***
Вечером 12 октября самолет с Ценером, майором Шланнертом и зачем-то с увязавшимся с ними Ротенхойзером, приземлился на аэродроме Судилков, что располагался километрах в пяти восточнее Шепетовки. Их встречал комендант Шепетовки и одновременно лагеря заложников лейтенант Коварин [1].
- Вы Коварин? - спросил его Ценер, когда тот подошел к трапу самолета.
- Так точно, герр... эээ...
- Ценер!
- Да! Так точно, герр Ценер! Я комендант Shepetovka, лейтенант Коварин.
- Странная у вас фамилия для немца. Вы русский?
- Никак нет! Австриец. А фамилия... Увы, у меня не было возможности узнать историю фамилии.
- Тоже австриец... - тихо сказал Ценер, имея видимо австрийское происхождение Гитлера, а чуть громче - Прибудете на родину поинтересуйтесь. Это будет любопытно.
- Яволь, герр Ценер! И позвольте пригласить вас отдохнуть после полета.
- В этой дыре есть где отдохнуть?
- Да, герр Ценер! По местным меркам Shepetovka вполне приличный городок Не Берлин, конечно же, но местами тут неплохо. - скорее пошутил, чем оправдал город комендант.
- Хороший юмор, лейтенант. Кстати, со мной мой помощник майор Шланнерт и ученый из Аненербе герр Ротенхойзер. Их приказы выполнять точно, как мои собственные. - холодно сказал Ценер и с искринкой в глазах посмотрев на них обоих добавил - Если, конечно же, их приказы не противоречат моим. - на что и Шланнерт и Ротенхойзер вполне искренне засмеялись.
Лейтенант зиганул и рукой пригласил прибывших в в автомобиль. Это был, неожиданно «ЗИС-101». Сказать, что удивились все прибывшие - ничего не сказать. Это было похоже на шок! Особенно для Ценера, знавшим, что это за автомобиль - именно на таком он ездил, когда имел общение с Шахуриным.
- Откуда у вас такой автомобиль? Только не говорите, что для нас его прислал Сталин. - на эту шутку засмеялись все и даже солдаты караула, слышавшие ее, не смогли скрыть улыбку.
- Партийные бонзы есть не только у нас в Германии, герр Ценер. Есть они и у Сталина. - в тон Ценеру ответил Коварин - Этот автомобиль достался нам в качестве трофея еще в сорок первом. Его владелец то ли убит, то ли сбежал, но теперь владеем им мы![2]
- Какого года этот «ZIS»?
- Тридцать девятого, герр Ценер!
- Он числится за комендатурой Shepetovka?
- Так точно, герр Ценер!
- Я позабочусь, чтобы у вас вместо него появилось два немецких или чешских автомобиля, а этот после предстоящей нам операции заберу в Берлин. - Ценер явно заинтересовался начать свою коллекцию автомобилей и на этот «ЗИС» он положил глаз как на первый.
- Яволь, гер Ценер! - не сказать, что Коварин был рад, все ж таки наличие под его командой такого автомобиля было предметом зависти многих его же коллег. Но... Против Ценера не попрешь. И пусть Коварин толком не знал, что это за человек и откуда он вообще взялся, но «сверху» четко дали понять, что сегодня это человек уровня едва ли не Геббельса. Т.е. почти тот, кто делит вторые роли в Рейхе.
- Поедемте же, лейтенант! Вы обещали отдых. Завтра мы с вами едем в лагерь, а меньше чем через неделю вы войдете в историю. А история, под руководством фюрера, всегда бывает благодарна к тем, чьими руками она делается!
- Яволь, герр Ценер!
Все прибывшие сели в ЗИС, в т.ч. и комендант Шепетовки, и кортеж, состоящий из двух броневиков, двух грузовиков с солдатами охраны, и мотоциклов с пулеметами впереди выдвинулся в Шепетовку.
- Партизаны шалят? - спросил Ценер Коварина.
- Бывает, герр Ценер. Но сейчас беспокоиться незачем. Помимо самой охраны с нами, по всей протяженности вашего пути по обе стороны дороги скрытные посты по пять солдат, часть из них с пулеметами.
- Хорошо... Обеспечьте примерно такую же охрану до лагеря завтра к десяти утра по берлинскому времени.
- Яволь, герр Ценер!
***
Ох, какой был соблазн грохнуть Десятова до начала операции по освобождению заложников... Ох, как я просил жахнуть по нему FPV-шкой там на аэродроме... А нельзя... Пусть приедет в лагерь...
Операция была назначена на 8 утра. Мы уже знали, что Десятов прибудет туда к 9 часам, не раньше. Хорошо поработали наши разведчики, захватившие офицера роты охраны комендатуры. Его взяли прямо к комнате дома, в котором он жил. Тихо и аккуратно. Так, что даже денщик не проснулся. Его допросили, обоим вкололи укол для потери памяти и оставили все так, что будто они банально напились до потери пульса по причине получения письма дескать супруга офицера ему изменила. Письмо, конечно же было быстро состряпано нашими разведчиками-умельцами, такое планировалось заранее и в группе был боец прекрасно знающий немецкий язык. Ему даже не пришлось имитировать женский почерк, т.к. письмо было «написано» от имени приятеля офицера. Липа, конечно же, явная, но проверить ее можно было только после того, как офицер очухается. А это не могло случиться раньше, чем лагерь будет освобожден. В любом случае подозрение это дело не вызвало, а Коварин не счел нужным сообщать Ценеру об этой неприятностью с офицером. А тот и не спрашивал.
И зная точное время прибытия Ценера в Лагерь операция была назначена именно на час раньше его прибытия. Одно дело неожиданно уничтожить охрану, которая просто ничего не должна успеть сделать - проводили же учения со срочниками - а другое дело вести бой еще и полутора сотнями солдат, усиленных тремя пулеметами и двумя броневиками.
***
Утро выдалось промозглое. И это тоже сыграло нам на руку, т.к. охрана лагеря была больше обеспокоена как согреться, при условии, что согреться «чем-то» нельзя из-за ожидаемого прибытия высокого гостя из Берлина. Они ежились, их внимание было рассеянно, заложники тоже страдали ничуть не меньше и вдруг...
У каждой зенитки, у каждого танка, у каждого пулемета, у кухонь, у даже нужников, у палаток с отсыпающимися сменами - вдруг появились необычные контейнеры, которые моментально раскрылись в четыре стороны как цветки и стоящие в них бойцы почти не целясь открыли огонь! Сложнее всего было с танками, т.к. часть членов экипажей было в них. Но ненадолго сложнее. Ведь только в одном случае мехвод, побывавший в боях, мгновенно сообразил, что их атакуют, и успел закрыть свой люк. Свой успел, а башенный - нет. Туда и полетела светошумовая граната оглоушившего танкиста. После чего, отпихнув тело только что убитого заряжающего, в башню протиснулся боец в совершенно непонятной форме и расстрелял этого мехвода прямо из башни танка. В палатку с отсыпающимися был произведен выстрел «Шмеля» - шансов там не было ни у кого.
Все кончилось в пару минут. Каждый из нападавших бойцов истратил в худшем случае половину магазина. Нападавшие быстро рассредоточились занимая оборону, при этом используя немецкие же танки и пулеметы. И еще через минуту нв разных местах около толпы заложников появились другие контейнеры - с усилительной аудиоаппаратурой. А над толпой заложников неожиданно пролетело несколько дронов, которые сбросили им на головы личтовки с инструкцией как себя вести и что делать.
- Товарищи! Мы бойцы спецподразделения Красной Армии! - еще через минуту, после того, как контейнер с аппаратурой явил свою суть, раздался твердый голос капитана ЦСН ФСБ Сергея Феличкина. Не было времени, да и не надо было рассказывать о своей истинной принадлежности, поэтому он и говорил от имени Красной Армии. А люди, услышав что это свои... Не закричали никто. Все были ошарашены и молниеносным нападением на охрану с ее полным уничтожением бескровно, как для заложников, так и для нападавших. И все разом поняли, что сейчас скажут нечто важное.
- Сейчас вам сверху сбросили листовки с инструкциями, что вам нужно делать и как себя вести. Через несколько минут вы получите одеяла для согрева и горячую пищу. Вскорости появятся медработники и займутся вашими ранами и болезнями. Ваша задача: не делать ничего лишнего, что не написано в листовках. Наша задача: освободить вас и охранять до подхода наших сил. Наступление со стороны Киева уже начато, а сам Киев мы освободили еще две недели назад - тут бывшие заложники не выдержали и едва ли не разом все воскликнули «Ура-а-а-а!!!».
