Кстати, в настолько домашней одежде я их не видел ни разу, поэтому во время обмена приветствий чувствовал себя не в своей тарелке. Но как только государыня проговорилась, что нас пригласили на семейный завтрак, а Дайна ехидно отметила, что наши акции растут, на меня снизошло спокойствие. Оно помогло проигнорировать внешний вид Императора, явившегося в трапезную в спортивном костюме, и простоту приветствия первого лица государства:
— Всем привет. Прошу прощения за несколько помятый внешний вид — лег в начале четвертого, не выспался и все никак не проснусь.
Пока рассаживались за накрытый стол, обсуждали снегопад и вызванные им проблемы. Потом нам принесли несколько тарелок со свежеиспеченными блинами, и мы отвлеклись на их уничтожение. И справились с этим делом от силы за четверть часа, благо, дворцовые повара расстарались на славу.
Стоило тарелкам и розеткам с вареньями показать дно, как Владимир Первый повелительным жестом выставил из помещения и телохранителей, и слуг, включил «глушилку», кстати, не сумевшую отрезать от меня БИУС, и посерьезнел:
— Игнат Данилович, дамы, вчерашний указ, изменивший статусы, права и обязанности добытчиков, стал далеко не первым шагом к изменению моего отношения к проблеме распространения Пятна: армейские психологи вовсю отбраковывают военнослужащих-Гридней, которых не желательно прорывать в следующий ранг; самые боеспособные подразделения уже отправили первые партии офицеров и прапорщиков на тренировочные заимки седьмого ранга: понятие «межсезонье» применительно к армии упразднено; производителям военной техники заказана крупная партия катеров на воздушной подушке; лучшие лесовики ушли в Пятно на поиски перспективных мест для возведения заимок следующего уровня и так далее. Говоря иными словами, уже к этому лету среднестатистический кадровый военный будет не Гриднем, а Боярином, а через год весь личный состав элитных подразделений
будет поднят в Богатыри…
Тут он прервал повествование, пригубил чаю, вытер салфеткой усы и… криво усмехнулся:
— Все вышеперечисленное стоит денег, причем довольно больших. Но эта проблема лежит на поверхности и, по большому счету, не беспокоит. Зато беспокоят несколько неявных и, вроде как, мелких. Одна из них — сохранение вертикали силы… Повторю еще раз: не власти, а именно силы — по статистике, абсолютное большинство Одаренных, когда-либо поднимавшихся на третий ранг и выше, в какой-то момент начинают считать себя элитой Империи и… крайне неохотно подчиняются тем, кто равен по рангу или хоть немного ниже. Говоря иными словами, я не имею права откладывать прорыв в Богатыри на весну: да, и Михаил, и Людмила уже проросли, но Император я, а не они. К слову, превышение ранга всего на одну ступень тоже паллиатив — на мой взгляд, первое лицо государства должно быть сильнее тех, кто ему служит, хотя бы на две. Но четвертой трансформации моя энергетика гарантированно не выдержит, поэтому я как-нибудь закончу свое правление так. А вот моему сыну придется поднапрячься. То есть, найти подходящее место и построить заимку в «пятерке», проводить в ней достаточно времени, чтобы энергетика адаптировалась к столь серьезному магофону, подняться вплотную к прорыву, оценить риски и рискнуть. Но это — вопрос отдаленного будущего, а в данный момент я планирую ближайшее.
После этих слов Император сделал еще один глоток, зачем-то посмотрел на жену и снова поймал мой взгляд:
— Насколько я знаю, в понедельник, четвертого декабря, вы планируете уйти в Пятно, взяв с собой моего внука и его невесту. Значит, к среде, шестому, успеете как следует выспаться, верно?
— Да, государь! — подтвердил я, и он, удовлетворенно кивнув, перешел к конкретике:
— Откровенно говоря, моя физическая форма оставляет желать лучшего, то есть, добраться от точки высадки на реке до тренировочной заимки я не смогу. А позволять себя нести не хочу — это уронит меня в глазах подданных и подарит недоброжелателям очень серьезный козырь. Так что в долину Вронских меня доставят на планере — посадят его на прямой участок русла реки, в которой вы, вроде как, ловите рыбу, в одиннадцати километрах от заимки. Само собой, я прилечу в Пятно не один, а в сопровождении самых доверенных телохранителей, но они, увы, не лесовики, поэтому я прошу вас об одолжении — встретить нас в точке приземления и проводить до заимки.
— Встретим и проводим… — твердо пообещал я, получил экземпляр карты с обозначенной «взлетно-посадочной полосой», выяснил, во сколько ждать прилета планеров, узнал, что, по предсказаниям синоптиков, в этот день, вроде как, ожидается морозная, но ясная погода, и задал один-единственный вопрос: — Государь, скажите, пожалуйста, вы приживили умения из так называемых «лесных»?
Император вздохнул:
— Приживить — приживил. Но успел их поднять только на восьмой ранг — увы, проблемы, требующие моего внимания, появляются, как грибы после дождя, а магофон «нулевки» не позволяет восполнять Силу достаточно быстро.
— Терпимо… — заключил я и улыбнулся: — Тем более, что мы с вашим внуком и его невестой сравнительно недавно неплохо проредили зверье в том районе.
Воронецкий заявил, что в курсе, и заострил наше внимание на важном нюансе:
— Имейте в виду, что мой уход в Пятно афишироваться не будет: де-юре я отправлюсь инспектировать воинские части, расположенные вдоль границы Пятна. Инспекция будет проводиться на самом деле, только с вечера вторника меня заменит двойник…
Я пожал плечами и заявил, что мы не болтливы.
Он подтверждающе кивнул:
— Знаю. Но счел необходимым предупредить.
Следующие несколько минут он описывал другие «неявные проблемы», потом посмотрел на часы, недовольно поморщился и перевел беседу в новую колею:
— В общем, основные направления нового алгоритма подготовки армии к противодействию высокоранговому Одаренному зверью вы представляете. Поэтому последние минуты свободного времени я уделю вопросу, никак не связанному с расширением Пятна. Игнат Данилович, вчера вечером Виктор и Татьяна, отпрашиваясь на прием по случаю четырнадцатилетия Елизаветы Максаковой, заявили, что они решили взять эту девочку под свое крыло. Этот мой внук никогда не принимает скоропалительных решений, поэтому я расспросил Людмилу, пришел к выводу, что она практически не знает внучку своей ближайшей подруги, и решил порасспрашивать вас. Ибо уже выяснил, что вы и ваши подруги принимаете деятельнейшее участие в судьбе этой юной дворянки. Скажите, пожалуйста, чем она заслужила ваше уважение?
Я объяснил, причем достаточно подробно. А девчата добавили моему рассказу недостающего объема, описав те грани характера «злобной мелочи», которые могли заметить только женщины. Результат откровенно порадовал — после того, как мы иссякли, Владимир Первый задумчиво огладил аккуратную бородку и выдал вердикт:
— Что ж, настолько интересных личностей действительно надо брать под крыло. Но с куда большим размахом. Чтобы твари, всеми силами пытающиеся найти подходы к вашей компании, не испортили по-настоящему достойного ребенка всевозможными соблазнами, не заляпали грязью и не сломали. Люд, возьмешь это дело на себя?
Императрица кивнула:
— С удовольствием.
— Спасибо… — поблагодарил он, снова повернулся к нам и вздохнул: — На этом все — через четверть часа мне надо быть в приемной, а я еще в домашнем. Спасибо, что приняли приглашение, разделили с нами завтрак, согласились встретить на точке приземления и помогли разобраться в характере достойной девчушки. Всего хорошего. До встречи в Пятне…
…После столь своеобразной аудиенции мы заехали в клинику. В палате Фридмана, которого, де-юре, приехали навестить, проторчали больше часа и основательно перебрали с объемами нужной, но слишком уж замороченной информации, вываленной на нас адвокатом. Да, выяснили, на какой стадии находятся уголовные дела в отношении глав родов, начальников СБ и ряда членов боевых дружин Кондаковых и Лаврентьевых, получили очень веские основания считать, что все виновные в нападениях на нас-любимых сядут на очень серьезные сроки, и, конечно же, поблагодарили Льва Абрамовича за сногсшибательные виры, выбитые из наследников наших заклятых недругов, но до смерти устали.
