– Вас не было столько времени, и вдруг вы возвращаетесь и за несколько дней делаете то, чего не было в Лондоне последние лет… тридцать, – встряхиваете его. И я бы порадовался этому, лорд Кеннет, будь я моложе и не обременён проблемами государственного масштаба. И то, за чем я вас отправлял, очень сильно помогло бы мне в нынешнем положении дел. Но раз вы не раздобыли артефакт… – Король разворачивается полностью к Кеннету, он держит руки перед собой, перебирая цепочку часов. – Лорд Кеннет, что вы готовы сделать для государства, если я скажу, что на кону будет ваша голова?
«Намного меньше, чем для того, чтобы спасти Моргану», – мысленно отвечает на вопрос Бентлей. Но позволить себе дерзить он не может. И потому с поклоном говорит:
– Я выкупил большую часть акций Ост-Индской торговой компании, ваше величество. Теперь совет директоров мне не помешает. Я готов передать в распоряжение армии восемьдесят тысяч хорошо обученных и подготовленных солдат и пятнадцать военных кораблей, полностью укомплектованных современными орудиями, для победы Великобритании в настоящей войне, – он поднимает голову, чтобы слова его звучали увереннее.
Ему самому ещё понадобится немало людей, чтобы разобраться с оставленными Морганой записями. И это важнее, чем очередная война. Пока военные действия не мешают торговле – это не его дело. Ему только нужно остаться живым, если он не хочет, чтобы смерть О'Райли была напрасной. Лорд Кеннет осторожно заводит руки за спину, не отпуская своей треуголки:
– Я могу предоставить и больше, но для этого, ваше величество, я смею просить неприкосновенности, чтобы в мой дом не врывались солдаты и не уводили меня на эшафот. И смею также просить права издавать указы в обход Парламента. Это дерзость, но всё же… Да, я не смог привезти артефакт, но я выиграю эту войну, что поднимет авторитет нашей страны на мировой арене, и казна государства не опустеет.
Бентлей стискивает собственные пальцы, пока секунды молчания Его Величества перетекают в минуты. На лице Георга отражается раздумье. Король потирает подбородок, гладко выбритый старательными руками.
– Я слышал, что в Голландии их вшивой Компанией управляет генерал-губернатор… Пусть так. Я назначу вас генерал-губернатором – одним чином больше, одним меньше. Но помните, лорд Кеннет, ваша жизнь зависит только от вас самого.
Глава 11. Одной ногой на помосте
Он возвращается из королевского дворца ошарашенным. Бентлей рассчитывал на всё что угодно: на мгновенную смерть, на помилование с вечной ссылкой из Лондона, на пожизненное заключение, но никак не на приобретение нового титула, дающего ему больше власти, чем у герцога, состоящего в родстве с королём, и у самого парламента. Шанс издавать указы, будто он сам верховная власть и суд – король и судья в одном лице. Жизнь даёт ему слишком много вторых шансов, от чего невозможно не насторожиться. Бентлей просто ненавидит, когда всё начинает складываться слишком удачно без каких-либо предпосылок, которые могли бы объяснить, что повлияло на такой расклад карт на карточном столе.
В поместье его встречают дворецкий и встревоженная Валерия. Девушка стоит на самом верху огромной широкой лестницы, застеленной синим ковром, и смотрит своими внимательными тёмными глазами не то с укором, не то с немым вопросом: «Как всё прошло?» И Бентлей на выдохе улыбается. Он ставит трость в подставку и, не способный подавить желание, разводит в стороны руки, прежде чем объявляет:
– Меня назначили генерал-губернатором.
Он и так продвинулся на пути смещения акционеров Ост-Индской торговой компании, развернув катастрофу на рынке, а теперь сам Георг II помогает ему удержать власть. И ценой чего? Победой в очередной войне. Огромное количество войн пережила старушка Англия, так почему бы ему самому не постараться помочь ей перетерпеть ещё одну, потрясающую колонии и столицу? Кроме того, это сделает его не просто не последним человеком в государстве, но и сотрёт пятно, очерняющее репутацию. Никто не посмеет сказать ничего про него и его покойную супругу, которая толком-то супругой и не являлась, лишь пообещала, что когда-нибудь ею станет.
Валерия стискивает перила, делает несколько шагов, спускаясь по ступеням. Замирает почти у самого низа. Она склоняет голову набок, ожидая продолжения от Бентлея, но Кеннет не знает, что ещё ему такого сказать. Неожиданным образом вся его жизнь начинает идти по тому самому плану, который он написал себе когда-то давно. Только он и подумать не мог, что когда-нибудь ему будет претить высокий статус лишь потому, что не хватает одной маленькой детали. Жизнь без Морганы стала пресной, как еда без соли. И вроде он избавился от кровожадной пиратки, стал у штурвала, забравшись так высоко, насколько смог, не об этом ли он мечтал?
– Генерал-губернатор Ост-Индской торговой компании. Уполномоченный издавать указы в обход парламента, вносить правки в действующие законы на период текущего военного столкновения.
Он, без сомнения, заслужил подобную должность и звание, но всё равно ощущает себя не на своём месте, чего никогда прежде с ним не случалось. А может, всё потому, что он не слышит троекратного «ура», знаменующего его победу.
Впрочем, Бентлей не считает себя победителем. Валерия спускается ещё на две ступени, она оказывается рядом с Кеннетом и в следующий момент бросается ему на шею. Обнимает двумя руками, едва дотягиваясь. И ошарашенный Кеннет, не привыкший к проявлению чувств, удивлённо косится на неё. Он не решается ни отстранить её от себя, ни приобнять, даже коснуться ладонью. Столь интимное и нескромное действие возмутительно, но в груди сердце не отзывается, как отзывалось на каждое, даже мимолётное прикосновение Морганы. Девон лишь качает головой, не то в осуждении, не то сделав какой-то свой собственный вывод касательно Валерии.
– Теперь вы… сможете вернуть меня домой? – с надеждой в голосе произносит да Коста.
– Юная леди… – вмешивается дворецкий.
– Полагаю, что не так скоро это случится, – собравшись, Бентлей всё же осторожно отнимает от себя тонкие руки Валерии.
Достаточно и того, что она прошлой ночью перебирала его волосы, молчаливо наблюдая со стороны, как он пытается выстроить что-то на пепелище собственной души. Больше он не может проявить слабость и показаться беспомощным.
– Мисс да Коста, я понимаю вашу жажду и стремление вернуться на родину, но, к сожалению, с нынешним положением дел я просто не могу позволить себе организовать ваше отплытие в Испанию, а любые сухопутные маршруты не кажутся мне безопасными для юной леди. Надеюсь, вы понимаете, о чём я.
Кеннет рассчитывает на её благоразумие. И, потупив взгляд, девушка обнимает себя за локти. Она делает неловкий шаг и, кивнув, присаживается в идеальном реверансе. Её готовили к светской жизни и над воспитанием, несомненно, очень старались. Жаль, что она оказалась в неудачное время в неправильном месте.
– Простите, лорд Кеннет. Я не смею больше об этом спрашивать. С вашего позволения, могу я идти к себе?
– Конечно, мисс Валерия, конечно, – сдержанно отвечает Бентлей, позволяя смущённой девушке удалиться прочь.
– Сэр, я бы хотел сообщить вам важные новости.
Бентлей заинтересованно смотрит на дворецкого, ожидая продолжения.
– В приёмной вас ожидает мистер Спаркс.
– Спаркс? – Бентлей хмурится. Девон не может лгать. А если это глупый розыгрыш, то с чего бы ему так дурно шутить над своим хозяином? Кеннет пытается вспомнить, видел ли хоть раз Девон Спаркса. – И как давно он здесь?
– Прибыл с утра, сэр.
Кивнув, Бентлей вновь берёт трость из подставки. Мало ли чем или кем может быть этот Спаркс. Если проклятье задело и его, то перед Кеннетом может предстать и живой мертвец, и что-то, что имеет силы Морганы, а значит, нужно быть хотя бы немного подготовленным и попытаться дать отпор в случае необходимости. Он вручает треуголку Девону и, сжимая холодными негнущимися пальцами трость, поднимается на второй этаж.
