Теперь, услышав мои слова, про вызов, он…что? Решил принять его и разобраться со мной окончательно? Странно. У него ведь уровень Легионера, насколько я слышал. Но кто знает, может быть, на такие случаи существуют специальные правила, уравнивающие возможности дуэлянтов.
— И зачем ты это сделал? — спросил кто-то из Совета.
— Тихо! — выкрикнул Леонид, заглушая вопрос.
Когда Демьян признался, или взял вину за сестру, кто их там разберет, Леня чуть не хлопнул себя по лбу. Теперь, он видимо, решил всеми силами не допустить новой конфронтации.
— Тихо, — снова повторил он.
Его взгляд перебегал с Демьяна на меня и обратно.
— Ты должен сделать вызов, — негромко подсказал мне Илья. — Прямо сейчас.
Я снова встал. Мы пересеклись с Демьяном взглядами. Ох, и ненавидел же он меня? Неужели, просто за то, что я не из высшего сословия. Или ему сестренка, что-то напела?
— Михаил!
Леонид смотрел на меня.
— Прежде, чем ты бросишь вызов Демьяну, я, как председатель Совета, предлагаю вам обоим примириться. Записка, оскорбительна, поступок неприемлемый. Но стоит ли, ради глупой шутки затеивать кровопролитие?
Я посмотрел на Демьяна. Тот стоял все так же, словно бесчувственный столб. Сестренка его, аж кулаки сжала в нетерпении. Так она что, хочет, чтобы ее брат рисковал жизнью? Странная бабенка.
Взглянул на Наталью. Та, чуть заметно пожала плечами. Делай, что хочешь, я так это понял.
Я лихорадочно прокручивал в голове последствия своего выбора. Осуществить угрозу и вызвать Демьяна. Пожалуй, в моем понимании это был самый подходящий поступок. Одно мне не давало покоя, уж слишком радовалась такому исходу Эмили. Не знаю, может она на голову больная, или власть над братом совсем вскружила ей голову.
Сказать, что я готов примириться? Но не воспримут ли это, как слабость с моей стороны? С другой стороны, навязчивое желание разделаться с Демьяном, могут счесть чем-то ненормальным.
— Зачем ты это сделал? — спросил я Демьяна напрямую.
Пускай сам выпутывается. Заявит открыто, что хотел оскорбить меня — вызову. Начнет смягчать — последую предложению Леонида.
Демьян раздумывал. Уверен, в его голове сейчас крутятся те же мысли, что и у меня. Все с настороженностью ждали его ответа. Дуэли с помощью Мощи, давно стали редкостью среди аристократов. Куда безопаснее поколотить друг друга. Да и император, вряд ли утверждает любое прошение о законной попытке убийства. И, насколько я могу судить, слава дуэлянта уже больше вредит ее обладателю, чем помогает. Остальные просто воспринимают его, как опасного субъекта.
Не те, нынче, аристократы пошли!
— Мне показалось остроумным, если ты будешь везде видеть заговор против тебя.
Меня еще и тупым решил выставить?
— Я требую, чтобы вы примирились, черт бы вас побрал!
Леонид кричал, вскочив с места.
— Я как председатель Совета, не допущу такого!
В наше благоразумие он больше не верил.
— Да, примиритесь!
Поддержали его другие.
— Примиритесь! Что за варварство, из-за глупой шутки устраивать такое!
Варварство? А вот для нас с Ильей, такое «варварство» сам глава рода устроил.
Мы с Демьяном бурили друг друга взглядами. Ни он, ни я, не делали попыток к примирению. Значит, как ни крути, ход за мной. Я обещал вызвать того, кто написал записку.
К просьбам о мире присоединились даже «ослы». Одна Эмили сидела с тревогой на лице. Вот кому, мир между нами, вовсе не нужен.
Поднялся Илья.
— Согласись примириться, — негромко сказал он.
Его слова утонули в гуле голосов.
— Ты же мне, только что другое советовал!
— Тогда все молчали, а сейчас получится — ты плюешь на всех.
— А трусостью это не сочтут?
— Нет, — Илья усмехнулся. — Зато, могут счесть благородством, у тебя же совсем другой уровень. Ты в любом случае будешь иметь преимущество над ним.
— А если сначала потребовать извинений?
— Сам же видишь, не будет он извиняться. А остальные сочтут, что ты не оставляешь ему выбора.
Ладно. Будь, по-вашему. Я поднял руку, и голоса смолкли.
— Если это просто была попытка пошутить, я готов примириться, как просят меня остальные благородные люди.
Демьян поиграл желваками.
— Постараюсь развить чувство юмора, я тоже согласен примириться.
Эмили позади него возмущенно вскочила. Лицо покраснело, в глазах заблестели слезы.
— Пожмите друг другу руки! — возвестил Леонид.
Я шагнул к Демьяну и протянул руку. Он повторил мой жест. Не желая причинять ему боль, я не стал хватать его за забинтованную ладонь. Сжал ему руку чуть выше. Он в дружественном жесте приобнял меня за плечо.
— Не думай, что забуду, как ты назвал мою сестру шлюхой, — прошептал он.
Вот оно, что! Благородии опять обиделись. Теперь стало понятным поведение Эмили, очень уж она оскорбилась. Хотя, сама виновата.
— В любое время, — усмехнулся я. — Без всего этого карнавала.
Мы разошлись со лживыми улыбками на губах.
* * *
Вечером, мы втроем: я, Илья и Наталья, собрались у меня в комнате. Мы с Ильей пили чай. Наталья, свой любимый крепчайший кофе.
— Не думала я, что ты такой оратор.
— Сам не ожидал. Накипело, как-то.
Разговор ожидаемо зашел об утренних событиях.
— А чего ты, так не хотела, чтобы я извинялся?
— Ты любишь извиняться? Можешь передо мной извиниться. Я это люблю.
Я махнул рукой.
— Не для того я уделила тебе столько внимания, чтобы ты приносил извинения этим ничтожеством.
— А то, что с Демьяном помирился.
— А ты помирился?
Как она обо всем догадывается?
— Что-то не так? — встрепенулся Илья. — Вы же руки пожали, с улыбочками поговорили.
— Пообещали проблемы друг другу устраивать, — ответил я. — Обиделись господа Аксеновы, что я Эмили шлюхой обозвал.
— Ха! А ты что, ее так назвал?
Наталья даже подпрыгнула.
— Пришлось.
Она захохотала:
— Такой удар, для бедной девочки! Она думала, что патрицианка, а оказалась потаскухой! Ха-ха-ха-ха!
— Такой вот мир, — подытожил я.
— Не, ну это правильно, что предложил Демьяну помириться. Неадекватных нигде не любят.
— Точно, — подтвердил я.
Но Наталья на мой ответ не обратила внимания, продолжая поглощать кофе.
— А извинения, тут дело такое. К тебе, так или иначе, всегда будут цепляться, из-за происхождения. У нас тут, сильны пережитки феодализма. А если, ты везде будешь признавать, что не прав, то и воспринимать тебя будут не серьезно. Ты ведь не хочешь этого, правда?
Я кивнул. Чтобы добиваться своих целей, надо что-то представлять из себя. И самое неприятное, представлять это «что-то» не только в своих глазах, но и в глазах окружающих.
Наталья допила. Бахнув чашкой по столу, поднялась:
— Ну, все, пора мне. А то слухи пойдут, что я надолго задерживаюсь в компании молодых людей.
— Да ты и так уже, целый час сидишь нами.
Наталья махнула рукой:
— Это не долго. Пока кофе, «как ваше ничего», потанцуем, а тут и уходить пора.
Сделав ручкой, она исчезла за дверью.
Подождав, пока ее шаги затихнут в коридоре, я спросил Илью:
— Что ты думаешь о ней?
— О ее светлости?
— Светлости, с замашками грузчика.
Илья потер подбородок.
— Неравнодушна она к тебе. Причем, с первого дня.
— И с чего бы?
— Нужно ей от тебя что-то.
— Что?
— Ты прям, как девица, еще спроси «как»? — заржал Илья.
— Ну, скажешь тоже.
Мысль о том, что Наталье от меня нужно «то самое» мне по вкусу не пришлась. Как женщина, она мне не нравилась. Не мой типаж. А если еще помножить на ее грубоватое поведение, так и вовсе туши свет. Не, не надо мне таких подарков.
— Зря ты, — Илья откровенно веселился, — она ведь наследница княжеского титула. Считай, будущая глава всего рода Чернышевых. Так что, Миша, не теряй шанс, кто знает — может, будущим главой рода Чернышевых, станешь ты.
