«А чего они ждут все и так, я надеюсь, понимают» — промелькнула мысль в голове Императора перед тем, как всё его естество ощутило… что-то.
Это не походило на колоссальное искажение реальности, как в случае с моментом образования воронки. Но и обычным пси-воздействием нечто не являлось. И из присутствующих в помещении заметили это, насколько разогнавший скорость мышления Император мог судить, только по-настоящему способные псионы: высокого ранга или исключительного телепатического таланта. Все они разом напряглись, словно в ожидании удара.
А в следующую секунду пространство дрогнуло, и посреди зала всколыхнулась поглощающая свет точка.
Изящные потолки в ту же секунду вздрогнули, выпуская массивные бронеплиты, отсёкшие потенциальный источник угрозы от Императора и его приближённых. Псионы-телохранители окружили Алексея Второго барьерами и собственными телами, и даже некоторые операторы повскакивали со своих мест, озираясь и не понимая, что это за гнетущее ощущение, давящее и свербящее в самом мозгу.
— Ваше Величество, ход готов!
— Отставить. — Император гордо выпрямился, глядя в бронированную переборку и видя куда больше, чем окружающие. — Не стрелять. Опустить барьеры.
Не прошло и пары секунд, как прямо сквозь переборку просочилось нечто подрагивающее и чёрное, как сама ночь. Оно уже приобрело форму объёмного человеческого силуэта, и остановилось в нескольких метрах от Императора. Телохранителей и стражей дворца не обнадёжили слова Хозяина Трона. Поэтому они хоть и не демонстрировали агрессию слишком уж явно, но всё равно были готовы в любое мгновение пустить в ход всё, что имели: пули, холодную сталь и псионические силы. Ни у одного из людей тут не было даже малейшей крупицы уверенности в возможности победить, потому как чем дольше перед Императором стояло это нечто, тем чётче становилось осознание того, что оно контролирует всё вокруг.
И ярче всего это ощущали сильные псионы.
Такие, как Алексей Второй.
— Что ты такое? — Хозяин Трона действовал аккуратно, так, словно перед ним была живая ментальная бомба, готовая на любое телепатическое касание отозваться разрывающим разум на клочки взрывом. И потому он смог составить некоторое представление о незваном госте, но не установить с ним контакт.
В ментальном плане тот ничем не отличался от бетонной стены, но при этом создавал вокруг себя фон, присущий живым существам.
— Я? — Существо подняло руку, взглянув на неё, будто увидев в первый раз. И вместе с тем пространство вокруг пришло в движение: подле тьмы закружилась простая и понятная материя, подчинённая чужой воле. Кости, кровь и плоть, неясные жидкости и вкрапления появлялись из ниоткуда, в крошечном мясном вихре формируя человеческое тело.
Но это люди поняли лишь спустя десяток секунд, до этого момента успев всерьёз перепугаться, словно уже произошедшего для этого было мало.
Жуткая, противоестественная и невозможная картина, представшая перед ними, била по психике достаточно сильно, чтобы самый впечатлительный из присутствующих операторов кулем свалился на пол, потеряв сознание. А псион, не выдержавший и попытавшийся атаковать неизвестное существо, застыл недвижимым памятником самому себе, в то время как его псионическая манипуляция бессильно разбилась об абсолютный контроль реальности того, что предстало перед людьми.
И только Алексей Второй сохранил достаточное самообладание, чтобы, глядя в оформившееся лицо «неизвестного», прищуриться:
— Геслер…
— Нет. — Ответ был дан незамедлительно, едва аномалия сформировала вокруг тела Артура Геслера привычное Лжебогу облачение. — Я — не он.
Хозяин Трона невесело усмехнулся, качнув головой и опустившись в операторское кресло: он представлял себе возможности Лжебога, и понимал, что здесь и сейчас они могут хоть на атомы разложиться, но даже не поцарапают этого монстра.
— Правда ли? Тогда зачем ты принял его облик?
— Потому что я — это всё, что от него осталось. Я — последняя надежда человечества, Император. — Последним на лице Лжебога сформировался его шлем с пока что открытым забралом.
И только тогда схлынуло охватившее всех и вся кроме Алексея Второго оцепенение.
По всему помещению начали раздаваться шепотки. «Он вернулся», «это иллюзия», «мы спасены!» повторялись чаще всего. Люди обрели надежду, потому как в их глазах только Лжебог ассоциировался с невозможным.
Император ещё раз обвёл взглядом своих подчинённых, видя в лицах и мыслях страх, оцепенение, благоговение и, конечно же, надежду. Сам же Хозяин Трона чувствовал лишь пустоту, сиречь затишье перед бурей. Ему хотелось верить в то, что Лжебог спасёт положение, да только слова «того, что от него осталось» внушали определённые опасения.
— Ты остановишь аномалию? И откуда она вообще взялась? — Император спросил несмотря на то, что у него и так были определённые предположения на этот счёт. Основательные, подкреплённые фактами предположения.
— Всё успокоится само через двое суток, не больше. А взялась… — Не-Геслер ухмыльнулся, и от этого с души Алексея Второго словно камень свалился. Такая простая, но здесь и сейчас бесценная демонстрация человечности пришлась как нельзя кстати. — Он шагнул дальше, не видя других вариантов. И это — часть превращения.
— Это катастрофа планетарного масштаба. — Император нахмурился. От его взгляда не укрылось то, что и он сам перестал слышать своих людей, и они, судя по всему, перестали слышать его. Их рты открывались, они что-то обсуждали, а телохранители сновали вокруг, словно осматривая невидимую стену. — Миллионы уже погибли, и за последующие дни смертей станет ещё больше. На порядки больше.
— Станет ли тебе легче, если я скажу, что оптимальный и самый эффективный вариант спасения человечества заключается в его уничтожении и воссоздании с нуля, Император? — Не-Геслер чуть наклонил голову, удовлетворившись произведённым эффектом. Алексей Второй хоть и удержал лицо, но вот его мысли, казалось, собеседник видел от и до. И в них ярко вспыхнула искра страха. — Вы в ловушке. Ноосфера охватила почти всё, что могла. Концентрация Пси постоянно растёт, как и частота образования разломов. Планета с таким населением и числом псионов обречена. И Он считает, что невозможно сохранить человечество в прежнем виде.
— И тем не менее, ты сейчас здесь, «последняя надежда человечества».
Не-Геслер кивнул:
— Время не имеет значения, и Он дал мне шанс всё спасти. Но в этот раз я не буду столь же разборчив в методах. «Мягкая» стратегия уже доказала свою бесполезность.
Стоило ли говорить, чего Императору стоило удержать в узде эмоции, когда в мыслях промелькнули всего лишь предположения касательно того, на что способен Лжебог, отказавшийся от принципа сохранения максимума жизней?
— Значит, если ты провалишься, нас ждёт забвение? — Не спросил, а скорее утвердил мужчина, на пару секунд крепко сжав веки. — И в каком виде? Как это должно произойти?
— Ноосфера, Император. Это глобальное, относительно-разумное пси-явление, способное к осознанному совершению определённых действий, но не способное к долгосрочному планированию. — Не-Геслер посчитал необходимым внести некоторые уточнения, без которых дальнейший диалог был бы бесполезен. — Именно ноосфера стала причиной появления Пси, и по её же вине псионов становится всё больше. Всё это одновременно провоцирует и её рост, и рост концентрации Пси в мире.
— Значит, корень всех бед — ноосфера?.. — Задумчиво пробормотал Император, вспоминая услышанные недавно слова телепата, «за которого думали», и «чьё имя знали до рождения». А ведь после у него набралось ещё с полсотни аналогичных прецедентов по всей планете: благо, другие лидеры в большинстве своём делились информацией.
— Верно. Прямо сейчас Он берёт ноосферу под контроль, и, соответственно, вскоре сможет одним волевым усилием выжечь разумы каждого человека на планете. Как могла и ноосфера, но не считала нужным.
Алексей Второй вздрогнул, а спустя секунду — поймал спокойный, даже равнодушный взгляд Не-Геслера, который всё ещё «отходил» от бытия чем-то несравнимо большим, нежели человек.
