– Какой еще блондинки? Эл, тебя на старости лет зрение подводит или ум?
Ему не ответили – Сао сам перевел взгляд на меня и застыл. Его лицо посерело, фигура будто окаменела. Голос прозвучал нескоро и скрипуче, когда он обратился к Аштару:
– Ты почему мне не сообщил?
– А что бы это изменило? Ну поседела – и поседела, – ответил демон. – Я сейчас к ней присмотрелся: не Марита, конечно, но тоже вполне ничего! Так что давай, изливай душу, и дай нам право быть счастливыми.
Майер на иронию не отреагировал никак, он сделал пару нерешительных шагов ко мне, снова замер. Что-то со стороны начал говорить Мить, но осекся посреди фразы. Все затихли, ожидая, что дракон соберется, но он смотрел на мое лицо и не размыкал побелевшие губы. Императрица забеспокоилась:
– Майер, хороший мой, ну очнись ты. Сделано и сделано. Начни с извинений, а потом и я смогу тебя обнять и расцеловать – так давно не виделись!
– Извинений? – прохрипел он. – Но я приехал не извиняться… – Майер продолжал смотреть только на меня и, наконец, смог обуздать эмоции и заговорил отчетливее: – Привет, Нилена, рад, что все-таки тебя догнал, беглянку. И знаешь что? Ты правильно все сделала – у меня нет ни вины, ни злости за твое решение. Ты все сделала идеально, иначе эту дилемму разрешить было невозможно. В последние недели я был уверен, что можно было обойтись без крайних мер, но ты выбрала за нас обоих – и не ошиблась. Первое, что я скажу – спасибо, ведь твоей мудрости хватило на нас обоих.
– Что, прости? – вмешался император, но отчего-то начал улыбаться, как будто понял нечто, что еще ускользало ото всех остальных.
Майер не обратил внимания на его вопрос и продолжил говорить лишь для меня:
– Где бы ты ни была, с кем бы ни была – я всегда буду в этом мире только для того, чтобы тебя беречь. Я обращусь в дракона, если позовешь, и вернусь обратно, если захочешь. Ты можешь быть счастлива с другим – я никогда не покажу тебе свою ревность. Я просто буду в том же мире, где будешь ты, потому что у меня нет более важных задач.
От такого объяснения стало еще непонятнее. Но Элвин вдруг чисто, громко расхохотался. Для его характера подобное веселье выглядело весьма странно. Император ничего не объяснял, только отмахнулся и безуспешно пытался успокоиться. К счастью, Аштар задал главный вопрос:
– Я не уловил, ты не нашел мою племянницу?
Майер очнулся, оторвал взгляд от меня и неожиданно скинул все напряжение, отвечая весело:
– Нашел! Клянусь всеми богами, если вы увидите Шайру, то обмороков не избежать. Вылитая Хинанда – до мельчайших жестов, до малейших переливов интонации!
– Тогда почему она не с тобой? – ее величество подступила к нему в полном замешательстве.
– Потому что мое сердце оказалось уже занятым, – Майер развел руками. – Ты ведь знаешь, Айса, у нас иначе не бывает – только единственная, никаких других кандидатур. Шайра – прекраснейшая из женщин, но я успел встретить ту, что еще лучше.
Императрица вскрикнула и прижала ладонь к груди. А потом защебетала быстро, подталкивая Митя к выходу:
– Ничего себе, какая ирония! Все-таки оставим их наедине, да шевели ты своими длинными ногами, княжич! Аштар, что застыл? Не видишь, мы теперь мешаем? Хороший мой, – это она уже подалась к Майеру: – Подмигни правым глазом, если свадьбу будем делать в Сердцевине, такое надо тщательно подготовить! И левым – если ты окажешься таким дундуком, что предпочтешь праздновать в Седьмой Окраине.
Элвин замыкал процессию убегающих из покоев. Но за два шага до выхода остановился, развернулся и комично подбоченился:
– Кстати, я тут вспомнил одно важное правило: если шелле женится на простолюдинке, то нужно письменное разрешение императора. А я еще не разобрался, достоин ли ты такой партии.
Айса со смехом ударила его по плечу и потащила за собой, приговаривая:
– Да хватит тебе над ними издеваться! Предвижу, что еще сто лет над этим шутить будем, но давай не сейчас! Столько раз была свидетельницей, а до сих пор впечатляюсь чуду, когда дракон узнает свою единственную.
Едва мы остались одни, Майер подошел к кровати и бесцеремонно завалился рядом. Подтолкнул руку мне под голову, подумал – и целиком прижал к себе. Но я не сопротивлялась – я была донельзя обескуражена. И хотелось чуть больше ясности:
– Я – единственная? А ты уверен?
– Абсолютно, – заверил он. – Я совершил много ошибок, Нилена, но просить за них прощения не стану. Просто знаю, что каждый следующий твой день будет счастливее предыдущего. У избранной дракона иначе не бывает. Не нужны никакие проверки, ничего не надо доказывать или сомневаться. Благодаря тебе, я смог оставить первую любовь в прошлом, но вторая уже на этом этапе сильнее. Даже боюсь представить, что со мной будет, когда мы все же проверку совершим – о нет, не настаивай, я к тебе не притронусь, пока девятнадцать лучших лекарей империи не подтвердят, что это не повредит твоему здоровью!
В груди потеплело, в животе вообще приятно жгло. Я не ожидала! Я ведь даже надеяться себе запретила! Но сейчас по венам растекалось кристаллизованное счастье. И оно не помешало подначить:
– Это я настаиваю? Майер, я пока не согласилась стать твоей единственной!
– Ничего, заслужу. Кстати говоря, про ревность я для красного словца ляпнул. Я в прошлой жизни научился держать ревность под контролем, но теперь мгновенно разучился. Не отойду от тебя ни на шаг, пока не признаешь, что лучше меня в этом мире никого не рождалось. Согласна стать великой княгиней? Ты меня знаешь – никаких моральных принципов! Потому угрозы и шантаж я потяну запросто, пока не сдашься.
Я смеялась сначала ему в шею, а потом продолжила прямо в губы, когда он нежно меня целовал, боясь напирать. Действительно, лучше него никого нет, а если и существует, то мне не понадобится.
Эпилог
Играть нам пришлось две свадьбы. Первая проходила в золотом зале императорского дворца – я никогда прежде не могла представить такой роскоши, как и то, что искренне поздравлять меня будут первые лица государства. Ощущение, что я никак не подхожу по статусу Майеру Сао, пропало сразу же после знакомства с его родителями: ни единого высокомерного взгляда я на себе не почувствовала, ни одного пренебрежительного слова не услышала. Полагаю, что миледи Сао прижимала меня к полной груди так радостно лишь потому, что уже давно не рассчитывала на счастье единственного сына. И даже в глазах его солидного отца стояли слезы – кажется, будь я даже безграмотной хабальной дурехой, они все равно с первой же встречи принялись бы называть меня дочкой. А может, они всегда такие были – легкие как перышки? Ведь чем больше я узнавала нынешнего Майера, тем крепче убеждалась, что такой характер взращен в благодатной среде.
Уже через несколько часов после торжества мы пустились в путь – великий князь очень переживал по поводу того, как его вассалы расценят, что их отодвинули во вторую очередь. Именно поэтому мы не прошли полный обряд в храме всех богов в Сердцевине – то есть, по сути, еще не были окончательно женаты, а собирались завершить все ритуалы уже в Седьмой Окраине. Тогда первую свадьбу можно было выставить как пышное празднество еще не свершенного факта, не так обидно прозвучит для князей.
И уже на месте я поняла, что императорский банкет прошел сравнительно скромно – даже смазались впечатления. В Седьмой Окраине, сразу после пересечения границы, я ощутила себя императрицей! Здесь жили люди попроще, светскими манерами и тактом они похвастаться не могли, потому поздравляли настолько душевно, что у меня сердце дрожать устало. Забрасывали дорогу весенними цветами, останавливали повозку, чтобы передать глиняные кувшины домашнего вина, дородные крестьянки брали меня за руку с пожеланиями здоровья и долголетия. Казалось, что персона самого великого князя не вызывает в этих добрых людях такого радушия, как его молодой супруги. И в какой-то момент Майер забеспокоился:
