И теперь, даже в случае неожиданной атаки, он мог мгновенно отступить, переместившись в центр или в запасной узел. Резко сместиться в сторону, уклоняясь от атаки или захвата. Оказаться за спиной врага, сменив направление движения, как если бы сам воздух стал его дорогой. Заманить врага в ловушку, где им заранее были выставлены боевые или парализующие печати. Для всего этого Андрей использовал старые техники Архидемонов, которых учили сражаться, используя силу, пространство и хаос. Но добавил к ним техничность, расчёт и холодную дисциплину, которым научился от алхимика и от самого себя.
После создания первых пятнадцати узлов, парень вернулся к центру и активировал общую схему. В его разуме словно вспыхнула сфера света и импульсов, в которой каждая точка пульсировала в своём ритме, но подчинялась общему центру. Он почувствовал, как пространство отзывается, будто выученная телом рутина боя, как ощущение клинка в руке или направление прыжка до того, как ты прыгнешь. Всё должно было перейти на уровень инстинктов, чтобы не тратить лишние доли секунды на обдумывание.
– Тут нет времени думать, – пробормотал он себе. – Если враги придут даже сюда за мной… Думать будет уже поздно.
Как итог, когда солнце коснулось горных вершин, окрашивая небо в медь и золото, Андрей стоял у края склона, глядя вниз, туда, где шевелилась трава и мерцали скрытые печати. Вокруг была уже привычная ему тишина, но теперь – внутри неё скрывалась подвижная сеть, как механизм огромного зверя, затаившегося под землёй. Он отряхнул руки, проверил артефакты на поясе, расправил плечи и направился обратно, в долину, которая теперь по праву стала его личной крепостью.
………..
Прошло уже несколько дней с тех пор, как Андрей завершил разметку пространственной сети вокруг долины. Но, даже несмотря на это, он всё ещё ощущал неполную защищённость. Да. Пространственная система перемещений была почти идеальна, но сама защита долины, её сердце и внутренний периметр, требовали дополнительной прослойки безопасности. Ведь если кто-то прорвётся сквозь маскировку, и окажется достаточно силён, чтобы противостоять пространственным сдвигам – его нельзя будет отпустить.
“Если я хочу, чтобы это место действительно стало убежищем, а не просто временным укрытием, – размышлял Андрей, сидя у пещеры, – значит, оно должно уметь не только прятаться, но и кусаться.”
Задумчиво хмыкнув, он поднял взгляд к закатному небу и достал небольшой свёрток. Тот самый, что он украл из кладовой секты Пяти Пиков Бессмертных. Свёрток с чешуёй дракона. Это была редкость. Драконья чешуя, особенно с верхней части шеи или груди, была бесценным алхимическим ресурсом. Внутри неё хранилось естественное сопротивление магии, энергия древнего пламени и структурная прочность, не уступающая артефактным металлам. Андрей внимательно рассматривал каждую из шести чешуек – на некоторых ещё виднелись следы плавления или удара, что говорило о том, что это не были просто сброшенные в линьке пластины, а полноценные боевые трофеи. Он провёл пальцами по острым краям и пробормотал:
– Из такой прелести можно сделать… шедевры защиты. Или смертельные ловушки…
Первым делом он установил малую алхимическую печь на своеобразный постамент из подходящего камня, вмонтировал её в защитный круг и медленно нагрел воздух с помощью духовного пламени, выведенного из его ядра. В атмосферу сразу потянуло запахом огня, золы и живого металла.
Потом и сама чешуя была очищена от внешних загрязнений. Для этого Андрей использовал особый настой на основе сока корня серебристого чая и капли крови с собственной ладони, чтобы привязать материал к себе. После этого он начал разделение. Три чешуйки он аккуратно расколол вдоль естественных трещин, получив шесть изогнутых сегментов, каждый размером с ладонь. Эти сегменты были перетёрты наполовину и вплавлены в основу печатей – особые дощечки из минерализованного древесного сердечника, добытого в одном из его походов. Поверх были выгравированы сложные печати контроля и активации.
Первая пара стала ловушкой пространственного сжатия – при активации они создавали сильнейший разрыв давления, схлопывая пространство в узле и притягивая туда всё в радиусе трёх шагов. Любой, кто попадёт в этот радиус, будет зажат и не сможет двигаться, а любая попытка использовать силу вызовет откат в теле.
Вторая пара использовалась как обратный выброс – печати отбрасывания, выталкивающие всё живое из центра на десятки шагов с разрушительным импульсом. Это позволяло парню вырваться из окружения или прервать ближнюю атаку.
Третья пара стала обратным якорем – антимагическими печатями. При активации они подавляли любые внешние потоки духовной энергии в пределах ограниченного пространства. Это было оружие против магов, в том числе и тех, кто привык полагаться на артефакты.
Все шесть амулетов были закреплены на тонких костяных пластинах, выгравированы тончайшими линиями. Андрей добавил к ним пустые ячейки для зарядки, чтобы в критический момент можно было усилить эффект при помощи эссенций или энергии артефактов.
Разместив амулеты в ключевых точках внутреннего периметра, Андрей закончил их установку запечатанным кругом контроля, в котором каждая печать была связана с остальными, а контрольный центр находился внутри пещеры, в его личном зале медитации.
– Теперь, если кто-то и сунется, – прошептал он, запечатывая контур, – долина сама их примет… и не отпустит.
Из оставшихся мелких обломков чешуи он изготовил два карманных амулета, которые носил в своей одежде. Один – сфера-подавитель духовного взгляда, второй – стабилизатор ядра, чтобы избежать энергетических срывов во время алхимии или боя… И теперь мог бы считать себя готовым к подобным встречам…
………..
Пока над горами клубились вечерние облака, Андрей сидел у пещеры, держа на ладони крошечную печать, переливающуюся на свету. И впервые за долгое время… Он почувствовал, что может доверить этому месту часть своей судьбы. Теперь эта долина не просто была укрытием. Она стала убежищем, к которому можно было вернуться. Домом, способным защищать.
Время шло. Андрей по-прежнему не покидал долину – место, которое он, не называя этого вслух, всё чаще мысленно называл "своим". После наложения защитных систем, укрепления периметра и подчинения артефактов, наступило относительно спокойное время. Но он слишком хорошо знал, что такое тишина перед бурей. И потому не терял ни дня – каждая минута, каждый вдох теперь были вложением в то, чтобы пережить грядущую бурю.
И теперь пришло время понять и изучить одно из самых грозных орудий, попавших в его руки. То самое копьё Святого. Которое, как ему казалось, было изготовлено из материала, от которого веяло настоящей вечностью. Когда он извлёк копьё и разместил его на алтарной плите в медитационном круге, пламя из светильников в углах пещеры дрогнуло, словно опасаясь приближаться к оружию.
На первый взгляд, оно было простым. Идеально ровное древко, уравновешенное и гладкое, а лезвие напоминало длинный лепесток, чешуйчато-металлическое, с отблесками, которые не повторялись ни разу за время наблюдения. Но стоило его коснуться, даже мысленно, и в голове тут же вспыхивало давление, тяжесть и гул далёких звёзд, словно в артефакте застыл рёв умирающего дракона и отзвук битвы богов.
Для начала Андрей начал тонкий анализ материала, проводя ладонью, налитой духовной силой, вдоль древка. И с каждым прикосновением картина становилась яснее. Ведь в основе этого артефакта использовалась кость Истинного Дракона. Окаменевшая, но всё ещё несущая в себе генетическую память древней расы. Нити энергии из неё текли неравномерно. Казалось, что они жили, дышали, извивались под кожей артефакта, будто желая ощутить кровь врага.
Также тут присутствовал и Звёздный металл. Необычный сплав, добываемый в метеоритах, упавших с неба. Металл, легко принимающий на себя магические плетения, усиливая их в десятки раз. Его было не так уж и много. Но именно он образовывал сердечник копья и режущую кромку, позволяя высвобождать плетения с минимальной задержкой. В спайке этих двух материалов присутствовало нечто третье – древнее связующее, возможно, остаток божественной крови, удерживающей целостность артефакта, и при этом питающей его волей прошлого владельца.
