"Фантастика 2025-104". Компиляция. Книги 1-36 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

— Хорошая работа ой-ой человек!

Страхующий меня страж, выпорхнул из-за соседнего гриба и радуясь моей победе заложил в воздухе круг обдав мою голову потоком воздуха и гулом своих крыльев. Я приложил ладони ко рту и пару раз ойкнув потоптался на месте:

— Ой-ой, Эй’ри!

Так, мы разделили нашу радость.

Волшебный народец был чудовищно силён во всех проявлениях магии. Чувствовал этот мир гораздо лучше, чем кто бы то ни было, и оперировал гораздо большим числом возможностей чем кто-либо из живущих. Но при этом — вымирал.

Катастрофа в Первоисточнике отразилась на всех мирах-отражениях. Энергия смерти миллиардов живущих отравила миры и продолжала губить, медленно просачиваясь сквозь ткань реальности и извращая всё к чему прикасалась.

Проект Риордана, одного из высших ИскИнов Первоисточника, который считался в этом мире богом, убил в момент своей первой активации такую прорву людей, что силой их страданий изменил саму реальность. И пока Импульс работает, а мир-Первоисточник находиться на грани гибели, для Эй’ри нет спасения [3].

Есть только шанс на будущее, и этот шанс — я.

Однажды с помощью культа синтетиков я уже прорвал границу мира и оказался в мире-отражении. Эй’ри хотели, чтобы я повторил свой путь в обратном порядке, и в этом наши цели были едины.

Им — шанс на спасение. Мне — возможность вернуться домой.

Болезненный звук вернул меня в реальность. Где-то за соседним исполином отданный мне в напарники, безымянный летун, вступил в бой. Эй’ри не могли пополнять свои силы как это делал я — путём поглощения магического фона. И поэтому расходовали драгоценную силу вдумчиво, а накапливали путём самых разнообразных ухищрений и ритуалов.

Без всяких сомнений страж мог одним щелчком пальцев расправиться с жуками, чьи тела подверглись порче, а нрав стал агрессивным, но вместо этого он лишь орудовал своим копьём и атаковал их подобно обычному воину.

Было бы глупостью упускать такой шанс.

— Анурис!

Я рванулся вперёд неразличимой фигурой, подхваченной ветром. Поделился с ним силой выпитой из окружающего фона и с головокружительной скоростью обогнул ножку гигантского гриба едва касаясь земли.

В этот раз нашими противниками выступила очередная больная пара насекомых. Когда-то они были частью здоровой и ухоженной грибной рощи, но вместе со скверной что изменила мир, изменились и они. Боль в их изменившихся телах стала толчком к агрессии, и бывшие труженики стали безумными вредителями, подтачивающими грибницу, что была в маленькой роще Эй’ри основой всего.

— Анурис, ракота та… а чёрт!

Заклятье не успело сформироваться должным образом, когда из болотистой жижи полез третий, не учтённый противник. Пришлось отбросить раскрученное, но незавершённое заклинание прочь, уберегая себя от травм срыва. Которые были неизбежны если оставить в своих руках нестабильное заклинание.

Воздушное веретено распалось на три части и подняв тучу брызг вгрызлось в грязь, чтобы через секунду лопнуть с тихими, мелодичным звоном.

Щёлкающий жвалами жук едва не достал меня чёрным рогом и массивными лапищами, но крылатый страж успел подстраховать. Метнул копьё, что без труда проломило жука насквозь и обездвижило его тело.

Я жил среди Эй’ри две недели по меркам обычного мира, но знал, что на самом деле прошло гораздо меньше времени. Ибо роща существовала по своим законам, недоступным для понимания олухов вроде меня.

Расправиться с оставшейся парой жуков не стало для нас чем-то сложным. Подлетев к своему копью, страж вырвал его из тела насекомого и нанёс точный удар призванный убить существо, не доставляя ему лишних мучений.

Я же, использовал одно из заклинаний ведьмы, чтобы остановить остальных:

— Спиракту!

Это заклинание играло с пространством. То ли увеличивало давление, то ли подкручивало гравитацию… но эффект всегда был смертельным.

Очередной панцирь хрустнул, брызнула лимфа и внутренности. Прущий на меня диким кабаном жук, зарылся головой в жижу и замер. От второго пришлось уходить перекатом.

Эй’ри почти не использовали одежду, но для меня, как для гостя — сделали исключение. Мне подарили лёгкие сапожки из тонкой кожи, и штаны с рубахой из чего-то мягкого, похожего на лён.

Сейчас всё это стремительно превращалось в грязные обноски…

Страж заложил крюк поднимаясь выше и достал последнего противника копьём, брошенным в то время, когда Эй’ри пикировал вниз. Ускоренное таким образом оружие смяло череп жука и пробив его насквозь, проникло глубоко в землю.

— Спиракту!

Использовать дважды одно и то же заклинание было расточительством. Следовало чередовать их хотя бы через раз, для экономии, ибо повторы сжирали дополнительные силы нейронной сети.

Но насекомые не умирали, получив смертельные для человека травмы, и следовало обрывать нить их жизней как можно быстрее, чтобы не заставлять мучится.

— Здесь мы закончили, ой-ой, я позабочусь об останках! Ступай к столпу мудрости, королева мать ждёт.

По старой человеческой привычке я кивнул, но потом вспомнил где нахожусь, и дополнил свой кивок традиционным ответом:

— Ой-ой, Эй’ри!

У грибных фей, как я про себя прозвал этот племя Эй’ри, не было имён. Все они считали себя частью целого, но при этом не отрицали, что обладают личностью. Наделяли отдельных представителей своего племени должностями и рангами, от чего те постепенно менялись и становились «достойны».

Королева мать тоже когда-то была обычной феей. Но её нашёл Арк, синтетик культа, и используя высочайшую чувствительность Эй’ри к течениям энергии вышел на связь. Арк не был ключом, существом, способным ходить между мирами. Но ещё в бытность моего прибывания в Первоисточнике он рассказывал, что умеет блуждать по границам сна и яви, путешествуя по иным реальностям в роли наблюдателя.

Хотя все эти условности ключ… не ключ… просто из-за разницы в базовой модели нейронной сети, синтетики отличались от биоников вроде меня. И каждый из нас имел предрасположенность к чему-то своему.

Были и другие такие как он. Дети корпорации, искусственные существа оказавшиеся предоставленными сами себе после четырёхдневной войны и падения высших ИскИнов мира-Первоисточника. Вместе они формировали две силы. Та к которой принадлежал Арк, называлась — культ.

Раньше я считал их союзниками. Но внутри культа что-то произошло, переворот, революция или предательство? Подробности произошедшего мне не ведомы. Знаю лишь что именно они насильно заключили меня в саркофаг, чтобы я пробил для них ткань реальностей между мирами. И если бы не Арк…

Охота на сегодня была закончена. Я возвращался в центр грибной рощи, место, ещё не тронутое порчей. Жалкий огрызок земли, оставшийся прежним лишь благодаря усилиям фей и их удивительным способностям к волшебству.

Мы разговаривали с королевой матерью каждый день. Лишь благодаря ей моя нейронная сеть была наконец очищена. Та, кого я называл ведьмой — томилась внутри своей темницы. Магия бездны, чернота, запятнавшая меня после сделки с чёрным принцем, тоже была извлечена и блокирована. Я видел эти две сферы каждый день и каждый день испытывал отвращение.

Эмоции возвращались ко мне ночными кошмарами. Совесть хватала за горло и заставляла плакать во сне, когда ко мне приходили невинно убитые. Дети, сожжённые чёрной вспышкой. Женщина, проткнутая мечом вместе с налётчиком…

Днём я держался, и к своему стыду, старался не думать о том, что творил. Ибо размышления о прошлом вели только к одному — наказанию. Наказанию себя самого. Я знал, чем это может закончиться: петлёй на шее.

Но я не был настолько слаб и потому гнал подобные мысли прочь.

В грибной роще царствовал споропад. Тусклые, мёртвые закорючки падали то тут, то там, и усеивали болото своими трупами. Я шёл быстрым шагом, зачастую перепрыгивая с одной более-менее сухой кочки на другую, радовался каждому протяжённому участку твёрдой земли и с отстранённым интересом разглядывал округу.