– Ну, как он там? – весело спросил гигант. – Не шевелится? Племяш мой?
– Это шестой этаж, – холодно сказала Елизавета Михайловна. – В лепешку ваш племяш.
– Вот и хорошо. В память о сестренке все сделал быстро. А мог бы и ногти вначале вырвать плоскогубцами, и зубы, и ребра пересчитать молотком. Очень действенно, кстати.
– Не сомневаюсь, – отреагировала благотворительница. – Итак, спектакль окончен?
– Почти. Есть у меня к вам дельце, Елизавета Михайловна.
– Какое еще дельце?
Но ответить Кабан не успел. Тут вновь распахнулась дверь – и в палату ворвалась целая орава пожилых мордоворотов. Человек десять. Все они были похожи на ветеранов-тяжелоатлетов. Только вот с бандитскими физиономиями, и глаза у каждого смотрели так же по-волчьи, как у Сейфуллина. Голодными зверюгами смотрели новые гости на этот осенний мир и его скромных обитателей.
– Встал?! Кабан?! Из гроба встал! – завопил первый из них и бросился к хозяину.
– Здорово, Забор! – поймал его в охапку Кабан.
Старая братва долго мяла и обнимала своего пахана. И все твердили: «Чудо, чудо!» Многие прослезились. Заблестели глаза и у Кабана.
– А это кто? – спросили у него, кивая на трупы.
– Люди моего племяша.
– А сам племяш?
– Под окошком лежит. Хорошо, вы вовремя проскочили. А то бы накрыло еще, – осклабился он.
Хохотнули, поддержав хозяина, и его боевые товарищи.
– Да как же ты молодым стал? – спросили у Кабана.
– А вот так, сказал же – чудом, – ответил их вожак. – Как и вы сейчас станете. Эй, дамочка с красивой задницей, благотворительница, где ваш второй чемоданчик лежит?
– А зачем вам? – поинтересовалась Елизавета Михайловна.
– Забор, дай ствол, – приказал Кабан.
Старый бандит с мрачной рожей достал пистолет и протянул его шефу. Кабан передернул затвор, бесцеремонно прихватил Лизу за волосы, бросил по ходу Крымову: «Не дергайся, пацан, положу», – и приставил дуло к ее подбородку, снизу.
– Говори, телка, где чемодан.
– В ординаторской.
– Кто из твоих в курсах, где ординаторская?
– Все знают.
– Эй, ты, тюфяк, – кивнул Марат Маратович раскисшему Панкратову, хотя Наум Наумович его стоил. – Ты же знаешь, где ординаторская?
– З-знаю, – заикаясь ответил тот. – Н-на этом этаже.
– Одна нога здесь, другая там. Быстро! И без чемодана не возвращайся. Через пять минут я этой суке мозги вышибу. Бегом!
По коридору как раз быстро маршировал оживший, но не до конца пришедший в рассудок генерал. Услышав знакомую команду, он вдруг заорал страшным голосом: «Бегоооом, марш! Левой! Левой! Левой!»
Панкратов вернулся с чемоданом через минуту.
– Да ты шустрый какой, а? Покажи.
Кирилл Евгеньевич щелкнул замками, открыл чемодан. В подсветке засверкали золотым светом десятки ампул.
– Ух ты! – Он отпустил Елизавету Михайловну – тихонько толкнул ее в сторону. Но не удержался и хлопнул вдогонку по заду. – Хороша, сучка!
Посверкивая глазами и фиксами, бандиты скромно загоготали.
– А вот это было лишнее, – заметила она.
– Забор, прими, – кивнул на чемодан Марат Маратович. – Дамочка, какая доза? Мне какую вкололи?
– Одну капсулу на человека. Больше не надо, а то вам подгузники и соски понадобятся.
– Добро. – Он кивнул своим. – Сейчас уколетесь и такими же будете, как я. Молодцами!
– Стало быть, сегодня по шлюхам, а, Кабан? – хрипло и весело спросил Забор. – Мы бы и так предложили, но молодцами-то сам бог велел!
– Нет, расслабляться не будем. Сначала в офис к племяннику, свое отобьем, головы кой-кому поотрываем, а потом уже и по шлюхам. Если выживем, конечно. Готовы?
– Готовы! – хором ответили старые бандиты.
– Ну что… – Марат Маратович обернулся к трем мужчинам и даме. – Спасибо за молодость, красоту и здоровье. Век вас не забуду! Особенно тебя, – кивнул он Крымову. – Почему мне кажется, что дорожки наши уже пересекались, а? Как будто я тебя в прошлой жизни знал. Ладно, братва, пошли! А то скоро понаедут всякие с мигалками. Рожи их даже вспоминать не хочу.
И толпа бандитов быстро ретировалась из палаты. Только два трупа и напоминали об их присутствии.
– Жалко, он твоих Белоглазовых в это же окошко не выбросил, – очень серьезно сказал Крымов своей подруге. – Хотя бы одного, кто сделал укол этому монстру. Не с твоей ли подачи это случилось?
– Не хами, – огрызнулась Лиза.
– Я увольняюсь, – объявил Крымов. – С этой минуты. Зарплаты мне не надо. Прощайте, умники.
3
В первый день после всего того, что случилось, он вернулся домой за полночь. Пил в баре. Телефон Крымов отключил – просто забыл о нем. И не хотел отвечать, особенно Лизе. Ее он хотел, и сильно. Но только не в образе неприступной благотворительницы в чалме и темных очках. Не хотел говорить с ней – такой. Снежной королевой. Заносчивой стервой. В этом образе она его отталкивала. Он и отключил-то телефон после ее очередного звонка.
Сутки просидев в баре, он купил две бутылки коньяка и переместился домой. На звонки Лизы он по-прежнему не отвечал. Правда, ему названивал еще и Долгополов, но и с ним Крымову говорить не хотелось. Трижды в разное время кто-то стучался к нему в дверь, но он не открыл. Сказал про себя: «Идите к черту», – и на этом успокоился.
Крымов смотрел новостные программы по телевизору, перескакивал на интернет и вновь смотрел телек. За несколько дней мир перевернулся с ног на голову. Лекарство от всех болезней «Луч надежды» частично ушло в мир. И первые сведения уже поступали. Эффект был, и еще какой. Люди стремительно молодели и требовали вернуть себе свою утраченную жизнь. Свое место под солнцем. Но это место было уже занято. И тут вступал в силу острый конфликт интересов. Более того, обновленные люди, здоровые и молодые, оказались куда более сильными и физически и морально. Они походили на пассионарных дикарей, подступивших к вратам изнеженной цивилизации. Только дикарей с мозгами. Они готовы были отстаивать свои интересы особенно рьяно. Готовы были требовать назад свои деньги, квартиры, работу. А иногда – жен и любовниц. Оспаривать отданное в силу возраста. Сыновья неожиданно становились врагами своих отцов, дочери – матерей. Не везде и не со всеми, но так уже было. Ушедшие на пенсию начальники, молодые и полные энергии, вдруг потребовали назад свои кресла. И вот тут коса нашла на камень! «Новые люди», как назвали себя вакцинированные, ощущая свою избранность, оказались готовы быстро сбиваться в стаи. А глядя на них, еще не получившие свою долю бальзама старики потребовали лекарства. Понимая, что могут получить второй билет, они тоже оказались настроены воинственно. Уже летели камни в окна медицинской компании «Эскулап». Митингующие требовали своих порций спасительного лекарства.
А вот эта новость, с митингом у «Эскулапа», Андрею Крымову пришлась по вкусу.
– Доберитесь до сучьих близнецов, – опрокинув очередную стопку коньяка, пожелал он восставшим. – Повырывайте им руки и ноги – поделом будет.
В городе Рощинске ампулы были направлены в армейский госпиталь, но там очень скоро начался погром. Все колотили друг друга почем зря, были жертвы. Но откуда такая агрессия? Тележурналист показал перед камерой ампулу – она была не золотого цвета, а кроваво-красного. Это привлекло внимание Крымова. Что за цвет? Не знал он, что эту странность могли бы разъяснить братья Белоглазовы. Они рассказали бы, что отправили в Рощинск бальзам «Кровавую Мэри» – тот же самый «Луч надежды», но с крупицей бешенства.
Широко освещалась бойня в крупной строительной корпорации. Туда ворвался буквально воскресший из мертвых бандит Марат Маратович Сейфуллин и устроил резню. С ним была целая бригада молодцов-головорезов. В корпорацию устремились подразделения ОМОНа, в центре города начались буквально военные действия. Вооруженные «новые люди» умирать никак не хотели – справиться с ними было куда сложнее, чем с обычным человеком. Кабана и его присных, разрушив часть здания, уложили из гранатометов, разметав помолодевших бандюков на куски. Только так и была погашена эта война за дележ наследства.
