Огонь запылал ярче, и Вэнь Шаньяо мысленно приготовился, закрыв глаза в ожидании Ни Цзана. Тяжелые двери медленно открылись, но вместо свежего воздуха комнату наполнил запах дыма. Неохотно приоткрыв глаза, Вэнь Шаньяо различил двух людей, позади которых пылал огонь, вздымаясь до самого неба, словно собираясь достать до Царства духов. Это горели величественные цюнсаны.
– Что тут… – Женский голос смолк и сменился разгневанным криком: – Проклятое семя семьи Ни! Я ведь не одна это вижу?!
Человек рядом не ответил, а лишь вошел в комнату и накрыл ладонью нос. Вэнь Шаньяо не видел его лица, да и не особо хотел рассматривать. Если все это сон или иллюзия обезумевшего разума, то он все равно не сможет их развеять.
Миновав пламя, человек опустился рядом, и его практически ледяные пальцы коснулись лица Вэнь Шаньяо, смахнув с него волосы. Единственное, что тот мог увидеть, – серые, как лед, глаза. Что в таком далеком месте делают псы Ганшаня? Пришли на запах крови?
Человек что-то сказал, но Вэнь Шаньяо не расслышал. Он устал поддерживать разум в сознании, ему нужно было поспать.
Холодная, похожая на горный ручей энергия потекла к груди, успокаивая сердце и смягчая боль. Прохлада окутала тело, прогоняя засевший в костях жар. Меридианы вспыхнули, отчего боль вернулась и пронзила тело, заставив выгнуться и если не закричать, то захрипеть, давясь от вставшей в горле крови.
Как же больно! Больнее, чем если бы его вновь разрезали на куски! Больнее, чем все, что с ним делал Ни Цзан! Словно тело разрывалось изнутри!
Но невыносимая боль постепенно стихла, и следом за ней пришел покой.
* * *
Неохотно открыв глаза, Вэнь Шаньяо уставился в потолок. Дневной свет проникал через окно, освещая простую комнату, пропахшую не то кровью, не то травами.
Посмотрев на окно некоторое время, Вэнь Шаньяо опустил взгляд. Не веря своим глазам, он уставился на собственные руки, которые были целы и даже без вервия бессмертия. Слегка сжал пальцы, отчего с губ сорвался вздох. Вэнь Шаньяо вновь чувствовал свое тело, но управлять им практически не мог. Глаза защипало от слез, но смахнуть их не получилось.
Дверь в комнату открылась, и он задержал дыхание, чувствуя, как напрягается каждая мышца. Вэнь Шаньяо был не в силах бороться, убежать, да даже встать с кровати, а мог лишь смотреть и беззвучно кричать.
– Луань сказал приготовить тебе кашу.
Медленно подняв голову, Вэнь Шаньяо взглянул на стоявшего у кровати с миской в руках Лэн Шуана. Живой. Иссиня-черные одежды украшала тонкая серебряная вышивка, кольца и амулеты, а за спиной висел знакомый меч. На правой брови волка виднелся свежий порез, едва успевший зажить. Тот, кто его нанес, явно целился в глаз и лишь немного промахнулся.
– Позволишь?
Не сразу поняв, что от него хотят, Вэнь Шаньяо все же кивнул. Чужие пальцы коснулись внутренней стороны его запястья и тут же пропали, оставив призрачный след тепла.
– Оставь все как есть, и через пару дней меридианы сгорят.
Вэнь Шаньяо не был удивлен. Когда он отдавал почти всю свою энергию без медитации, был риск навредить как ядру, так и меридианам. Странно, что ядро не треснуло, а меридианы все еще держатся.
– Разве вы не сгинули в море? – тихо спросил Вэнь Шаньяо, с трудом узнав свой голос, настолько он был слабым. Удивительно, как волк сумел разобрать его слова.
– Тоже об этом слышал? – произнес Лэн Шуан. – Как оказалось, покровительство принцессы Юэ сильнее гнева повелительницы Морей и Океанов.
– То, что ты ушел от принцессы Хай, еще не значит, что уйдешь от Фуланьу.
– Неужели беспокоишься, что никчемную псину съест сын Хаоса? – нахмурился он.
– Нет, я… – Вэнь Шаньяо замолк, боясь поднять взгляд на Лэн Шуана.
Так и невысказанные слова повисли в воздухе. Волк ждал, нечитаемым взглядом смотря на хрупкую фигуру на кровати, один вид которой вызывал жалость. Вэнь Шаньяо потребовалось время, чтобы наконец признаться:
– Никчемный здесь только я один.
Вздохнув, Лэн Шуан сел на стоявший поблизости стол, проигнорировав стул в углу, закинув ногу на ногу и помешивая кашу в плошке.
– Фуланьу запечатан, а все демоны если не убиты, то разогнаны.
Вэнь Шаньяо показалось, что он ослышался. Северный волк произнес это таким обыденным голосом, словно всю жизнь только и занимался тем, что запечатывал детей Хаоса.
– Заклинатели уже очищают земли Бэйай от скверны.
– А ты…
– А я занимаюсь одним доверчивым дураком, разве не видно? – без злости спросил Лэн Шуан, и все же в его голосе слышалось негодование.
– Что с Ни Цзаном? – с трудом произнес ненавистное имя Вэнь Шаньяо.
– Заперт в темнице клана и ждет суда. Как только территории Бэйай очистят, его отправят в Сюэши, где будут судить за сговор с сыном Хаоса, а также убийство больше трех сотен заклинателей. За такое его либо казнят, либо отправят в тюрьму Семи Бедствий.
Не успел Вэнь Шаньяо уточнить, как Лэн Шуан протянул ему миску, которую уже устал держать.
– Поешь.
С трудом удержав тяжелую тарелку с едой, Вэнь Шаньяо заставил себя проглотить разваренную кашу. Его хватило на пару глотков, прежде чем к горлу подступила тошнота. Наверное, со стороны это выглядело отвратно: случайно скинув с колен миску, он едва сам не упал с кровати, опорожнив и так пустой желудок. Лэн Шуан успел убрать ноги, глядя, как Вэнь Шаньяо задыхается от кашля, жадно глотая воздух.
Взяв одну из тряпок, которыми Луань обычно протирал стол, Лэн Шуан собрал осколки, вытер кашу и молча покинул комнату. Его не было почти час, и все это время Вэнь Шаньяо пролежал в тревожном ожидании. Вздрогнув, когда открылась дверь, он виновато взглянул на вошедшего с подносом в руке волка. Лэн Шуан молча поставил поднос на стол, налил в чашу пряный чай и, на этот раз не отдавая ее Вэнь Шаньяо, сам поднес ее к его губам. Тому только и оставалось, что делать неспешные глотки, борясь с желанием выпить все как можно быстрее.
– Как давно ты не можешь есть? – налив в чашку еще чая, спросил Лэн Шуан.
– Не знаю. Я не ел то, что мне предлагали.
– Даже не знаю, хорошо это или плохо.
– Не думаю, что смог бы питаться человечиной и оставаться в здравом уме, – признался Вэнь Шаньяо, облизав влажные губы.
– Даже если бы не было другой еды?
– Да. Лучше я умру от голода, чем прикоснусь к человечине.
Так и не доверив ему чашу, Лэн Шуан заставил выпить все ее содержимое. Напиток был слегка горьковат, но в то же время казался сладким и настолько вкусным, что Вэнь Шаньяо пил бы и дальше. Но ему не предложили.
Заметив на шее уже заживающий след от пореза, Лэн Шуан не удержался от вопроса:
– Демонам настолько не хватало мяса, что они пытались съесть и тебя?
– Это не они, – неохотно признался Вэнь Шаньяо. – Ему нравилось пить мою кровь.
– Он держал тебя ради одной только крови? Я видел у него достаточно вина из нее – хватило бы еще на несколько лет.
Лэн Шуан с сомнением посмотрел на него. И Вэнь Шаньяо сдался, произнеся настолько тихо, что его голос прозвучал не громче ветра за окном:
– Он использовал меня как «печь».
Такого ответа Лэн Шуан не ждал. Зрачки северного волка резко сузились, а на скулах заиграли желваки. От его взгляда Вэнь Шаньяо поплохело, и он тут же пожалел о сказанном.
– Я позову лекаря, – негромко произнес волк.
– П-постой! – едва успев ухватить его за край одежды, воскликнул Вэнь Шаньяо. Его лицо залилось стыдливым румянцем. – Я не хочу, чтобы кто-то еще… узнал об этом.
– Я похож на того, кто кинется об этом рассказывать? – с упреком спросил Лэн Шуан.
– Нет…
– Я сделаю вид, что не слышал твоих слов о «печи». Так тебя устроит?
Помедлив, Вэнь Шаньяо кивнул, отпуская его. Покинув комнату, Лэн Шуан вернулся спустя пару минут, отвечая на немой вопрос:
– Лекарь скоро прибудет.
– Как давно я тут?
– Ты покинул Байсу Лу под конец зимы, сейчас же середина лета.
