— В общем, мне все ясно, и увиденное не имеет иных толкований. За нападение на наследника рода вы приговариваетесь к смерти. — отец развернулся, вскинул руку…
— Не-е-е-ет! Так просто ты от нас не избавишься!!! — мачеха выскочила вперед, закрывая собой этих уродов.В ее руке появился острый нож, которым она резанула себя по руке — и в тот же миг за ее спиной открылся портал. Длинные щупальца схватили ее и её детей и рывком втянули в него. Всех… кроме нее. Навка была быстрей и успела обрубить те, что тащили мачеху. Хлопок, и нас в комнате стало меньше на два человека.
— Не успела, — разочарованно сморщилась та.
Отец смотрел на все это с каменным выражением лица.
— Если ты думаешь, что спасла их, то глубоко ошибаешься, — тихо проговорил он. — Их найдут и умирать они будут в муках. Что же касается тебя… Тлен.
Женщина, лежащая на полу, вдруг забилась от боли. Крик эхом разнесся по помещению. На наших глазах ее кожа покрылась язвами, которые стали расползаться по телу, обнажая сначала мышцы, а потом и кости. Спустя минуту все было кончено. На земле лежала лишь горстка праха.
— Отец… — начал было я, но был остановлен его жестом.
— Позже поговорим. Никифор, — сказал он в браслет. — Дуй в комнату инициации и нюхача с собой прихвати.
Отключившись, он брезгливо посмотрел на кучку пепла, а потом поднялся ветерок, что подхватил ее и унес в отверстие вентиляции.
Начальник службы безопасности появился спустя пару минут, в сопровождении пухленького коротышки в форме гвардейца. При виде меня он замер, а после широко улыбнулся. Впрочем, его улыбка быстро померкла, потому как он сообразил, что скоро отхватит знатных пиздюлин.
— Можешь определить координаты портала? — меж тем обратился отец к нюхачу.
Тот кивнул, безошибочно подошел к тому месту, где ранее открылся портал, как-то принюхался, лизнул палец, поводил им в воздухе, после чего вывел карту и ткнул в нужное место.
— Ясно. Домой, значит, детишек отправила. Никифор, отправь десяток гончих, притащите ко мне Агату и Артема. Желательно живыми.
— Исполню, Ваше Темнейшество, -поклонился он.
— И Никифор, — добавил я, посмотрев на отца и дождавшись его одобрительного кивка. — Закинь в холодную тех, кто видел меня покидающим поместье. Всех без исключения. Слуг тоже, если таковые найдутся.
— Действуй. А после зайдешь ко мне, — отец выглядел грозно и в его глазах была тьма.
Начальник судорожно сглотнул и, подхватив нюхача, испарился.
— Рад, что ты выжил, — а это уже мне. — Горжусь тобой. И вот это… — он указал на рану. — Не знаю, смог бы ли я так же сделать… А еще дух твой. Второй порядок, говоришь…
— Думаю, что уже первый, — отозвалась Навка, довольно облизываясь.
Ну да, я-то заметил, что, пока мы тут болтали, она спокойно сожрала душу мачехи, которая отделилась от тела.
— Из ближников Кощея или Мораны? –проявил он осведомленность в делах Нави.
— Кощей звал, да я не пошла. Скучно у него. Тут весело. Видар занятный.
— Значит, ты его дух? Но он же не призыватель?
— Этого мы пока не знаем. Да и вообще — все как-то само собой получилось. Но потенциал у него огромный. Иначе я бы не смогла пройти сквозь барьер миров.
— Хорошо. Мы еще вернемся к этому разговору. А теперь не могла бы ты нас на время покинуть? Инициация не терпит чужих энергий.
— Понимаю. Я за дверью постою. Тем более, там такие сладкие мужчины находятся.
— Слуг не жрать, — тут же предупредил я ее.
— Да я только кусочек… Ма-а-а-аленький. Они даже не заметят.
— Не жрать, я сказал. Или ты думаешь, я не увидел, как ты поглотила душу мачехи?
— Тиран! Вот помру с голоду, потом плакать будешь. Да поздно уже будет. Спросят — где красавица Навка? А им в ответ — умерла…
Недовольно бурча, она прошла сквозь дверь наружу.
— Своевольная? — уточнил отец.
— Юмор это у нее такой. Не переживай, я ее полностью контролирую.
— Чудны дела ваши, боги, — вздохнул он. — Ладно, тянуть больше незачем. Я начну, а ты повторяй за мной слово в слово, — велел он.
— Гой ты, Переруг, внук Стрибога и Жели,
Бог Раздора и печали.
К тебе взывают хранимые тобой.
По воле твоей пусть в жилах рода твоего
Потечет магия небом — воздухом даруемая,
Пусть сердце его закалится крепостью,
Землей даруемой,
Пусть врагов его жжет гнев,
Что дарует пламя,
Пусть действия его будут быстры,
Как дар воды.
Чтобы те, кто против него меж собой не сговорились,
Чтобы те, кто за него, меж собой ладили,
Не обдели силой своей родовича своего.
К тебе взываем, Переруг, покровитель и хранитель рода.
— Переруг? — вдруг раздался громогласный хохот, от чего со стен посыпались камни. — Жирно ему будет этого молодца отдавать! Иным будешь ты, на то МОЯ воля!!!
И в этот момент вокруг меня заклубились тьма и свет. Слившись в одно кольцо, они закружились, постепенно ускоряясь, пока не смазались в одно пятно.
И я почувствовал, как мои ноги отрываются от земли, как затягиваются раны, как начинают пылать каналы, увеличиваясь и прорастая, отчего жутко зачесалось под кожей.
Миг, и свет и тьма, распавшись на части, замерли, будто раздумывая, а после влетели в меня, отчего я полетел на встречу со стеной.
Встреча прошла на высоком уровне — в том смысле, что я добанулся об нее в районе потолка, а после рухнул вниз, отбив себе ребра и чуть прикусив язык. Ну да, я собирался заматериться, а тут удар.
— Владыка Сварог, — опустился на одно колено отец.
Продрав глаза и сплюнув кровь, я увидел высоченного мужчину, одетого в славянские одежды и опоясанного красным кушаком. На его морщинистом лице играла довольная улыбка. Да и вообще, казалось, он сейчас прямо тут в пляс пустится.
— Нет, ну это беспредел вообще! Боги, посмотрите, что делается!!! Из-под носа родовича уводят!!! Я этого так не оставлю. Я жаловаться буду. Я буду ругаться. Я буду писать во все инстанции, — рядом с ним возник невысокий плюгавенький мужичок в лаптях и с жидкой бороденкой. Потрясая костлявым кулаком, он им грозил Сварогу и гневно топал ногой.
— Остынь, Переруг. Ты свое еще возьмешь. А он иной и твоим не будет.
— Почему это не будет? Кто так сказал? Он Раздоров, наследник мой! Или лишить меня положенного хочешь? Так вот, не бывать этому. Мой он, мой!!!
С его руки сорвалась жирная капля грязно-серого цвета и, растворившись в воздухе, тоже вошла в меня.
По ощущениям, все внутренности мои после этого будто в кислоту окунули. Боль была дикая, однако… Я почувствовал, как усилился мой источник, как еще больше укрепились каналы…
— Вот и отлично, — еще довольней пробасил Сварог.
— Что⁈ — Переруг, видимо, много сил на это отдал, отчего плюхнулся на задницу. — Ты специально это сделал, да? Ты все подстроил⁈ Чтобы я своей силой укрепил его, да? Да и сам ослаб!!!
— А я что? Я ничего. Ты все сам!!! –захохотал Сварог. — Ладно, смертные, пора нам. А ты, Видар, живи и владей. Я присмотрю за тобой.
Сказав это, он подхватил за шкирку бога раздора и ругани и растворился в воздухе.
— В жопу такую инициацию. Чуть не сдох, — закряхтел я, пытаясь понять, смогу встать или нет. Отбитый зад жутко ныл, и даже от одной только мысли, что надо двигаться, простреливал болью.
— Тебя инициировал сам Сварог, а Переруг напрямую поделился силой. Прояви уважение к богам!!!
— Ага. Вот как только жопа перестанет болеть, так сразу и проявлю. И вообще — что это было? Каждый раз так весело проходит?
— Нет, — покачал отец головой. — Я о подобном даже не слышал. Сварог — он над богами. Не светлый и не темный. Чтобы он кому-то покровительствовал, такого еще не бывало. Что с твоим источником?
