— Зомби.
— Да.
— Как ты узнала, что Чёрч с друзьями собираются сюда?
— Я не знала. Я пришла сюда в поисках тебя.
— Ты повсюду разгуливаешь с этим пистолетом?
— Конечно.
— Почему?
— Это часть того, зачем я приехала в Лос-Анджелес. Моя настоящая работа. Я убиваю мёртвых.
Карлос склоняется над телом Чёрча.
— Ваши друзья начинают протекать на мой пол. Мне следует беспокоиться?
— Задняя дверь не заперта?
Карлос кивает.
Я хватаю Чёрча и одного из оставшихся Бродячих за лодыжки, а Бриджит хватает третьего. Мы выволакиваем их в переулок за баром. Мусорный контейнер полон примерно наполовину, но я могу уместить их, если как следует утрамбовать.
— Не стоит, — говорит Бриджит.
— Почему?
Бриджит идёт к следующему зданию. Из уличного крана капает вода. Она открывает его сильнее и моет руки. Когда она заканчивает, я следую её примеру и помещаю руки под струю, давая холодному потоку смыть чёрную дрянь с моих ладоней. Когда мы заканчиваем, я вытираю руки о джинсы. На Бриджит красная футболка с названием чешской группы, чёрная мини-юбка и сапожки.
Она вопросительно смотрит на меня.
— Валяй, — говорю я ей.
Она не стесняется. Радостно вытирает руки о мои джинсы и даже опускается на колени, чтобы почистить между пальцами моими манжетами. Жаль, что я до этого не додумался.
— Я так понимаю, ты не особо много знаешь о восставших? — спрашивает она.
— До вчерашнего вечера даже никогда не видел.
— Знаешь, как их убить?
— Кажется, я только что это сделал.
Она качает головой.
— Мы не убили ни одного из них. Лишь их мозг. Остальное всё ещё живо и скоро очнётся. Вот почему бессмысленно выбрасывать их в мусорный контейнер. Они просто выберутся оттуда. Восставший без мозга по-прежнему может удерживать тебя, пока другие нападают и убивают. Либо кусают или царапают, передавая свою заразу.
— Ладно. Как ты их убиваешь?
— Нервы — это ключ. Ты должен полностью уничтожить их нервную систему, вырвав позвоночник.
Нужно было мне остаться дома и посмотреть с Касабяном «Ослеплённого желаниями».
— Однажды я проделал это с одним демоном. Содрал всю кожу с пальцев и суставов, и это было очень больно.
Бриджит делает «зачем заморачиваться, пытаясь научить идиота жонглировать?» лицо.
— Не тупи. Для этого есть инструменты. Мои сейчас не при мне, но смотри сюда.
Она берёт обломок доски от ящика из-под апельсинов и что-то рисует на земле. Это похоже на копьё, но с чем-то вроде когтя и длинными загнутыми назад зубьями на одном конце, напоминает руку с загнутыми не туда пальцами.
— Ты пользуешься демонским оружием. Наац? Можешь придать ему похожую форму?
— Никогда не пробовал, но, скорее всего. Дай пару минут.
— Не затягивай. В зависимости от повреждений, восставшие оживают через пять-десять минут.
Она ходит взад-вперёд, пока я переконфигурирую наац. Стук её сапожек эхом разносится по переулку. Она не напоминает ту женщину, с которой я беседовал в баре. Скорее тигрицу, ждущую возможности съесть убитую ей антилопу.
— Что это был за пистолет? — Спрашиваю я.
— На сжатом углекислом газе, как в парке развлечений. Мой более мощный, и стреляет заострёнными покрытыми серебром стрелами из нержавеющей стали.
— Зачем серебро?
— Для восставших в этом нет необходимости, но серебро позволяет использовать их также против вурдалаков, зверолюдей, и прочих нежелательных элементов.
— Ты должна дать мне как-нибудь попробовать.
— После того, как сводишь меня в свой магазин донатсов.
— Ты действительно здесь для того, чтобы сниматься в фильмах?
— Конечно. Я давно хотела перебраться в Голливуд, но была нужна дома. Моя эротическая карьера шла хорошо. Я зарабатывала деньги, и у меня было достаточно времени для настоящего занятия моей семьи. А теперь я нужна здесь. Было нетрудно добиться, чтобы Саймон пригласил меня. Я собираюсь сниматься в высокобюджетном голливудском фильме, и у меня по-прежнему будет время заниматься другой своей работой. Это то, что вы называете беспроигрышным вариантом, да?
— Думаешь, вокруг есть ещё Бродячие?
— Если здесь их трое, то их гораздо больше. Сколько — это вопрос. Мы считаем, что с численностью нужно разбираться немедленно, пока ситуация не вышла из-под контроля.
— Откуда ты всё это знаешь?
— Моя семья веками выполняла эту работу. В Старом свете и Новом. Я рома́.
— Цыгане.
— Мой дедушка пристрелил бы тебя за это слово.
— В меня стреляли и за меньшее.
— Я слышала.
— Давай убедимся, что я всё правильно понял. В город только что вошла кавалерия, и это чешская порнозвезда-убийца зомби. Я всё правильно понял?
Она скрещивает руки и смотрит на меня так, словно если бы мы не были в графике, то она надрала бы мне задницу.
— Простите. Не думала, что моя жизнь покажется такой странной ковбою-алкоголику, наёмному убийце на службе у Люцифера.
— Я не критиковал. Просто пытаюсь разобраться в резюме каждого. Вчера вечером ты была милашкой на вечеринке, а сегодня уже женщина-кошка.
Она пожимает плечами.
— Быстро раскрытые секреты часто кажутся более важными, чем они есть на самом деле.
— Всё важно, когда появляются пушки и зомби.
Она стучит по запястью.
— Часики тикают, Дикий Билл.
— Готово. Как выглядит?
Я протягиваю ей наац. Она берёт его и легко вращает, делая выпады и нанося уколы в воздух. Она приседает в сильном выпаде вперёд, делая жест, будто пронзает им тело и выдёргивает обратно. Кем бы она там ещё ни была, с оружием обращаться она умеет.
— Чёрч придёт в себя первым. Принеси его мне, и я покажу тебе, как это делается.
Я отшвыриваю в сторону остальных двоих и поднимаю Чёрча. Он уже начинает подёргиваться.
— Прислони его лицом к стене.
Я так и делаю, и становлюсь позади неё.
— Твоё оружие ещё не идеально сконфигурировано, но ты это исправишь, когда я покажу тебе настоящее. Лучше всего войти через спину, так тебе не придётся вырывать грудную клетку и органы. Движением вверх втыкаешь оружие в спину на уровне сердца, чтобы оно скользнуло между рёбер. Постарайся, чтобы оно не вышло из передней части тела. Лезвия раскроются внутри тела и захватят позвоночник. Вращаешь лезвия, чтобы отсечь соединительную ткань, и резко тянешь, используя вес своего тела. Только когда позвоночник вырван, восставший мёртв.
Зомби стонет. Его тело выпрямляется, насколько это возможно, но остаётся лицом к стене. В отсутствие мозга ему и в голову не приходит развернуться.
— Ты можешь заняться следующим, — говорит она.
Бриджит сворачивает наац до минимально возможного размера. Встаёт под углом сорок пять градусов к телу Чёрча, перенеся основной вес на заднюю ногу, а затем раскручивает наац над головой. На третьем обороте она щёлкает им, словно выбрасывая лезвие. Оружие в секунду удлиняется, пронзая Чёрча в спину. Это его пробуждает. Он стонет и извивается, как рыба на леске, тянясь назад единственной здоровой рукой, чтобы ухватиться за наац. Бриджит резко дёргает наацем вправо. Чёрч застывает. Лезвия изображают кухонный комбайн в его мёртвых внутренностях. Бриджит приседает и подпрыгивает, что не так-то легко в её сапожках. Опускаясь, она что-то кричит по-чешски и откидывается всем весом назад. Спина Чёрча разрывается, и его позвоночник выскакивает наружу, словно рычаг однорукого бандита. На этот раз он падает и остаётся лежать.
— Теперь ты.
Бриджит складывает наац и протягивает мне.
Второй Бродячий одет в коричневые шорты и рубашку. Какой-то курьер. Перебирая руками, он пытается подняться на ноги, используя в качестве лестницы мусорный контейнер. Его спина повёрнута ко мне. Когда он выпрямляется, я раскручиваю и бросаю наац.
Тот выходит у него спереди, и один из шипов цепляется за край мусорного контейнера.
Когда я тяну наац, мусорный контейнер тоже движется, и Бродячему приходится отбивать чечётку, чтобы удержаться на ногах.
