"Фантастика 2024-192". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Курамшина Диана

И в результате шведы забили третий. За 5 минут до конца первого периода тройка Ларионова пропустила выпад шведов. Матс Сундин обокрал Владимира Крутова в средней зоне и убежал один на один с Хабибулиным. Бросок, и шайба проходит между щитков Коли. 0:3 после первого периода.

И когда мы вернулись в раздевалку, там висела тяжелая, можно даже сказать, гробовая тишина. Даже обычно разговорчивый Каспарайтис молчал, сосредоточенно разглядывая свои коньки. А Асташев перебирал исчерканные его размашистым почерком листы в блокноте, периодически показывая что-то Юрзинову. А Борис Петрович Михайлов, рулевой нашего напоровшегося на шведский риф корабля, мерил шагами раздевалку, бросая взгляды то на одного игрока, то на другого. И по нему было видно, что он готовит очередную громовую речь.

— Ну что, звезды НХЛ, мать вашу, наигрались? — гневно произнес Михайлов. — Вы что творите, я вас спрашиваю? Это, мать вашу, Олимпиада! Олимпиада! Вы что, забыли, для чего и для кого мы здесь играем? Или что? Нули в контрактах важнее всего? А сейчас в сборной страны можно хрен пинать? Миллионеры, вашу мать!

Это были обидные слова. Даже очень, особенно учитывая то, что ни один из игроков, которым поступало предложение сыграть за сборную, не отказался. А напротив. Сейчас, да и как всегда, собственно, с главным тренером команды сборной страны полевые игроки не спорили. Кто бы ни стоял на мостике национальной сборной, будь то громовержец Тихонов или его сменщик Михайлов, его слова всегда были законом.

Михайлов собирался продолжить свою гневную речь, но неожиданно закашлялся. И пока он пил воду, которую ему подал один из наших массажистов, заговорил Асташев:

— Борис Петрович, мы тут с Владимиром Владимировичем подумали, и я все-таки предлагаю вернуться к моей идее, которую я озвучил перед началом матча. Надо звенья перетасовывать. Сам видишь, что и шведы нас изучили, и у Семенова совсем игра не идет. Впервые вижу, чтобы Сашка был таким беспомощным.

Михайлов выслушал и кивнул:

— Да, Сан Саныч, наверное, ты прав. Сейчас я с тобой согласен. Так, внимание всем, слушайте мое решение: Семенов идет в тройку к Федорову и Буре крайним нападающим, а Яшин будет центрить Хмылева и Могильного.

— Борис Петрович, — заикнулся было Юрзинов, — а может быть, это все-таки слишком? Семенов у нас лучший центр, хоть у него сейчас и не идет игра.

Но Михайлов перебил его:

— Не слишком. Вбрасывания в звене Федорова в любом случае будут Семенова, а он у нас универсал, и бросок у него в порядке, и ноги все так же быстрые. Это голову он где-то оставил сегодня, а ноги на месте. Так что пусть сыграет на фланге, а Яшин у тебя, Сан Саныч, в Тампе как-никак тоже играет во втором звене центром, поэтому обедню не испортит.

Само собой, спорить никто не стал — ни Асташев, который сам это предложил, ни Юрзинов, который уже успел высказать сомнения, но которому ответили. Больше ведь желающих спорить с Михайловым не было.

— И еще, — добавил Борис Петрович уже тише, — если проиграем — это позор будет на века. Это первые Олимпийские игры с игроками НХЛ, у нас лучший состав в истории нашего хоккея. Никогда столько наших болельщиков на трибунах не было. Да, там большинство — шведы, но как минимум четверть стадиона — наша, и вся страна у телевизоров. Вы все, конечно, американцы, миллионеры, вам-то что происходит в стране, касается очень-очень опосредованно. Но время сейчас поганое, если не сказать большего. И ваша победа, наша победа сборной России, будет самой настоящей отдушиной. А если обосремся, то всю страну подведем. Так что нет, дорогие мои, мы просто не имеем права проиграть.

Мы отправились на лед, и перед самым выходом на площадку ко мне подошел Ларионов:

— Сань, — сказал он негромко, — надо биться. Михайлов все правильно говорит, и ты, наверное, подумаешь, что я какой-то эгоист. Но это Олимпиада, для меня и Сереги с Володькой точно последняя. Не можем мы вот так закончить вылетом от каких-то там шведов. Надо биться, — повторил он и хлопнул меня по плечу.

Да я и сам понимал, что надо.

Второй период начался с того, что нам уже на третьей минуте удалось размочить счет. Сработали перестановки, сделанные нашим тренерским штабом в перерыве. Паша Буре на все сто процентов оправдал свое прозвище «Русская ракета». Приняв пас от Коли Хабибулина на нашей лицевой линии, он разогнался, не заметив шведов, буквально пролетел через все три зоны. Уже перед воротами Седерстрема финтом он ушел от Самуэльссона за ворота. И оттуда выкатил мне идеальный пас на пятак.

Обычно в такой ситуации все бросают верхом, но здесь мне помогло то, что моя «Тампа» и «Филадельфия», в которой играет Седерстрем, выступают в одном дивизионе. Молодой швед тяжеловато реагирует на броски низом, поэтому аккуратный кистевой в нижний угол — и шайба в сетке. 1:3.

Следом чуть было не забросил Могильный, которому Яшин выложил шайбу как на блюдечке в правом круге вбрасывания в шведской зоне. Звон штанги разнесся по всей арене, и, несмотря на то, что игра в целом была все еще шведской, наш соперник занервничал. Даже обычно хладнокровный Лидстрем дважды залез в офсайд, но до поры до времени мы не могли воспользоваться ошибками шведов и их нервозностью. Седерстрем после пропущенной шайбы действовал очень надежно.

Но на девятой минуте Форсберг, пытаясь остановить мой проход по флангу, просунул клюшку мне между ног, и Ван Хеллемонд тут же свистнул две минуты. И пока Форсберг отбывал наказание, Самуэльссон с нарушением правил атаковал Владимира Крутова. И шведы остались втроем против пятерых.

Михайлов немедленно взял тайм-аут:

— Это наш шанс. Зубов, ты единственный защитник. После вбрасывания Федоров с Пашей создавайте трафик перед воротами. Могильный и Семенов, будьте готовы к броску. А Яшин выходит пятым нападающим. Все. Вперед. Играем!

И план сработал. Я выиграл вбрасывание. Шайба пришла к Зубову. Тот отпасовал на Яшина. И тут же получил обратный пас. Щелчок от синей линии. Седерстрем среагировал, но шайба попала к Могильному. Он мог бросать сам, тем более что Саша в таких ситуациях берет игру на себя практически в 100% случаев. Но произошло неожиданное. Может быть, эта неожиданность была и для самого Могильного. Он отдал мне под бросок. И я щелкнул из круга вбрасывания. Шайба задела одного из шведских защитников и влетела в ворота. 2:3, и трибуны взорвались свистом. Шведам на трибунах все происходящее очень не понравилось.

К сожалению, забросив в ситуации 5 на 3, мы не смогли сравнять, когда у шведов оказалось всего на одного игрока меньше. Хотя опасные моменты были. Ларионов мог дважды забрасывать, но Седерстрем играл очень надежно. А когда Самуэльссон вышел на лед, шведы едва не забили снова. Сундин оказался один перед воротами, но спас Хабибулин.

А на 14-й минуте периода мы сравняли. Могильный убежал от двух шведских игроков. И как и Паша Буре в ситуации с первым голом, сделал пас из-за ворот мне. И я оказался один против Седерстрема.

В Тампе у меня была подобная ситуация во время нашей последней встречи с Филадельфией. Вот один в один. Да и в начале второго периода всё было очень похоже.

Тогда я бросил низом, но сейчас увидел, что Седерстрем готов к броску, поэтому показываю обманное движение, смещаюсь и укладываю шайбу в уже открытый угол ворот шведской сборной. 3:3!

— Молодец, Сашка! — довольный донельзя, Михайлов склонился ко мне, когда я оказался на скамейке запасных, и эмоционально потряс меня за плечо. И тут же он обернулся и в сердцах даже обнял Асташева, который предложил отправить меня на фланг в тройке Федорова.

Лундмарк тут же взял тайм-аут. Он что-то эмоционально объяснял Сундину и Форсбергу. И такое ощущение, что для шведского тренера в этот момент существовали только эти два игрока. Но ничего особо острого они создать не смогли. И на третий перерыв команды ушли при счете 3:3.

Во время третьего перерыва тренерский штаб снова изменил нашу игру. До этого момента сборная России ни в одном матче на этом турнире, включая сегодняшнюю игру, не защищалась против кого-то персонально. Против Селянне и Ягра, этих без преувеличения монстров, мы всегда играли зоной. Но сейчас ради Форсберга и Сундина Борис Петрович сделал исключение. И в каждой паре защитников кто-то должен был персонально присматривать за Петером и Матсом.