– Не захочет, – буднично произносит Кеннет, отрывая печать от воска. – Мисс О’Райли не глупая. Она не будет тягаться с мощью Ост-Индской торговой компании. Не мудро собаке кусать руку, которая ее кормит.
– Опрометчиво доверять пиратам. Они не знают, что такое честь и благодарность. В них нет ни капли человеческого. Как мы можем быть уверены, что она не заведет нас на верную погибель? У О’Райли должен быть стимул содействовать нам. Сейчас вы торопитесь, милорд.
В открытую спорить с Бентлеем – глупое решение. Однако Спаркс не может просто так согласиться со своим господином, ведомый желанием лишь лучшего для лорда. И, по его мнению, Моргана этим лучшим не то что не является, она слишком далека от него.
Из рациональных соображений Спаркс и вовсе не может доверять Моргане. Он видел слишком много пиратов и знает, что никто из них не будет подчиняться, получив желаемое. Те, кто поглупее, конечно, попытаются просто удрать, но Моргана – Спаркс не может не признать этого – умна. А ум и женщина – это очень хорошее горючее средство. Недаром часто говорят, что за любой войной всегда стоит женщина.
– В любой момент мы можем пристрелить О’Райли. Или вздернуть, подобно тем бунтовщикам с ее корабля. Как любой человек, капитан «Авантюры» боится смерти, – Бентлей раздражается. Он потирает запястья, приминая кружевные манжеты. – Или мы будем и дальше обсуждать правильность принимаемых мной решений?
Вопрос не требует ответа. Спаркс, переминаясь с ноги на ногу, заводит руки за спину и крепко сжимает папку.
– Как скажете, милорд. Мне публично объявить о присвоении статуса приватиров экипажу «Авантюры»?
Бентлей задумчиво потирает подбородок, разворачивается вполоборота и кивает.
– Но только когда я сам поговорю с мисс О’Райли. – Кеннет открывает ящик стола, достает кожаный сверток с документом и бросает его на край стола. – Грамоту я отдам сам, вы лишь готовьтесь объявить перед людьми. Чтобы ни у кого не было вопросов и претензий, что мы якобы сотрудничаем с пиратами.
Оливеру Спарксу ничего не остается, как принять приказ своего господина, скрепя душу и сердце. Моргана уже не выглядит мимолетным увлечением – с каждым новым днем, с каждым разговором Бентлея с ней она становится все большей угрозой благополучию молодого лорда. Мерзко и неприятно осознавать, что в какой-то момент он упустил контроль и больше не может не то что наставить его на путь истины, а даже ограничить от дурного влияния. Прискорбно, что в голове Бентлея даже не возникают мысли о его сестре, а ведь когда-то это была ведущая идея, под эгидой которой он выступал за уничтожение пиратов.
– Вам все понятно, мистер Спаркс?
– Конечно, сэр. Я соберу людей, как только вы прикажете.
* * *
Лежа в постели с Морганой, Кеннет всматривается в потолок каюты – ничего особенного, балки да перекладины. Только подрагивающее пламя свечей заставляет черную тень плясать замысловатый танец, сверкают блики, мерцают яркие пятна. О’Райли рядом не льнет к нему, как сделала бы любая продажная девица в Ковент-Гардене, но Кеннет не может не чувствовать тепло разгоряченного тела. Он сам уложил совершенно обнаженную пиратку на подушки, прикрыл простыней, но не смеет взглянуть ни на вздымающуюся грудь, ни на лицо, обрамленное темными волосами, спутавшимися в момент страсти.
Его сорочка измята, но он не собирается снимать с себя ни ее, ни другие части своего туалета. Лежать в постели Морганы – лишь маленькая прихоть, возможность получше осмотреться по сторонам, зацепиться взглядом за элементы пиратского быта. Чтобы лучше понять и узнать своего оппонента, иногда достаточно посмотреть на его быт изнутри. Но Кеннет выбирает смотреть в потолок и видеть в тенях отголоски собственных мыслей.
– У меня для вас есть новость, – голос лорда осип от молчания, но он откашливается и продолжает дальше уже более уверенно и твердо: – Так сказать, своего рода сюрприз. Не соответствует определению важности события, однако мы с вами и так в неформальной обстановке.
Кеннет усмехается собственной фразе. Как глупо и вместе с тем забавно она звучит из уст благородного лорда. И контекст не соответствует тому, что только что произошло между ними. Возможно, Бентлею стоит подождать, выбрать другой момент. Однако он предпочитает сообщить информацию сейчас. Что бы Моргана о нем ни подумала.
– И что же у вас за новость, Бентлей?
Уважительное обращение из ее уст звучит кокетливо. Моргана поднимается, и Кеннет краем глаза подмечает, что она перевернулась на бок и подперла рукой голову. Заинтересованный взгляд скользит по его лицу, она смотрит столь пристально, что он просто кожей чувствует, как она вперилась в него. Губы изгибаются в немного издевательской улыбке.
– Ваша команда последовала за ненавистными им англичанами на ваше спасение… Мужество всегда вызывает уважение, даже если это мужество врага.
Кеннет поднимает руку, несколько секунд рассматривает кольцо-печатку, затем снимает его и в двух пальцах демонстрирует Моргане. Возмущению Спаркса не будет предела, когда он поймет, что Бентлей весьма халатно распоряжается такой ценной вещью, как печать, но если бы он всегда слушал Спаркса, то никогда бы толком и не выбился в люди. Хоть Оливер и хороший человек, но ему недостает ни предпринимательской хватки, ни умения взглянуть на ситуацию под другим углом. Бентлей уважает Спаркса и благодарен ему за все, что тот делает. И все же сам Кеннет стоит выше него, а значит, ему принимать все решения на «Приговаривающем».
– Примут в любом порту. Не придется подделывать документы. Считайте, Ост-Индская торговая компания лояльна лично к вам. Уверен, вы сможете грамотно распорядиться этой вещью. И не будете злоупотреблять моим доверием вам.
Капитан «Авантюры» не берет из его рук кольцо. Поэтому Кеннет поворачивает голову, чтобы посмотреть на Моргану, встретиться взглядом с ее строгим и серьезным глазом. Она будто и не рада возможности получить власть и покровительство самой огромной организации с монополией на рынке.
– Также я решил, что отдам вам вашу каперскую лицензию. Теперь вы официально приватиры. Я подписал ее. Только позволил себе внести некоторые правки. Так у нас на службе не числился корабль под наименованием «Авантюра», поэтому я вписал старое название – «Острое лезвие». Надеюсь, вы не возражаете?
Он ждет хоть что-нибудь, кроме подозрительности и недовольства, но ожидания не оправдываются. Недоверчивость О’Райли выражается в вскинутых бровях, в чуть выпяченной нижней губе.
– Вам не кажется, что это… слишком щедро? Мы еще не выполнили нашу работу, милорд, чтобы говорить так рано о наградах. И если вы думаете, что моя преданность так дешево продается…
– Разговор не о преданности, – Бентлей прерывает Моргану, он спешит отсечь все неправильные мысли и трактовки его действий, которые могли бы посетить голову капитана. – Пусть это подстегнет ваших людей. Метод кнута остался в прошлом. Если нужно, чтобы что-то сделали, нужно сделать так, чтобы этого хотели.
В конце концов, численное преимущество все равно на стороне Компании. И один залп мортир вернет экипаж корабля пиратов на путь истины, если им вдруг захочется отклониться от изначального курса. Дамоклов меч [16]. Пусть Моргана никогда не забывает о его власти.
Кеннет трясет кольцом.
– Иногда это не работает. И приходится иметь дело с тем, с чем имеешь. Не поймите меня неправильно, но не кажется ли вам, что вы спешите? Мы не друзья, даже не союзники. Нас лишь связала цель. И после того, как мы достигнем ее, разойдемся, – Моргана хмыкает себе под нос, она садится в постели, на узкой койке приходится еще немного потесниться. Бентлей практически свешивается с края.
Ему не нужно объяснять очевидные вещи.
– У нас одна цель, верно. Если наши люди так и продолжат конфликтовать между собой, мы не дойдем до места. Нас разорвут изнутри. Этого я хочу избежать. Вы выставите себя в лучшем свете, а мои люди не будут ходить с мыслью, что рядом с ними… пираты. А приватиры. Под покровительством короны. Я понимаю, то лишь формальность, которая соблюдаться не будет. Но это даст нам… больший шанс благополучно закончить начатое.
