Будни зеркальщика (СИ) - Шарапов Кирилл

Радим с трудом поднялся и пожал протянутую руку.

— Бессовестно врут. — Он постарался улыбнуться, но пересохшая губа треснула, и по подбородку снова побежала кровь.

— Ну и правильно, — сделав вид, что ничего не случилось, произнес мужчина. — В нашей конторе каждый знает ровно столько, сколько допуском положено. Могу чем-то помочь? У меня есть чистая футболка, правда, белая, так, держу на всякий случай. Хотя, вы шире меня в плечах, не уверен, что она на вас налезет.

Уж что верно, то верно, полковник был на голову ниже и весил килограммов на двадцать меньше.

— Все нормально, Аркадий Борисович, — садясь обратно на стул, поскольку ноги начали дрожать, ответил Вяземский. — Куртку отмою, застегнусь, и никто ничего не увидит. А насчет вашего вопроса, где мы были и что делали, информация засекречена.

— Вопросов нет, — легко согласился полковник, после чего глянул на стоящую рядом с Радимом Ольгу. — Ладно, пойду, до конца рабочего дня еще час. Завтра решим дело, по которому я заходил, не к спеху. И еще, Ольга Ивановна, я рад видеть, что в ваших глазах зажегся прежний огонь. Я даже догадываюсь, что это связано с возвращением лейтенанта Вяземского. Рад был знакомству. — И, кивнув, полковник покинул кабинет.

— Фух, — с облегчением выдохнула Ольга. — Соловьев никому ничего не скажет, так что сплетен по управлению не пойдет. Но нужно как можно быстрее тебя в порядок привести, — она кинула Радиму упаковку влажных салфеток. — Вытри куртку, а то вдруг еще кто явится.

Вяземский кивнул и, застегнув молнию, принялся оттирать кровь. Справился вовремя, в кабинет заглянула миловидная блондинка в форме с погонами капитана. Увидев Радима, она удивленно хлопнула глазами, после чего посмотрела на Бушуеву, которая разливала чай по кружкам.

— Оль, хотела спросить, подбросишь ли меня сегодня, но, чувствую, нет.

— Почему же? — улыбнулась Бушуева. — Нам по пути. Сейчас закончу с лейтенантом, как раз рабочий день к концу подойдет, и можно будет выдвигаться.

Безымянная капитанша улыбнулась Радиму и исчезла, прикрыв за собой дверь.

— Оль, я тут вспомнил, а ведь у нас с тобой дом загородный имеется, нам бы его посмотреть, что после переезда старых хозяев нужно сделать, я там был-то всего раз. Кстати, я надеюсь, они съехали и ключи у тебя?

— Да, — ставя на стол блюдце с парой эклеров, кивнула Ольга. — Как и договаривались, они освободили дом спустя неделю. Я там, правда, не была, ты пропал, и все резко потеряло смысл. А ключи у меня дома. Завтра пятница, предлагаю после работы съездить. Давай сегодня ко мне поедем?

— Давай, только я домой заскочу, переоденусь и к тебе через зеркало, а вечером двинем туда.

— Что, на двух машинах? — озадачилась Ольга.

— Давай, ты на работу на такси, а я тебя с работы подберу? Съездим, посмотрим, потом поедем ужинать.

— Тогда надо взять что-то переодеться, не в форме же ехать.

Радим кивнул и, отправив в рот последний кусок эклера, поднялся.

— Все, я погнал, увидимся у тебя. Чем будем ужинать?

— Да закажем что-нибудь, — отмахнулась Ольга, — или, если хочешь, пожарю мяса с картошкой, заскочу в супермаркет по дороге.

Радим обнял Ольгу, быстро поцеловал, после чая с пирожными стало сильно полегче.

— Стой, а фоторобот? — крикнула ему вслед Бушуева.

— Вечером нарисую, товарищ подполковник, — отмахнулся он. — Все равно запускать поиск уже поздно. Да и не уверен я, что она есть в ваших картотеках, тут Москву лучше сразу запрашивать, но если она перешла из зазеркалья, то сомнительно, что они ее знают. Ладно, позже обсудим. Все, увидимся у тебя. Кроме того, есть у меня одна задумка для тебя. Хочу кое-что попробовать.

— Что? — тут же заинтересовалась Ольга.

— Вечером, — подмигнул ей Вяземский и покинул кабинет.

— Гад ты, — крикнула она ему вслед.

Радим не обернулся, так и ушел, улыбаясь. Здание управления ФСБ по Энской области он покинул без каких-либо вопросов и даже до дому добрался без приключений, заскочив в дорогую кондитерскую и купив по паре эклеров каждого вида.

И когда Ольга с пакетом, в котором были продукты, перешагнула порог своей квартиры, на кухонном столе ее ждали восемь пирожных.

— Гад ты, — повторила она, — но гад любимый. А я ведь забыла про них, хотела купить, но из головы вылетело. Так что ты там про задумку говорил?

— Сначала ужин, — отрицательно покачал головой Вяземский, — а то действительно заказывать придется, а потом я тебе все расскажу, и мы кое-что попробуем. И да, вот пока тебя ждал, фоторобот состряпал, — и он кивнул на рисунок, лежащий на столе возле эклеров.

Ольга поставила на пол пакеты и взяла в руки рисунок.

— Радим, вот ответь мне, почему все зеркальные ведьмы такие красивые?

— Потому, что ведьмы и владеют силой. Ей может быть сто пятьдесят лет, а больше тридцатника не дашь.

Ольга огорченно вздохнула и украдкой посмотрела на него. Радим это заметил, но виду не подал, ему не нужна была руна осознания, чтобы понять, что она чувствует. Она старше него на семь лет. Да, сколько-то ей удастся сохранять свою красоту, но не вечно. И вот сейчас она расстроилась, понимая, что лет через пять-десять ей будет тяжело конкурировать с молодыми да эффектными. Так всегда бывает в парах, где женщина старше. Это мужик хоть в полтинник, хоть в шестьдесят, если за собой следит, вполне себе котируется. Да, седой, а может, и лысый, но ему на это чаще всего плевать. А женщинам, особенно красивым, тяжело увядать. Радим протянул руку и, ободряя, сжал ее пальцы. Пока рано говорить, но то, что он затеял, возможно, поможет ей.

Ольга грустно улыбнулась и пошла переодеваться. Через десять минут они на пару готовили ужин, на Вяземского свалилась вся черновая работа — чистка картошки, разделка мяса.

— Радим, что там было?

— Где? — не понял Дикий, наворачивая золотистую жаренную картошку и сочную свиную отбивную.

— В том доме, когда ты кровью истекал?

— А все просто — руна управления временем очень сложная, на маске она действует иначе, чем созданная вручную. Относится к высшим, очень затратная по энергии. Мне требовалось отмотать время назад, чтобы увидеть, что произошло. А поскольку пришлось нырять очень глубоко, три дня без малого, вот мне и прилетело. За все, милая, нужно платить.

— У тебя всегда так? Прошлый раз ты четыре дня валялся в беспамятстве, потом исчез на два месяца, теперь вон кровью истекал.

— Знаешь, — улыбнулся Вяземский, — с того момента, как зеркало меня разбудило, я постоянно хожу по краю. Да, на копах было куда спокойнее, хотя жизнь черного копателя просто полна различных рисков. Как с законом, так и с конкурентами. Ну, подумаешь, мне как-то ногу прострелили, фигня какая, да и простые люди могут настучать по морде, потому что ты решил покопаться там, где не следует. А теперь я живу на грани.

— Кстати, забыла сказать, генерал Гладких велел передать, что в следующую пятницу тебя награждать будут, медаль твоя за Вирею уже месяц, как в управлении. Так что, в полдень быть при параде. Потом небольшой фуршет. С тебя спиртное и закуски, проставиться нужно.

— И как это все организовать? Я ведь не из системы, я понятия не имею, как там все работает.

— С закусками все просто, — успокоила его Ольга, — в управлении отличная столовая. Зайди туда в понедельник, закинь девушкам тысяч пятьдесят, они все организуют. Насчет выпивки — сам решай, на награждении будет полсотни человек, может, на фуршет кто еще подтянется. Это не пьянка до посинения, так что шампанское, бутылка на троих. Вино. Для женской части, думаю, десяти бутылок будет достаточно. Поровну белого и красного, сухого и полусладкого, ну и водки с коньяками и виски, это сам прикидывай. Думаю, если с девчонками в столовке договоришься, они и алкоголь закупят.

Радим прикинул траты, выходило не меньше стольника.

— Дорого у вас стоит награду обмыть.

— Это да, — согласилась Бушуева, — в таких вещах экономить не стоит. Хоть ты вроде как и вне системы, на работу не ходишь и у нас по бухгалтерии не числишься, но корочки у тебя вполне настоящие, ты один из нас, так что нужно прописаться в коллективе. После награждения тебя уважать станут больше. А после проставы своим сделаешься.