"Фантастика 2024-192". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Курамшина Диана

У нас соперник куда серьезнее. В его составе, конечно, есть игрок не из НХЛ, но это тот случай когда надо сделать исключение.

Это исключение звали Петер Форсберг, будущая легенда Колорадо и сборной Швеции. Сейчас он играет в родном для себя Модо, но никто не сомневается что уже в следующем сезоне швед перевезет свои многочисленные таланты в Квебек, где он очутился благодаря мега трейду Линдроса.

Многие, включая и моих партнеров по Тампе считают что Филадельфия не прогадала с этим обменом и Линдрос действительно стоил того мешка с подарками который уехал в итоге в Квебек. Но я-то помнил что даже обмен Форсберга на Линдроса один на один это уже самая настоящая кража.

Да. сейчас Эрик на пике своей карьеры и популярности но на дистанции Петер Великий, как в итоге назовуть шведа выиграет виртуальное противостояние с Линдросом в одну калитку.

Конечно возможно что сейчас в их заочный спор вмешается фактор Семенова, то есть меня. Но всё равно я уверен что карьера у шведа будет куда круче чем у канадца.

Но это всё в будущем, сейчас же Линдроса носят на руках.

Перед игрой со шведами выяснилось очень неприятное. У нас вылетело сразу три хоккеиста. Жар с которым слёг Шталенков особо ни на что не влиял, что он что Андрей Трефилов в любом случае будут за спиной Хабибулина и если всё пойдёт как нужно бекап Коли вообще на лёд не выйдет. Ну а если всё пойдёт не как нужно то второй вратарь это последний человек которого можно уперкать в поражении.

А вот травмы двух игроков из-за которые те пропускали игру со шведами это уже серьезнее.

Первой потерей для нас стал Паша Буре. Он на ровном месте получил сильный ушиб левого плеча. В игрока Ванкувера врезался снегоход, на котором по олимпийской деревне передвигались волонтеры. Девушка из Швеции с милым именем Агнесса не справилась с управлением своего бомбарьдье и вьехала в целую группу наших игроков. Остальные, я в том числе, смогли увернуться от снегохода этой испуганной блондинки, а Русская ракета нет.

Так что как минимум одну игру Буре пропустит.

Само собой что тут же заговорили о злом умысле шведки, что она специально это сделал чтобы облегчить задачу своим. Но я думаю что это полная чушь.

Ну а второй потерей стал наш капитан, Слава ФФетисов.

Уже на предматчевой раскатке он почувствовал резкую боль в правом плече, такую сильную что не мог даже толком сжать клюшку или поднять руку. Само собой что участие Славы в матче было исключено.

Вот с такими потерями в составе мы и вышли на игру со шведами.

Игру в которой на моём джерси красовалась буква С. Впервые в карьере я вывел на лёд национальную сборную в качестве капитана.

Глава 15

25 февраля 1994 года. Лилехаммер, Норвегия. Арена Хоконс Холл. Четвертьфинальный матч олимпийского хоккейного турнира между сборными России и Швеции. 11 тысяч зрителей.

В раздевалке перед матчем, когда до выхода на лед оставались считанные секунды и Михайлов закончил предматчевую установку, я в очередной раз задумался о том, насколько уникальна Олимпиада, и о том, что впервые в истории все действительно сильнейшие собрались вместе на официальном турнире. Как ни крути, Кубок Канады — это, можно сказать, частная лавочка, которую устраивала Национальная хоккейная лига.

Вокруг меня кипела Олимпиада, первая Олимпиада, в которой ставки так высоки. И для меня тоже. Да, у меня уже есть золото Калгари, два Кубка Стэнли, победа на Кубке Канады, триумф в чемпионате Советского Союза с моим, можно сказать, родным Автомобилистом. Если возвращаться к этим победам, в них была какая-то недосказанность. Не было НХЛ, а сейчас все здесь, все сильнейшие, и как-то сам собой мой взгляд опустился вниз, на джерси с гербом нашей страны и буквой «С». Без Фетисова, нашего бессменного капитана, конечно, будет тяжело, но у нас в любом случае есть я, Федоров, Могильный, вся тройка КЛМ, русская ракета Паша Буре, великолепный набор защитников и Коля Хабибулин. Все, что нужно для победы, у нас есть. И не только для победы в этом конкретном матче, где нам противостоят шведы, у которых тоже полный набор звезд — Матс Сундин, молодой, но уже звездный Лидстрем, Самуэльссон, который пока не…

А, ну и, конечно, Форсберг, который пока еще не в НХЛ, но мы все понимаем, что это вопрос времени. В Квебеке его уже заждались.

— О чем задумался, капитан? — прервал мои размышления Борис Петрович. Его голос звучал жестко. Но, не дав мне ответить, он обратился уже ко всей команде: — Ладно, мужики. Время выходить на лед. Либо мы их, либо они нас. Третьего не дано.

Хоккеисты сборной России потянулись к выходу из раздевалки, а троица наших тренеров задержалась и продолжила какое-то обсуждение. Судя по тому, как слушали Юрзинова Михайлов и Асташев, они были не согласны с Борисом Петровичем.

Первая же атака шведов показала, насколько они серьезно настроены. Этот матч я начал на скамейке запасных, и на стартовое вбрасывание вышел Игорь Ларионов. И началось для нас все хуже не придумаешь.

Сундин выиграл у Игоря вбрасывание, транзитом через защитника шайба пришла к Форсбергу, тот вошел в зону и сразу же, практически не раздумывая, щелкнул над левым плечом Хабибулина. С момента стартового свистка прошло каких-то 12 секунд. И бросок у Петера был настолько хорош, что Коля даже не дернулся. Со щелчком у шведа все в порядке. Ему могли бы позавидовать очень многие снайперы НХЛ. А ведь парню всего 20 лет И эта Олимпиада наверняка укрепит позиции тех, кто считает, что в «трейде столетия» безусловно выиграл Квебек, а не Филадельфия. Форсберг уже сейчас чертовски хорош.

А стадион сегодня желто-синий, практически три четверти зрителей, которые собрались на трибунах ледовой арены в Лиллехаммере, болеют за шведов. И это море подданных взорвалось овациями после броска одного из своих любимцев.

Наши тренеры поменяли состав, и мое звено вышло на лед. И мы тут же, практически в ответной атаке, могли сравнять счет. Хмылев, получив шайбу на синей линии, убрал в карман Самуэльссона и сделал мне передачу под бросок в касание. Я с кистей пальнул в правый верхний угол, но шведский вратарь Содерстрем сделал шикарный сейв.

На вбрасывании, которое последовало вслед за этим шведским спасением, я отдал передачу на Каспарайтиса. По синей линии шайба покатилась к Боре Миронову, и тот бросил. Я, стоя вполоборота к шведским воротам, подставил клюшку. Но шайба вместо того, чтобы угодить в створ, прошла сильно выше и улетела в заградительную сетку. Очень обидно!

Вбрасывание вынесли в среднюю зону, и вместо моей тройки на лед вышло звено Федорова.

В средней зоне Федоров проиграл вбрасывание, и шведы спустя полторы минуты после шайбы Форсберга удвоили свое преимущество. Сандстрем вошел в зону, сделал наброс на пятачок, Лидстрем бросил, шайба попала в Миронова, а потом отлетела под ноги Каспарайтису. Дарюс мог выносить ее с пятачка, но как-то замешкался, и Рундквист, не давая ему опомниться, протолкнул шайбу под щитком уже севшего на колени Хабибулина. 0:2 на третьей минуте матча — такое начало могло привидеться разве что в кошмаре.

0:2 — это неприятный счет. Как ни крути, но в любом случае это не приговор. Тем более, что сейчас только шла четвертая минута, и впереди был практически весь матч. Вполне можно было собраться и начать играть в свою игру. Тем более, что у нас на руках были абсолютно все козыри.

Но здесь выяснилось то, что тренерский штаб шведов не зря ел свой хлеб. Шведы очень хорошо подготовились не только тактически, но и эмоционально. Так плотно и так грамотно против нас не играли очень давно. Не помню подобного матча, в котором нашему сопернику удалось бы практически полностью закрыть ни одну, ни две, а сразу три тройки.

И что самое неприятное лично для меня, так это то, что тактическая грамотность шведов и их внимательность наложились еще и на мою расхлябанность, что ли. Я никак не мог поймать тот игровой ритм, в котором пребывал весь сезон. Это был первый матч в сезоне 1993−94, в котором у меня откровенно не шли передачи. Я как будто бы потерял химию со своими партнерами по звену, с которыми провел вместе не один месяц. И раз за разом, что Юра Хмылев, что Алексей Яшин, оставались без шайбы по моей вине. Там, где нужно было подержать, я наоборот спешил, а там, где требовалось отдать передачу в одно касание, напротив, излишне тормозил игру. И это мое настроение как будто бы передалось в принципе всей команде.