— Вот сюда, — показал дядя. — Там будет небольшой спуск, он пологий, не бойся. Маску можно не надевать, яд Жендрика не проникает внутрь шпиля.
— Тогда я с вами, с вами! — запрыгала Шмыгля. — И даже не думайте, что я останусь!
— Там безопасно? — спросила Марва, с сомнением глядя на скачущую табакси.
— Нигде не безопасно, — пожал плечами драу. — Но для нас угроза невелика. Обитающие в шпиле разумные слабы, неорганизованны и, в основном, неагрессивны.
— Так тут есть жители?
— Изгои. Беженцы. Никчёмные и ничтожные настолько, что их даже поленились убить.
— А как они добрались сюда через Жендрик?
— Не интересовался. Спроси у них, если хочешь.
Из тёмного полуподвала наверх идёт пыльная широкая лестница. И ещё одна. И ещё.
— Эй, у меня лапки! — взмолилась вскоре Шмыгля. — Мы что, так до верха топать будем?
— Я тоже уже устала, — призналась Марвелотта, — а мы ведь и на десятую часть не поднялись. Только не говорите, что Жозефа живёт на самом верху!
— Именно там она и живёт, — подтвердил дядя. — Но на следующем этаже есть лифт. В прошлый раз он даже работал. Механизмы дагин очень прочные. Ещё два пролёта, потерпите.
Коридор уходит куда-то вглубь шпиля, и здесь они встречают первого обитателя. К удивлению Марвы, это оказался какой-то метис орка, молодой, но потрёпанный, весь в шрамах.
— Ишь ты, новенькие, — сказал он мрачно. — И лезут, и лезут. Вы думаете, тут еда из воздуха берётся?
— Нет, — сказала Марва. — Не думаем. А откуда здесь еда?
— Грибы драу, —сплюнул полуорк. — Без светила больше ни мрака не растёт. Надоели, сил нет. Кажется, скоро грибница из ушей полезет.
— Надо сочетать их с мясом, — назидательно сказала Минтара. — Не лениться ходить на охоту. Грибы с мясом гораздо вкуснее и питательнее.
— Ну, ты сказанула, тёмная, — фыркнул полуорк. — Ты видела, кто в округе водится? Это у них будет мясо, фаршированное грибами, на обед.
— Оправдание трусов, — безжалостно ответила драу.
— Да иди ты… — отмахнулся тот. — У меня из оружия один кинжал. От шпиля не отойти, там яд, а в подземельях… Нет, сами туда лезьте, раз храбрые такие. Мы все ходы вниз завалили, но всё равно прокапываются иногда.
— Кто? — с любопытством спросила Марва.
— Без понятия. Потом только кровь на полу и кого-то не досчитались утром. Смотришь — в завале подкоп. Заваливаем заново, до следующего раза. Наверное, тем, нижним, тоже одни грибы жрать надоедает. А ты «охотиться». Сама охоться, так-то.
Тон полуорка обиженный, но он идёт рядом с ними, не отстаёт. Наверное, сидеть одному скучно.
— А чего ты здесь? — спросила любопытная Шмыгля. — Мы вот жили в Обозе, там еда разная. И охотиться можно, в степи. Я, когда выросла бы, непременно охотилась! Я очень храбрая! И геройская!
— Я тоже не трус, — буркнул полуорк. — А здесь, потому что иначе убьют.
— За что? Ты плохой, что ли?
— Нормальный я. Но у нас не любят полукровок.
— Тебя обижали, и ты убежал? Я бы сражалась! — заявила Шмыгля убеждённо.
— Я тоже не стерпел, — признался полуорк, — и убил сына вождя. Он напал первым, но его отец потом пообещал большую награду за мою голову. Пришлось сбежать. Сначала из клановой деревни, потом с Диаэнкевала, а потом и вовсе сюда. Контракт на меня взял дом Ки-Гвад, мраковы ищейки. Хотя бы сюда, я надеюсь, не доберутся. Хотя в Жендрике так уныло, что иногда хочется выбраться к светилу, пусть даже меня там зарежут.
— А как ты добрался в Ясан Кхот? — заинтересовалась Марва. — Это же самый центр Жендрика, несколько дней пути по отравленным землям.
— Кобольды, — пояснил полуорк. — Мраковы мелкие ящерицы берут дорого, но у них договор с мраковыми большими ящерицами.
— Драконолюды? — заинтересовался дядя. — Луу или баярлах?
— Баярлах. Кобольды проводят под границей Жендрика по старым подземным коридорам, а на поверхности передают драконидам. Те не боятся яда, катаются по Жендрику, ищут металл, оставшийся от Войн Великанов, вывозят в Галуул, там продают дварфам-скупщикам. У них есть специальная повозка, наглухо закрытая, яд не проникает внутрь. Сажают туда и везут, пока гадаешь, не обманули ли тебя. То ли доставят в Ясан Кхот, то ли сожрут где-нибудь по дороге… Меня довезли, с тех пор сижу тут. А вас с чего занесло в это забытое нефилимами место? В первый раз вижу такую странную кампанию — двое драу, человек и табакси!
— Не твоё дело, — резко ответил ему дядя.
— Подумаешь… Не хотите, не рассказывайте. Тут у каждого своя история и мало кто хочет ей делиться. В Жендрик от хорошей жизни не бегут.
— Вот лифт, мы пришли, — сказал драу. — Эй, изгнанник, он работает?
— Вроде бы да, — ответил полуорк, — но мне наверху делать нечего. Вы на самую верхушку? Ладно-ладно, не моё дело, знаю. Ну, удачи вам, странники, зачем бы вы ни пришли. Всем нам не помешает немного удачи, верно?
Он вздохнул и побрёл обратно, вскоре скрывшись в глубине пыльного коридора, скудно освещённого врезанными в стены круглыми магическими светильниками.
— Жалко его, — вздохнула Марва.
— Вовсе не обязательно, что он говорит правду, — пожал плечами дядя. — Изгнанники чаще всего врут о причинах изгнания. Чтобы оркский клан назначил за кого-то награду, достаточную, чтобы заинтересовался дом Ки-Гвад, мало кого-то убить при самозащите. Даже сына вождя. Орки относятся к смерти спокойно, да и сыновей у вождей хватает. Прирезать убийцу на месте — запросто, но объявить контракт на голову? Совершенно не в их стиле. Так что не всё так просто с этим парнем.
— Эх, — вздохнула девушка, — всё-таки я очень наивная и доверчивая.
— Это пройдёт, — дружески коснулась её плеча Минтара.
— Я знаю. Но мне совсем не хочется не верить никому вокруг.
Над лифтом, встроенным в каменную стену, горит тусклый круглый фонарь.
— Работает, — кивает удовлетворённо дядя, — иначе свет бы погас. Жозефа, когда поселилась тут, запустила некоторые устройства шпиля. Самые простые, она не механург, но и этого хватило, чтобы здесь стало можно выжить. Скудно, но, как видишь, находятся те, кому хватает и этого.
— Хотела бы я знать, как он работает! — восхищённо сказала Марва, оглядывая решетчатую металлическую кабину, открывшуюся за раздвижными дверями.
— Спроси у Жозефы. Но предупреждаю сразу, её ответы… редко бывают конкретны. Она выросла внутри перинарской махины, а потом слишком много времени провела в Крае. Это не способствует ясности мышления.
— Зато она прозревает недоступное другим, — сказала серьёзно Минтара.
Лифт заскрежетал и тронулся, медленно набирая скорость. Замелькали, уносясь вниз, стены шахты. В какой-то момент кабинка оказалась снаружи шпиля, и Шмыгля восторженно завизжала:
— Ух ты! Как мы высоко! Смотрите!
Марве стало не по себе, но лифт уверенно движется в металлических направляющих, так что можно оглядеть сверху мрачные пространства Жендрика. По-своему это даже красиво, но ветер наверху пробирает до костей. Вскоре поднимающаяся кабина снова нырнула внутрь шахты, скорость упала. Скрежет, рывок, остановка, железная дверь.
— Прибыли, — констатировал дядя. — Надеюсь, старушка ещё жива. Было бы обидно потерять столько времени зря.
* * *
Внутри верхушка шпиля чем-то напоминает подземелья перинаров: каменные полы, медные трубы, тусклые светильники, утопленные глубоко в железные стены. Но в целом стиль другой, более… пожалуй, механургический. Марве сразу захотелось разобраться, какая труба куда и что как работало. Сейчас очень заметно, что технические помещения, через которые они идут, давно заброшены.
