"Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Звездная Елена

Слишком много врагов, чтобы не попытаться использовать своё единственное оружие дальнего боя: телепатию. Сознание и так уже было ускорено до предела, и титановая шестерня моего разума пребывала в полной готовности размолотить что и кого угодно. Оставалось лишь потянуться ко всем моим жертвам разом, прислушаться к ним, убедиться, что они источают лишь истовое желание выполнить приказ или убить, коснуться их… и оскалиться, ведь теперь в стане врага на тринадцать человек меньше. Зато псионы резко, с небольшой задержкой ускорились, что требовало ответных действий и от меня тоже.

И хоть мне нормальной базы по бою не дали, я всё ещё мог импровизировать, полагаясь на свою универсальность и голую мощь.

Вокруг моментально сформировалась искажающая свет сфера диаметром в десяток метров, сразу пришедшая в движение и начавшая стремительно смещаться относительно меня. Вместе с тем я постарался наполнить её внутренности энергией, намереваясь тем самым забить чувства сенсоров на случай, если таковые найдутся и начнут бить «вслепую». Небольшая манипуляция с пиро- и криокинезом вдобавок накрыли окружающее пространство огромной плотности паровой завесой, являющейся следствием воздействия, и потому для пробойщиков как бы неуязвимой. А дальше, когда моя сфера и телекинетические жгуты, наполняющие её, начали рассыпаться под действием «скрестившегося» на мне подавления из нескольких источников, я вместе со своей драгоценной, подвешенной за спиной ношей прямо сквозь горящие стены вырвался на дорогу и резко сменил курс, нацелившись на противника, идущего на сближение прямо по дорожному полотну и близлежащим зелёным насаждениям. Только там я мог ударить, рассчитывая поразить сразу двоих, и не задеть при этом дома со студентами внутри. А бить я решил, совмещая две полезные вещи: уничтожение живой силы врага и смену навязанного мне поля боя на иное, менее людное, как, например, ближайшая часть парка.

Чего можно было добиться с моим потенциалом, используя теле- и аэрокинез для передвижения на полную, не опасаясь косвенных разрушений? Многого, но в первую очередь — огромной, пугающей скорости. Я практически моментально сорвался с места и проехался по своим врагам неостановимым, тяжелобронированным катком, оставившим позади лишь оглушительный грохот звукового удара и трупы в виде мелкодисперсной кроваво-костяной взвеси. Там, где я пронёсся, не осталось ни асфальта, ни деревьев, сметённых страшной силы ударом, а разошедшаяся в стороны паровая завеса открыла вид на слегка пострадавшие домики «общежития»: их потрепало, но я искренне надеялся на то, что проживающие там студенты не совсем идиоты, и к окнам на звуки боя не побежали.

Тем более, что их разумы, в отличии от вражеских, пока не гасли. Если, конечно, не считать двоих из той троицы фанатов, которых мне было откровенно жаль. Именно один из них и стал «тревожным звоночком», вынудившим меня подобраться и обратить внимание на происходящее неподалёку. Тогда же враг и начал действовать, менее чем за пятнадцать секунд устранив практически всю мою охрану. Несколько человек выдержало первый удар, но судя по их отсутствию в непосредственной близости, состояние выживших оставляло желать лучшего, и меня, будь я слабее, уже убили бы. Но сейчас, оглядываясь назад и осознавая, что и как делают враги, я мог с уверенностью сказать: это не я оказался в ловушке с ними, а они — со мной.

И на их беду, я не имею ничего против жестокого и беспощадного кровопролития…

//

Следующая глава уже завтра, как и почему — будет сказано там. Ну и экшен, конечно ;)

Глава 13

Очевидный финал

Дома остались в сотне метров позади, а вот псионы врага удаляться не спешили. Даже совсем наоборот: они преследовали меня, явно не собираясь отпускать добычу. После потери двоих товарищей, так хорошо подставившихся под мой каток, оставшиеся убийцы начали вдобавок к жажде убийства фонить ещё и ненавистью, а пробойщики, оказавшиеся на удивление сильными, ещё и досадой. Они ведь пытались мне помешать, но за счёт ускорения сознания я достаточно легко компенсировал все неудобства. Да и слишком стремительно я пошёл на прорыв, чтобы в меня как следует «прицелились» — наставник говорил о такой слабости пробойщиков и псионов в принципе. Обладая чудовищными возможностями, они оставались при этом людьми.

Более умными, обладающими могучими и быстрыми относительно простых смертных разумами, но всё ещё людьми.

Первый из вышедших на дистанцию эффективного, — по его мнению, — огня псион театрально взмахнул обеими руками, и начавший плавиться за секунду до того поваленный фонарный столб устремился в мою сторону облаком раскалённых, вытянувшихся в иглы капель. Земля под моими ногами в то же самое время зашевелилась и начала просаживаться, а пробойщики явно сконцентрировали усилия на том, чтобы я не мог одновременно и защищаться, и держаться в воздухе. По-отдельности каждая из угроз не представляла угрозы, но вот вместе, да с учётом других действующих лиц, желающих поквитаться за друзей, от которых даже для похорон ничего не осталось…

Я и сам не понял, когда реальность вокруг остановилась по-настоящему. Виднеющиеся сквозь пар ярко-белые раскалённые иглы, застывшие прямо в воздухе пули из категории особых, предназначенных для поражения псионов, далёкий гул вертолётов, скорее всего даже своих. И страх, липкий, хваткий и проникающий в каждую клеточку моего разума. Я боялся. Боялся вновь застыть на века, боялся окончательно лишиться рассудка и в конечном счёте обратиться в ничто. Но было в моём разуме кое-что сильнее страха, у которого пока не было реальной опоры. И это — желание мести. Достойная ли это мотивация для человека, считающего себя вполне разумным? На мой взгляд — более чем. Всяко лучше простого стремления убивать или сражаться. Тут хоть какие-то обоснованность и смысл имеются, а там… глупость одна.

Я тщательнейшим образом рассчитал свои дальнейшие шаги, подготовив контрмеры ко всему, что на меня уже обрушили, после чего начал осознанно замедляться. И реальность пришла в движение, сорвав с моей души колоссальных размеров и массы груз. Всё в порядке. Я живу и сражаюсь, и запереть меня в моменте никому не под силу. А откат как-нибудь переживу: кто ж знал, что выматывает не столько ускорение разума, сколько псионические манипуляции в таком состоянии?

Раскалённый металл при пересечении границы подконтрольной мне зоны останавливался и устремлялся в противоположном направлении, а под моими ногами ступень за ступенью растягивались вырванные из-под земли трубы, заливающие всё вокруг водой и нечистотами. Должный пробить мне голову насквозь высокоэнергетический луч света миновал телекинетику и лёд, но не преодолел взметнувшуюся перед ним стену моей воли и матово-чёрной тьмы, поглощающей всякий свет и нестерпимо нагревающей всё вокруг. Куда интереснее всё оказалось с обрушившимся на меня ментальным молотом, действующим как будто бы обособленно от разума, его направляющего. Мой ускоренный тысячекратно разум не уничтожил нападавшего, как хотелось бы, а лишь ослабил действительно мощный удар, вопреки рассказам наставника всё-таки способный превратить даже средней паршивости студента-псиона в пускающий слюни овощ. Не стоит беспокоиться о ментальных атаках, да? Что ж: вот он, пример безалаберности окружающих, из-за которой я мог лишиться жизни. А дали бы доступ к архивным записям и картотекам, и я бы сам всё проанализировал и воспринял, глядя на объективную реальность. И не пришлось бы теперь поспешно останавливать ментальный удар до того, как тот обрушится на стены цитадели моего разума.

Но опыт, признаться, был крайне занимательным, и требовал всестороннего рассмотрения вне битвы. Жаль, что гарантированно взять этого темнокожего телепата живым я не смогу: слишком уж опасно. Ударит не по мне, а по Ксении, и что тогда? Не факт, что я смогу такую атаку перехватить, в отличии от нацеленных на материальное явлений. Так что пришлось второпях тянуться к приоткрытому для атаки разуму врага, собирать всю свою ментальную волю в изящный кинжал — и бить, бить так сильно и часто, как только было возможно. У меня не было лишних мгновений, ибо враг всё ещё пытался продавить мою защиту, а знаний касательно вспомогательного урона «по площади» я не имел. Пытался погасить и принять на свой «щит» всё, что видел, но не переставал опасаться за жизнь и разум находящейся за моей спиной испуганной девушки.