— Ей уже не помочь, — едва встав на первую ступень, я вонзил меч в каменный пол.
Черное пламя мгновенно перешло на тень и начало стремительно пожирать все вокруг. дочь Великого Полоза пронзительно запищала, когда огонь охватил ее и растворил в себе.
Отозвав оружие, я подхватил Николая на руки и бросился к выходу. Выломанная Пандорой металлическая дверь валялась в стороне, словно смятый листок бумаги, поэтому мы беспрепятственно покинули дом и оказались на улице. Прямо к нам на полном ходу несся автомобиль Фёдора.
Шофер дернул рычаг, резко выкрутил руль и машина, заложив крутой вираж, замерла в паре метров от крыльца. Из нее тут же выскочили князь Зорский и Федор с пистолетом в руках.
— Что тут творится⁈ — Лев бросился к другу и поднырнул под свободную руку Николая.
— Я же сказал — сообщить Нечаеву! — мой суровый взгляд обратился к Федору.
— Ну так, Ваша светлость, ближайший телеграф тут… — агент вдруг осекся, заметив, начавший валить из особняка едкий дым. — Был… — растерянно добавил он.
— В соседском имении есть телеграф, — прошептал Николай и, покосившись на свой дом, добавил, — надо драгуна достать…
— Внутрь сейчас не войдешь. Но твой доспех в подвале, а там гореть нечему, — успокоил я сокурсника. — Как твоя рана?
— Царапина, — поморщился граф Шереметьев. — Но бабушка бы сказала… — он замолчал, поджал губы и всхлипнул.
— У меня аптечка есть, — убрав пистолет, Фёдор поспешил к машине.
— Да что тут произошло⁈ — воскликнул ничего не понимающий Зорский.
— Все потом, — отрезал я. — Помоги посадить Николая в машину. Едем скорее в ближайшее имение. Нужно срочно телеграфировать в Академию.
— Зачем⁈ — несмотря на возмущение, Лев вместе со мной донес Николая до автомобиля и усадил на заднее сидение, где Фёдор тут же обработал рану молодого человека и начал накладывать повязку.
— Подержите здесь, — обратился он к князю. — Садитесь рядом и прижимайте сильнее.
Позабыв обо всем, Лев послушно сел рядом с другом, положил его голову себе на колени и прижал чистую ткань поверх начавшей пропитываться кровью повязки.
— Его нужно к доктору, причем быстро, — тихо сказал мне Фёдор. — Как поступим?
— Сначала доставим Николая к ближайшему врачу. Потом нужно связаться с Нечаевым и сказать ему, что начальник Академии Радионов замешан в заговоре. Пусть проверит и остальных учащихся. Всех. Еще надо заняться огнем, чтобы не перекинулся на лес и…– я не успел сказать, так как со стороны леса раздался нарастающий шум.
Спустя несколько мгновений Чернобог перемахнул через забор и замер рядом с нами.
— Не знал, что он так может, — только и выдохнул Фёдор.
— Я тоже…
Между тем проклятый драгун опустился на колено и подставил мне свою ладонь. Забрало распахнулось, и я услышал встревоженный голос Златы:
— Поспеши! Беда близится!
25. Кровь на воде
Не успел я сесть на трон управителя, как Злата сразу же обвилась вокруг меня. Тело змеи мелко дрожало, от ее обычного спокойствия не осталось и следа. Стоило закрыться забралу, Чернобог энергично выпрямился, готовый в любой миг ринуться в бой.
— Что стряслось? — первым делом спросил я, сделав так, чтобы все сказанное осталось внутри кабины-шлема.
Но подслушивать нас было уже некому — машина Фёдора развернулась и теперь мчалась в сторону ворот.
— Беда, — прошептала Злата и непроизвольно крепче прижалась ко мне, стянув тело золотым жгутом. — Под Москвой что-то просыпается. Что-то древнее. Злое…
— Твой отец? — озвучил я первую же пришедшую на ум догадку.
— Нет. Это не он. Кто-то другой, не известный мне.
Волнение Златы передалось и мне, но я усилием воли отбросил ненужную сейчас тревогу. Нет смысла бояться раньше времени, а когда оно настанет, то и бояться будет уже поздно. При таком раскладе это дело выглядит совершенно бессмысленным, так что можно поберечь нервные клетки.
— Значит, нам в Москву? — я развернул Чернобога в нужную сторону.
— Быстрее! — вместо ответа поторопила меня змейка.
Древний драгун сорвался с места и устремился в направлении столицы. Из-за спешки, я особо не выбирал дороги, поэтому лес вокруг поместья Шереметьевых немного поредел. С высоты кабины управителя открывался отличный обзор, так что даже в условиях непогоды сбиться с маршрута было невозможно. Подсвеченная вспышками молний Москва маячила впереди.
— Где ты пропадала? — не отрываясь от управления, спросил я.
— Искала, — неопределенно отозвалась Злата.
— Что искала?
— Не что, а кого, — пояснила она. — Люди раскопали старый коллектор, нашли ходы в дома изменников, но не спустились ниже.
— Ниже той ямы, из которой ты меня вытащила, есть еще что-то? — удивился я.
— Да. Тот, кто пробудился, под ней.
— Матка? — предположил я, выводя Чернобога из леса. Пока драгун скользил над полем вдоль дороги, я вспомнил бой с осьминогоподобным существом среди извивающихся полозов. — Там же роились личинки и…
— Это была еда. Личинки, изверги, копии — все они лишь еда.
— Чего⁈ Полозы своих жрут? — поначалу я ушам своим не поверил, но всего через секунду решил, что такое вполне возможно. — Значит, под Москву свозили корм для одной древней твари? Но как она туда пробралась⁈
— Она там проснулась и, благодаря родичам, разрослась. Я пыталась подобраться ближе, но не смогла. Как только все разузнала, поспешила в эту твою Академию, чтобы предупредить. Дорогу нашла благодаря Чернобогу.
— Так это ты его ко мне привела? — спросил я, взглянув на треугольную мордочку дочери Великого Полоза.
— Не я, — совсем по-человечески покачала головой змейка. — Он сам.
— Такое возможно?
— Сам видишь, — от разговора со мной Злата немного успокоилась и ослабила хватку. — Ваша связь крепка, как никогда прежде. Чернобог тебе свою силу дает, а ты ему свою.
— То есть, он может действовать сам благодаря мне? — такого поворота я не ожидал.
— Недолго и не в полной мере, но может, — кивнула Злата. — Почувствовал, что беда тебе грозит и на помощь отправился. Я едва успела в него забраться. Скажи, что приключилось в том доме?
— Графиня Шереметьева заключила союз с полозами, — вкратце изложил я суть дела. — А еще у нее гостила дочь Великого Полоза. Ты знала, что у тебя есть сестра?
— Нет, — черные глаза змеи удивленно расширились. — А она?..
— Мертва. Надеюсь. — Оторвавшись от вида стремительно приближающейся столицы, я взглянул на Злату. — Извини, но у меня не было другого выбора. То существо… оно отличалось от тебя. Не внешне, но внутреннее. Мне пришлось защищаться.
— Понимаю, — с печалью в голосе произнесла змейка. — Какой она была?
— Злой, — мне даже не пришлось подбирать нужное и ёмкое слово. — Такая же худая и бледная, как ты, с золотыми волосами и острыми чертами лица. Но у тебя глаза просто черные, а у нее с красными зрачками. А еще, по словам Шереметьевой, ей сложно давался человеческий облик, да и говорила она с трудом, словно только училась. И для все этого ей было необходимо есть людей.
Злата ничего не сказала. Некоторое время она молча смотрела прямо перед собой, но потом все же нарушила тишину:
— Значит, отец создал ее после моего пленения. Когда я помогла людям, он разочаровался во мне и решил завести себе другую дочь. — Черные глаза змеи влажно заблестели. — Более покладистую и жестокую. Думаю, он намеренно лишил ее человечности, чтобы она не совершила те же ошибки, что и я. Не вини мою сестру в сотворенном ею зле. Вини того, кто называет себя нашим отцом.
Я коротко кивнул. Причин ненавидеть Великого Полоза у меня уже хватало, но теперь их стало еще на одну больше. Это тварь, возомнившая себя Богом, ответит за все. Но один вопрос все же не давал мне покоя.
— Злата, а чем ты питаешься?
Змейка ответила не сразу.
— Думаешь, людьми? — судя по тону, она не обиделась, скорее огорчилась.
— Нет, — я не солгал. — Мне кажется, ты на это не способна.
