Я сглотнула, почувствовав облегчение от его слов:
- Что ж, спасибо за такую милость.
- Как думаете, если бы мы встретились при других обстоятельствах, мы могли бы быть вместе? Если бы не было истории с отцом и Лаумом...
- Все возможно, - ответила уклончиво, хотя в голове билось судорожное: «нет-нет-нет, ни за что!»
- Прощайте, - он поклонился в этот раз уже на имперский манер и, продолжая пыхтеть трубкой, покинул мой дом.
Я выехала на задний двор, спасаясь от удушливого страшного запаха его трубки. Он теперь ассоциировался у меня с его словами, и это было... я впервые за долгое время почувствовала себя вновь такой слабой.
Оставалось лишь надеяться, что в этот раз это действительно конец, что теперь я смогу перевернуть страницу под названием Халифат и начать все заново.
Глава 16
- Госпожа, к вам гость, - передал с поклоном Бэрас, один из младших полуорков.
У меня внутри все заледенело. Я-то надеялась, что все закончилось.
- Проводите его в гостиную, подайте чаю, я сейчас приду, - велела плохо слушающимися губами.
Он поклонился и вышел, а я подъехала к зеркалу, пытаясь сообразить, все ли у меня в порядке с лицом. Как на зло, гость застал меня в момент, когда я занималась каллиграфией - все руки в синих пятнах, но хоть одежду и лицо в этот раз не заляпала. Вроде бы. Попыталась отмыть руки, но пятна посветлели лишь немного, местные чернила въедались в кожу качественно.
Как на зло, еще все мои мужчины разбежались по делам. Гарта я сама отправила по ювелирным, куда сдала свои изделия, узнать, как там с продажами. Неужели ничего?
Зэрас повел всех женщин и детей в магазин, потому что до этого они купили себе всего только по-минимуму и все время вынуждены были стирать одежду. Узнав об этом, я выдала полуоркам и их женам, которые исполняли роли горничных в доме, жалование и велела всех нормально одеть. А Пэрас отправился на базар с Кармелтой для закупки еды в качестве переводчика. Ну и мои матросы разбежались кто куда: кто сопровождал Гарта, несколько пошли в магистрат, чтобы забрать свои восстановленные патенты, а Маруса я сама отправила в книжный за новой порцией тетрадей. Оставшиеся двое полуорков знали имперский хуже всех, вот их и оставили при мне в пустом доме, казалось бы, что могло случиться за несколько часов? А поди ж ты.
Я-то надеялась, что Кирим с прошлой встречи успокоился и только ждет возможности уехать домой к сыну, а он опять явился. Потому что кто еще может заявиться так нагло?
А, может, он это специально так подгадал, чтобы я была в доме почти одна? Нет, не может быть... Но в животе поселился противный холодок и, прежде чем въехать в гостиную, я внимательно обследовала пространство на наличие водяных объектов. Вроде бы только один живой мужчина в доме, даже никакой охраны ни в коридоре, ни во дворе... странно...
Я въехала в гостиную и замерла:
- Оларг Рохеис! Боги, что вы тут делаете?! - ахнула удивленно.
Он стоял посреди гостиной, а вокруг него на полу разлилась лужа. Свой мокрый плащ он держал перекинутым через руку - полуорки даже не подумали его забрать, впрочем, мужчина был мокрым весь с ног до головы, холодные капли падали с русых волос ему за шиворот, вся верхняя часть камзола была темной от влаги.
- Простите за вторжение, Арина, - проговорил он извиняющимся тоном, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь сообразить, куда деть мокрый плащ или куда исчезнуть самому.
- Я уже понял, что это была плохая идея - заявиться к вам так, я сейчас же отправлюсь в гостиницу...
- Стойте-стойте! Не двигайтесь, - я подъехала ближе и принялась собирать с него воду: водяное кольцо закружилось вокруг его головы, собирая в себя влагу с волос, а потом начало опускаться все ниже, становясь все больше и ощутимее, пока, наконец, уже и от лужи под его ногами не осталось и следа. Воду я вылила за окно. - А теперь бросьте куда-нибудь свой плащ и присядьте на диван. Простите за мое негостеприимство, но у меня сегодня у всех слуг выходной.
- У всех? - растерялся Рохеис, присаживаясь на самый краешек дивана.
- Кроме парочки охранников, - махнула я беспечно рукой.
- Ваш чай, госпожа, - в комнату без стука и без поклона вошел Пэрас и бухнул чайник на стол так, что он чуть не разбился. И остался стоять рядом, буравя Рохеиса недовольным взглядом.
- А чашки? - спросила я после паузы.
- А... сейчас, - охранник развернулся и ушел.
- И пошли Бэраса в соседнюю булочную, пусть прикупит каких-нибудь пирожков! -крикнула я ему вслед, поняв, что без Кармелты на ее кухне мужчины не разберутся, где взять хоть чего-нибудь покушать.
Вообще-то обед был недавно, Кармелта ушла из дома, только накормив всех до отвала, так что я-то была не голодна, но, видя Рохеиса, подозревала, что он еще не обедал, а может и не завтракал.
- Так что же с вами случилось? - начала я расспрашивать, когда, наконец, Пэрас вернулся с чашками, и я смогла разлить по ним очень горький и очень концентрированный отвар вроде чифиря. Пить его было невозможно, но Оларг не жаловался, прихлебывал мелкими глотками и грел руки о чашку.
- На улице дождь, - заметил Оларг.
- А вчера был снег, - поддержала я разговор, - но это же не значит, что нормально ходить по улице совершенно мокрым, - мне хотелось сказать «без зонта», но этого предмета тут не использовали. - Вы же простудитесь!
- Я только с корабля, - вздохнул Рохеис несчастно.
- Вы ходили в море по такой погоде?!
- Нет, по реке. Я приехал из Ипериала.
Я молчала, ожидая продолжения разговора, но Рохеис опять замолчал и смотрел на меня глазами несчастной собаки, хозяйка которой вот-вот съест последний кусочек бутерброда, не поделившись.
- Вы по купеческим делам в Уркатосе? - не выдержала я, наконец, молчания. - Как странно, господин Фромс говорил, что вы не сможете приехать до конца следующего мореходного сезона...
Эмоции Оларга неожиданно полыхнули гневом, и он резко поставил чашку на стол, расплескав. Зашипел, задергал рукой, которую неаккуратно ошпарил, спрятал ее в подмышку и насупился недовольно:
- Какое дело господину Фромсу до того, где я и с кем?
- Понятия не имею, - пожала плечами растерянно. - Наверное, он считал, что мы с ним должны при встречах обсуждать общих знакомых, а, кроме вас, у нас их и нет. Вот к слову и приходилось...
- И что же еще говорил вам... господин Фромс?! - он почти шипел от злости, как тот самый кипящий чайник.
- Ничего, - я совсем растерялась.
Тут к моей радости в гостиную ворвался Бэрас, в такой же мокрой одежде, как прежде была у Рохеиса, в грязных сапогах. Он раскрыл плащ на груди и вытащил оттуда самое дорогое - сверток пирожков в промасленной желтой бумаге, плюхнул их прямо на стол, не подумав о тарелках:
- Вот, госпожа.
- Спасибо, иди, - кивнула растерянно. Развернула аккуратно помятый, но не мокрый, сверток взяла жирный пирожок каким-то вареньем, подтолкнула к Рохеису: - Угощайтесь, пожалуйста. Вот эти, круглые, с мясом, квадратные с курицей, эти с яйцом, эти с ягодами.
- Спасибо, - буркнул Оларг и запихнул в себя разом пол мясного пирожка, принялся сосредоточенно жевать, став похожим на здоровенного суслика, набившего рот.
- Так что же все же случилось? - в очередной раз спросила я, надеясь, что поевший мужчина немного подобреет.
Он промормотал что-то невразумительное.
- Что-что?.. - не поняла я.
Он кое-как проглотил пирожок, запил его чаем, закашлялся, продышался и, наконец, выдал:
- Отец решил меня женить!
- Поздравляю, - кивнула, лениво откусывая маленькие кусочки от своего пирожка.
- Как вы можете?! - Оларг вскочил на ноги и забегал по комнате в своей извечной манере.
- Вы не понимаете разве? Я... я просто приехал и сообщил им о том, что хочу жениться.
- Ну, все логично, они одобрили ваше желание?..
- Нет! - возмутился он. - Я только сказал, что хочу жениться на вас...
