— Развернулись, вроде. Да, идут. Погоди…
Ксандр с изумлением увидел, как спокойно шагающий Барсик, успевший в кутерьме поймать за руку Машку, вдруг остановился как вкопанный. Даже отсюда было видно, как мальчишка побледнел. А потом произошло нечто совсем из ряда вон: Барс торопливо снял с плеча котенка, сунул его сестре в руки и… со всех ног понесся к портальной площадке, раскинув руки и с криком:
— Папа-а-а-а-а!
Сердце ухнуло куда-то в желудок, но Ксан не успел даже обернуться, знакомая ладонь крепко сжала его плечо, и кто-то озабоченно сказал над самым ухом:
— Ох и ни фига себе вымахал! Ксан, ты чем его кормил? Джи сказала, всего несколько месяцев прошло!
Но ответить, понятное дело, никто никому не успел, потому что знакомые до последней прядки рыжие дреды размазались в воздухе, а через секунду рванувший навстречу мальчишке Баа уже поймал его в объятия, подхватил и закружил по полю, не обращая внимания на орущих и прыгающих вокруг других детей.
— Рыжий! — Еще один ликующий вопль — и Машка с разбегу запрыгнула на вернувшегося Кпингу, визжа и болтая ногами. Тот засмеялся и поймал ее второй рукой, закружив уже обоих детей, а заодно и ошалевшего котенка. Маша же продолжала радостно верещать: — Ура-а-а-а! Больсе никакомя садика! Токмяу кисы!
— Вот зараза, даже букву «р» впервые выговорила, — всхлипнула Валерия, вытирая мокрые глаза о куртку мужа. — Довели, черти. Стыдоба сентиментальная… Ну а ты чего застыл истуканом! Реви, сейчас можно!
— Кхм… — деликатно покашляла невысокая, ладно сложенная девушка с каштановыми дредами и откуда-то знакомыми лукавыми карими глазами. — Привет. Что у нас новенького? А, извините… мы вроде как знакомы, но…
— Котик? В смысле Дженсен? — догадалась Валерия, отпуская Ксандра и улыбаясь сквозь слезы. — Значит, получилось не раствориться, да?
— А вы сомневались? — подмигнула швея. — Значит, плохо знаете нашего рыжика. Упрямство не только вперед него родилось, но еще и окаменело до нерастворимости. Так что мы вернулись, и…
— Мама? — с сомнением в голосе спросил Барсик, которому уже подошедший Баа по дороге к порталу успел что-то нашептать в ухо. — Ты будешь моей мамой?
— Э-э-э-э… — вздохнула Джи и почесала в затылке так похоже на своего Кпингу, что все не выдержали и рассмеялись. — Ну… если ты меня научишь, как это. Я не пробовала.
— Да научишься, мы подскажем, правда, Барсик? — с энтузиазмом утешил ее рыжий. — У, народ! Как я соскучился! В этом междумирье такая тоска зеленая, вы бы знали! Хочу новостей! И поярче! Что у вас тут веселого без меня произошло?
— Из веселого? — переспросил Ксан, незаметно смахивая влагу с ресниц, выдыхая и глядя на друга многообещающе, мол, ты мне еще должен разговор про свое неожиданное исчезновение, но потом. — Хм… А! Ты же не в курсе, что в результате отчудили твой украденный белый родственник и его похитительница? — Тут Эмеичи преувеличенно мстительно прищурился. — Так. Всем молчать! Сначала с него отчет, где так долго шлялся, а уж потом…
— А-а-а-а, садист! — тут же взвыл донельзя заинтригованный Баад.
— Какой есть. Там не история — песня, долго в призме помнить будут. И я ее расскажу. Но сначала…
— Вот это я понимаю — настоящая ловушка для радуги, — усмехнулась Дженсен, вспоминая любимую поговорку Лохматого и его потомков, мол, радугу руками не поймаешь, и практично применяя ее к себе и своему прядильщику. — Как же еще ее можно подманить? Только на интерес!
— Или на любовь, — тихо хмыкнула Валерия, прижимая к себе отвоеванную у рыжего дочь и быстро ее целуя в румяную щеку. — Собственно, только на нее и можно по-настоящему.
Джейд Дэвлин, Carbon
Легенда о белом бревне
Глава 1
— Твоей задачей будет привести в наш клан самого подходящего тебе Мастера из этих маленьких оборванцев, — вещала со своего троноподобного кресла нынешняя глава клана Умбрайя, клана благородных белых мечников и… Мечей. Вообще-то, ему она приходилась бабушкой. Но… Ричард никогда ее так не называл. Женщина считала это слово плебейским, способным оскорбить не только ее достоинство (как же можно так называть прекрасную молодую императрицу!), но и достоинство ее отпрысков. В неофициальной обстановке она позволяла называть себя лишь «матушка». И то — только его отцу, наследнику и Мастеру.
— Сейчас же прекрати мечтать! — Голос белой королевы хлестнул как тренировочный кнут. — Опять ты выпал из реальности и не слушаешь, что я говорю?
— Что вы, госпожа, я лишь обдумываю важность своей роли, — попытался смягчить негодование родственницы Рич, но тут же поплатился за необдуманный поступок.
— А теперь еще и дерзишь, пытаясь оправдаться, — слегка скривилась в негодовании глава клана. — Хочешь сохранить хоть каплю достоинства — замолчи и слушай. Эти маленькие дикари — закрытая карта, темный куб. Вряд ли среди них есть по-настоящему сильные, иначе их бы распределили между самыми влиятельными кланами, а не присылали по обычной почте извещение из разряда «разбирайте, кому не лень». Но! Во-первых, это способ заработать очки в глазах Прародителя и прочих древних. Во-вторых, это отличная возможность самому воспитать себе Мастера, который будет целиком и полностью верен нам, не посмев и слова сказать против. А в-третьих, темный куб может хранить в себе нечто неизвестное, но полезное для клана. Обрывки знаний чужой призмы, возможно, методики тренировок, другая полярность силы, наконец. Если использовать с умом, можно выжать из ситуации все до последней капли.
Рич мысленно содрогнулся. Как его родственники умеют выжимать все до последней капли, он знал не понаслышке. Нет, сама бабушка никогда ни на кого не поднимала руки, и вообще, дикарские нравы или там физические наказания в клане не приняты. Но вот моральные… или те же тренировки… с боевым хлыстом, например. В смысле, против боевого хлыста. У нанятых Мастеров-наставников кроме нормальных Оружий есть ведь и тренировочные. Вообще, клан мечников не приветствовал любые другие формы, кроме благородных мечей, но из всякого правила бывают исключения. Надо ведь учиться противостоять разным видам атак. А это исключение — особенно злоржавуче… нехорошее. Так и норовит, гад, мимо лезвия, да по зад… по рукояти прилететь. Ну и Мастер, который сегодня с тобой тренировался, не в восторге, если что, ему по тому же месту прилетает. Отыграется потом.
— Ричард! Несносный отрок! Еще раз замечу твою несосредоточенность — возвращу на твой коммуникатор воспитательный режим, — пригрозила короле… то есть глава клана.
— Прошу прощения, госпожа Виктория, — глубже поклонился юноша, чувствуя, как начинает глухо ныть колено, на котором пришлось стоять все это время. Обсуждение задания затянулось.
Энтузиазма от поставленной задачи Ричард не ощущал от слова «совсем». Связать свою судьбу с Мастером-младенцем непонятных умений и из непонятного мира — то еще удовольствие. Но пойти против ба… благородной леди — увольте. Он не самоубийца. И не рыжий придурок, судьбой которого пугают уже третье, что ли, поколение молоденьких Мечей. Отступник-полукровка, выкинутый из клана. Никому не нужный и презираемый как первой, так и второй семьей. Влачит жалкое существование среди отбросов и наемников, ни один приличный Мастер с таким не свяжется. Что может быть страшнее?
— Я выполню вашу волю, леди, — вновь глубоко поклонился Рич, не замечая странных ноток неодобрения и, кажется, даже разочарования в глазах родственницы. Когда он поднял голову, та повелительно махнула рукой в сторону выхода. Аудиенция была закончена.
*****
— Эй, не спи, замерзнешь, — насмешливо окликнул Глен, когда Ричард опять замер перед зеркалом в раздевалке, проверяя, нет ли огрехов в белоснежно-золотом одеянии. Это уже вошло не просто в привычку, это стало второй натурой. Если не умеешь быть идеальным внутри — хотя бы внешне постарайся таким выглядеть.
