"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Киров Никита

— Но ведь я слышал, что можно сменить полярность — ну, в смысле, светлый, например, может стать темным?..

— Верно. Это возможно. Один раз в жизни каждый может сменить сторону. В этом, собственно, и заключается моя работа — находить среди светлых подобных сомневающихся и направлять их во тьму.

— Но подобные тебе наверняка есть и у светлых?

— Конечно. Такая работа ведется обеими сторонами, и это нормально, понимаешь? Таков сложившийся порядок. Все о нем знают и принимают его. И вот появляешься ты — неизвестная величина на стороне темных. Что бы ты сделал на месте императора Олега?

— Убил бы, чтобы не ломать систему.

— Верно. Не потому, что ты плохой или хороший. А просто потому что другой. Не все любят перемены.

— Ну, есть и ещё один вариант…

— Какой? — внимательно посмотрел на меня отец.

— Привязать к себе. Заставить сменить цвет.

— Хороший вариант. Но маловероятный. Будь ты из менее знатного рода, такое было бы возможно. Но мы, Раздоровы, приближены к трону, а значит, рычагов влияния на тебя нет.

— И что прикажешь мне делать?

— Скрывать свои возможности, что же еще. Об этой твоей способности знаю пока лишь я. И Навка. Поэтому пока демонстрируй только темную магию.

— И думаешь, не догадаются? В той же академии при поступлении артефакт показывает, светлый ты или темный.

— В этом ты прав. Он покажет предрасположенность. Но ты можешь сделать непонимающий вид, продемонстрировать темную магию. Они подумают, что произошла какая-то ошибка, потом об этом забудут, если ты больше не проявишь никаких отклонений от нормы. Сбои случаются, это не редкость. И поверь мне, им будет легче списать все на неработающий артефакт, чем поверить в серый источник. Так что с этого момента никакой светлой магии, пока я не разрешу.

— А что? Шанс на это есть?

— Конечно. У тебя появились новые возможности и грех ими не воспользоваться. Взять, например, те же пустоши — ведь мы не знаем, что находится за ними. Какие страны уцелели после того, как на нас с неба обрушился вихрь, разделивший мир на участки и породивший чудовищ.

Большому отряду через них не пробиться, а вот малому или одиночке вполне себе по силам. Представь себе, если ты пройдешь туда, где никто из нас не был, и вернешься обратно с новостями. А если там остались живые? Возможности открываются сумасшедшие. Поэтому для тебя теперь главным становится учеба и развитие. К выпуску академии ты должен взять боярина — не меньше.

— Ты еще скажи воеводу, — усмехнулся я.

— Это в идеале. А чего ты лыбишься — гены у тебя более чем достойные, потенциал под присмотром Сварога может безграничный открыться. Все будет зависеть от бога и немного от тебя. Если лениться не будешь, то очень высоко взлетишь. А там, глядишь, и свадьбу сыграем — от невест отбоя не будет.

— О, хорошо, что напомнил. В общем, я бы хотел разорвать помолвку с Настей Темниковой.

— А зачем бы мне это делать? Подобное серьезно ухудшит наши отношения с сильным родом?

— Ну, хотя бы затем, что ни она, ни я этого не желаем.

— Интересы рода выше хотелок наследников.

— А может, в интересах рода будет привести в него более подходящую по статусу невесту для такого сильного меня?

— Продолжай, — одобрительно кивнул он.

— Я Кристину имею в виду. Годунову.

— На дочку императора замахнулся? –усмехнулся он в усы.

— Если красть, так миллион, если влюбиться, так в принцессу.

— Породниться с императорским родом почетно. Но потянешь ли? Дочка у него, как я слышал, нрава уж больно крутого.

— Это ты уже предоставь мне. Есть у меня по этому поводу кое-какие мысли.

— Хорошо, — после недолгих раздумий согласился он. — Даю год тебе на охмурение девицы. Увижу, что ладится у вас, дам добро на расторжение предыдущей помолвки. Или возьмешь Настю второй женой, что тоже неплохо. Но это уже решишь сам. А пока даже заикаться об этом не смей, пусть все идет своим чередом. Получится — хорошо. Нет — значит, оставим все как есть. Покажи себя человеком, знающим цену словам, тогда и говорить станем.

Ты, Видар, себе создал не самую лучшую репутацию и трудно будет ее изменить. Хотя, уже сейчас я вижу, как ты поменялся, и это радует меня. Кстати, в честь инициации ты будешь уже официально представлен ко двору императора. Не как просто мой сын, а как наследник рода. Это дело почетное и важное. Так что готовься, церемония состоится через три дня.

— Мы там одни будем или как?

— Или как. Ради тебя никто отдельный прием устраивать не будет. Ну, пока по крайней мере. Будут присутствовать несколько ближников — те же Темниковы или граф Замогильников с сыном и дочерью. Они двойняшки, если помнишь. Еще вроде как барон Ягинский заявится, — поморщился он.

— А эти-то каким тут боком? — удивился я. — Простые бароны, и к императору…

— Зелья их новое развитие получили. Сильней стали, что империи во благо. Ягинские разрослись, везде свои представительства открыли. Того и гляди, они графский титул получат. Правда, поговаривают, что они и светлым контрабанду возят, но, как говорится, не пойманного на кол не посадишь.

Ну, и еще парочка гостей ожидается, их фамилии тебе пока ничего не скажут. Из выскочек они. Мы там самые родовитые будем, так что и внимания к нам больше будет.

— Ваше Темнейшество, — постучавшись, заглянул к нам гвардеец. — Вот, нашли в комнате Артема, — протянул он мой браслет.

— Свободен, — скрипнул зубами отец, едва сдерживая гнев. — Пригрел змею на груди, не разглядел обмана. А теперь расскажи мне в подробностях, что произошло, пока меня не было…

После разговора с отцом я был предоставлен сам себе, ну, и направился в свою комнату. Хотелось отдохнуть — день был не самым легким.

Стоя под струями воды, я смывал с себя все, что произошло за это время. И впервые чувствовал себя более-менее сносно. Инициация избавила меня от телесных ран, а вот остальное… Слишком хорошо я помнил, как резал сам себя. Такого и врагу не пожелаешь…

— Спинку потереть? -появилась в душе Навка в своем девичьем обличье. Причем была она голая, отчего мой организм, несмотря на перенесённый стресс, стразу взбодрился.

— Кто ж от такого отказывается? — усмехнулся я, повернувшись к ней спиной. И сразу почувствовал, как на мои плечи легли вполне себе материальные руки. И начался кайф.

Навка вполне умело орудовала всеми частями тела, то прижимаясь ко мне, то чуть отдаляясь. Ее шаловливые ручки гуляли по мне, и она играла на моих нервах, как опытный музыкант, каждым нажатием вызывая стон наслаждения. Наконец тело, не выдержав этой пытки, разрядилось так, что у меня чуть звезды из глаз не посыпались.

— Извини, чуть перестаралась, — без капли раскаяния сказала она. — Ого, ты уже готов к следующему раунду! А я слышала, что мужчинам надо время, чтобы восстановиться.

— Мужчины бывают разные, — зарычал я, подхватывая ее на руки.

— Ох, ты такой горячий!!! — взвизгнула она от неожиданности, отыгрывая смущение, когда мы рухнули на постель.

После этого я уложил её животом на подушку, раздвинул ноги, разместился сверху, пристроился и когда почувствовал, что смазки в её вагине достаточно, начал входить. Навка была полностью готова, поэтому долго осторожничать мне не пришлось. Уже скоро я по-хозяйски имел её, постанывающую, сзади, целовал её, шептал ей на ухо комплименты. Я понял, что в сексе она предпочитает вести себя пассивно и, если вообще двигается, то не слишком активно. Меня это не только не напрягло, но даже наоборот завело. Я мог взять всё происходящее полностью в свои руки.

Отымев Навку сзади, я перевернул её на спину в миссионерскую позу, раздвинул пошире её ноги, чтобы получше пристроиться и поглубже войти, и навалился на неё доброй частью своего веса, чуть разгрузившись за счёт упора локтями в кровать, чтобы её совсем не раздавить. Она, сдавленная подо мной и дергающаяся от фрикций, стонала: ей явно нравилось находиться полностью в моих руках. Пока я её трахал, я то запускал ей обе руки в волосы и массировал голову сквозь них, то эту голову грубо обхватывал, то целовал её, то крепко брал за шею или плечо, то фиксировал её руки своими, то прихватывал за ягодицы, то крепко сжимал её с боков так, что она вообще ничем не могла пошевелить и только сжималась и разжималась, то принимая в себя мой член, то выпуская его. Она, хотя и была пассивна (а что ей ещё оставалось подо мной), обильно текла — не думал, что духи так могут. Это меня очень заводило.