– Нет, не надо! Это не мой Сегор!
Когда я осознала то, что сказала сама, из сухих глаз засочилась боль, потекла ручьями по щекам, передавила горло. Я раззявила рот в безобразных рыданиях, но до облегчения мне придется выплакать намного больше. И мне было плевать, что я, в отличие от Элвина, не могу с собой совладать и удержать лицо – пусть смотрят, пусть тоже вытирают слезы сострадания, оплакивая моего маленького мальчика.
– Знаю, любимая, – мягко произнес Элвин. – Но Ристану очень понадобимся мы с тобой. Ты понадобишься. Не сегодня и не завтра, но ты не допустишь, чтобы ребенок ощутил себя одиноким. В тебе матери больше, чем в иных матерях. Я сейчас не могу собраться и сообразить, что будет дальше, но в нас с тобой я уверен.
Я же ни в чем уверена не была. Но обычно Элвин Двенадцатый Криштан Ео в прогнозах не ошибается.
Эпилог
Когда боги забывают о своей жестокости, они способны проявлять неординарное чувство юмора. Аштар и Марита остались в Сердцевине – и не только потому, что мы нуждались в их помощи и дружеской поддержке. Верховный совет присудил Марите титул шелле за заслуги перед империей, ведь она спасла самого наследника престола! Поговаривают, что Аштар, услышав о таком повороте, смеялся до слез – он иронию тоже оценил. Теперь им пришлось остаться в столице, «новая подданная империи» и «главная защитница наследника престола» теперь приставлена к ребенку для ухода и такой же верной защиты. Но я хорошо понимала, что Аштар в должности нашего личного охранника будет куда полезнее, потому настойчиво приписала к этой работе и его.
Они быстро поженились, но иногда весь дворец сотрясался от громких скандалов – таких искренних и открытых, какие могут себе позволить только крестьянка и чистокровный демон. Поначалу мне казалось, что это свидетельствует об их несчастье, но, кажется, на самом деле они просто нашли способ сначала бурно рушить друг другу настроение, а потом столь же бурно его поднимать. Мне такая неспокойная любовь была чужда, но ведь и они – не мы с Элвином, зачем же им повторять наш путь?
Кеймары все же отыскали возможность стереть шрам с лица Мариты, но она неожиданно для всех отказалась – и совсем не потому, что опасалась непредсказуемых последствий эксперимента, который снова до них никто не проводил. Она улыбнулась Витаю и Верану благодарно, но объяснила свое нежелание:
– Привыкла уже, пусть остается. Понимаете, помнить хочу – не забыть обо всем, что произошло. Когда мне кажется, что день не задался или навалились проблемы, я подхожу к зеркалу и вспоминаю: у меня нет теперь никаких проблем, все эти хлопоты – просто рутина. Голова придумывает, отчего бы огорчиться, потому что на самом деле все настоящие беды остались далеко позади. Да и зачем мне избавляться от шрама, если мой супружник ходит почти с таким же? Кстати, где его опять носит?! – упомянутая ее голова вспомнила о том, что при отсутствии бед их можно придумать, накинула ярости и подвигла Мариту броситься на поиски, чтобы устроить любимому очередной скандал.
У Аштара действительно на щеке остался шрам от удара Майера. Его как раз можно было свести без труда, но демон даже о том не задумался – это же шрам! Еще один шрам в копилку общих шрамов, таким гордиться надо, а не прятать. Вот и ходила теперь наша парочка, выделяясь из всех прочих придворных и ничуть того не стыдясь.
Возможно, с необходимостью серьезной охраны я и перегнула: никаких посягательств на мою жизнь или жизнь малыша Ристана больше не совершалось. Но я предпочитала перестраховаться. Недостаточно было избавиться от Анабель, чтобы все интриги сошли на нет – они еще долго будут витать в этих коридорах, выращенные не одним поколением интриганов. Однако я была нацелена как можно жестче пресекать подобное, и даже начала соглашаться со слишком хладнокровным Элом: он нередко утверждал, что иногда надо принимать жесткие решения – сильная власть на слабости не построишь. Потому я мгновенно разжаловала из фрейлин подруг прошлой императрицы, хотя и не думала, что они были причастны к заговору. Просто хотелось окружить себя прямотой и искренними советами, а не фальшивыми улыбками. Пусть лучше на их месте будет Марита, в образовании и культуре которой все еще сквозили заметные пробелы, да демоницы – уж от тех я всегда услышу правду, даже если специально о том не буду спрашивать.
Пробелы в знаниях наблюдались не только у подруги. В первый же год я очень пожалела о незаконченном университетском образовании – моих учений было недостаточно, чтобы разобраться во всех политических вопросах и стать достойной помощницей императора. Приходилось наверстывать на ходу, притом донимать Элвина, но все же чаще – старика Кеймара. Он по-прежнему меня на дух не переносил, а я на это наплевала с самой высокой дворцовой башни – раз он может научить, так пусть учит! И я позволяю ему притом на меня недовольно зыркать.
– Милорд, давайте еще раз, – я от него не отставала. – Каким образом поморье скота в Третьей Окраине влияет на цену благородного вина, которое к нам везут из Первой? Ну какая связь?
– В навозе связь! – не выдержал Кеймар. – Ваше величество, вы еще налоговую систему не освоили, а сразу лезете в столь важные вопросы!
– Навозные вопросы, – поправила я терпеливо и записала в блокнот. – Теперь поговорим о том, почему Первая Окраина не выращивает достаточное количество скота, чтобы их урожаю винограда…
Он закатил глаза, взвыл в потолок, но все равно был вынужден меня консультировать. Уверена, что Элвин мог бы справиться и без меня, но я сразу решила не оставаться в стороне. Потому принимала делегации, брала на себя переговоры, в которых уже освоилась, или предпринимала попытки проанализировать крупные цифры. Сказала бы, что меня никто к тому не обязывал, но правда была противоположной: я обязала себя сама, когда дала клятву старухе, лесной ведьме. Волею богов, так получилось, что я оказалась как раз на том месте, с которого можно всерьез кому-то помочь: позаботиться о бедняках, не допустить жестокостей в отдаленных княжествах или просто развлечь послов, пока император занят. И я точно знала, что Зельта мое имя еще услышит, хотя вряд ли догадаться, что это именно мое имя. И тогда она поймет, что я с другого конца государства ей мысленно передаю: «Я-то свою часть сделки выполнила, мой долг перед тобой закрыт, но лошадь-то зачем было красть, карга ты старая?!»
Ранним утром села отвечать на письмо от матери – мы теперь с ней вели постоянную переписку. Я рассказывала ей о своих делах, а она радовала меня новостями из Шестой Окраины. Виделись мы со всей семьей, когда они приезжали на свадьбу и коронацию. Тогда же смогли вырваться в столицу университетские друзья, Сегор и Нейра. Последняя ничего не могла с собой поделать и лишь присвистывала:
– Клянусь чертями, не ожидала, что ты среди шелле и не думала приживаться – ты сразу решила подняться над шелле, чтобы они посматривали снизу, засунув языки поглубже в зады. Я оценила! Ой, ваше величество, простите, никак не могу перестроиться тебе выкать. Вам выкать то есть.
Хорошая она девчонка. Не титулованная, но после окончания университета я подыщу для нее должность поближе к себе. Демоны могут быть самыми опасными и жестокими тварями, но как раз из демонов получаются самые верные и храбрые друзья, если они на твоей стороне. А короне никогда не помешает демонская поддержка.
За завтраком Элвин смог к нам присоединиться. Он забежал в зал, сжал под столом мою руку вместо приветствия. Ристана взялась кормить Марита, но захотела недовольно побурчать:
– Опять каша! Он как видит кашу – сразу морщит лобик и становится похож на Элвина. А вот когда подают яблочные пирожки – улыбается, просто вылитый Тирий!
– Разве я морщу лобик, Марита? – удивился Эл.
– Что вы, ваше величество! – Марита театрально прижала руку к груди. – Просто малышок еще не научился надевать маску холодного безразличия, когда вообще не поймешь, что у вас на уме. Но дайте ему годик-другой!
