выбравшихся из грязи в князи.
Каждую пятницу с самого раннего утра в двухэтажное здания «Бинго-клаба», ставшего штаб-квартирой Вэнса тянулись местные барыги, привозившие выручку от продажи наркоты.
Габи работал открыто и никого не боялся. Анонимный банковский счет в «Кредит Свисс», принадлежавший начальнику сорок первого участка капитану Дэну Бейкеру, регулярно пополнялся пяти-, шестизначными суммами долларов, и полицейские в клубе не появлялись. А если и изредка заходили, то о подобных вояжах «Красавчика» предупреждали заранее.
Темно-синяя «тойота-королла» подъехала на стоянку, припарковавшись, рядом с белоснежным длинным лимузином босса местных наркоторговцев.
Двое чернокожих здоровяков-вышибал, охранявших вход в клуб, напряглись. Из будки охранника стоянки вышел третий, огромный как гора толстяк, на ходу расстегивая кобуру на поясе.
Из машины вылезли невысокий латинос и белый, оба в строгих черных костюмах с пластиковыми бейджами на лацканах. Водитель за рулем, и ещё один пассажир на заднем сиденье остались в машине.
Латинос двинулся к вышибалам. Белый остановился перед толстяком.
— Чего надо? — буркнул первый вышибала. — Клуб не работает до восьми вечера.
Его напарник угрожающе навис над латиноамериканцем.
— Добрый день, — вежливо ответил латиноамериканец. — Меня зовут Эндрю Гомес. Я не местный, из Алабамы. Приехал на собрание нашей религиозной общины «Третье пришествие», решил с друзьями покататься по городу, вижу, заехал куда-то не туда. Вы не подскажете, как отсюда выехать в более-менее приличный район?
Вышибала закудахтал, хлопая себя ручищами по бокам.
Гомес секунду недоуменно смотрел на него, понял, что тот смеется, и тоже дружелюбно улыбнулся.
— Ленни, ты слышал? — отдышавшись, расплылся в ухмылке вышибала. — Этот фраер заблудился. Заехал в Хантс-Пойнт и теперь хочет обратно в приличный район, мать его. А-ха-ха-ха. Я таких придурков давно не встречал.
Напарник скользнул взглядом по бейджу «Эндрю Гомес. Церковь Третьего пришествия», расслабился и откровенно заржал. Толстяк с расстегнутой кобурой ухмыльнулся, перестал лапать рукоять пистолета.
Дальше все произошло мгновенно. Из рукава латиноса сверкнуло сталью. Два незаметных резких движения рукой и вышибалы начали медленно оседать. На рубашках местных секьюрити, пятная светлые ткани, расплывались карминовые кляксы. Толстяк получил хлесткий удар ребром ладони в кадык, хрипнул, брызнув кровавой пеной, и тяжело повалился на асфальт.
Из машины, на ходу натягивая на себя балаклаву, подхватывая лежащий на сиденье «микро узи» с навинченной трубкой глушителя, выскочил третий пассажир. Водитель остался за рулем.
Латиноамериканец и белый вытянули из карманов шапочки из тонкой ткани, натянули их на головы, быстро навинтили глушители на появившиеся из-за поясов пистолеты.
Тем временем третий пассажир вбежал в длинный коридор служебных помещений. Не останавливаясь, короткой очередью срезал ещё одного охранника, начавшего подниматься со стула и сунувшего руку к подмышечной кобуре. Пинком отшвырнул содрогающееся в агонии тело в сторону, распахнул дверь из красного дерева.
«Красавчик» запоздало потянувшейся рукой, к лежащему на другом конце стола позолоченному револьверу, замер, оценив маячащее перед лицом дуло.
— Руки! — рявкнул налетчик.
— Ты кто такой, мазафакер? — хладнокровно осведомился гангстер, но руки послушно поднял.
Налетчик глянул на пальцы унизанные золотыми перстнями и кольцами пальцы, огромный браслет, обвивавший толстое запястье и усмехнулся.
Тем временем в коридоре раздались четыре негромких хлопка. «Красавчик» сразу погрустнел.
— Там еще парочка сверху выбежала, — сообщил ворвавшийся следом второй налетчик. — Гонсалес их положил. Стоит на входе, контролирует лестницу и наружный вход.
— Отлично, — кивнул мужик с «микро узи», не сводя глаз с гангстера. — «Красавчик», у тебя есть тридцать секунд открыть тайник. Да, мы знаем, что он у тебя за шкафом, и сегодня с утра тебе привезли деньги со всех точек. Так что не трать моё и своё время и начинай действовать. Не открываешь, валю тебя, уничтожаю замок направленным взрывом к чертовой матери и все равно забираю кэш.
— Ты знаешь, что я работаю на Синдикат? — криво усмехнулся Габриэль. — После того, как заберешь эти деньги, никто не даст за твою жизнь ломаного гроша.
— Насчёт моей жизни, это ещё вопрос, — усмехнулся налетчик. — А вот из тебя я прямо сейчас дуршлаг сделаю.
— Ладно, — хмыкнул наркоторговец. — Я тебя предупреждал.
Под взглядами налетчиков, «Красавчик» подошел к шкафу. Нажал пальцами на верхнюю полку и стоящую впереди книгу. Шкаф отодвинулся в сторону, открывая тайник с вмонтированной в стенку стальной дверкой и кодовым замком. Габриэль покрутил круглые рычажки, выставляя цифры. Замок отозвался щелчками, стальная дверь приоткрылась.
Налетчик с пистолетом сразу оказался рядом. Левой, как нашкодившего котенка схватил гангстера за шкирку, резким рывком отшвырнул обратно в развернутое кресло и оттолкнул его в сторону, чтобы не перекрывать напарнику сектор обстрела.
