А может, это какой-то микс из вариантов, почему нет? В любом случае, мне пиздец! А это сделала вот эта улыбающаяся сволочь в дорогом костюме, что едет рядом! Мне так хотелось придушить его прямо тут! Но не надо быть совсем дурой, у него точно есть охрана, пусть я её и не вижу, она мне такого не позволит. Увы!
— Надеюсь, мы ещё увидимся. — ухмыльнулся Артур, когда я выбирался из машины. Теперь-то он не бежал, чтоб открыть мне дверь, а остался сидеть, вальяжно развалившись.
— Надеюсь, что нет. — я зло посмотрел на него.
— Ха-ха-ха! — он насмешливо рассмеялся.
Я с силой захлопнул дверь машины и чуть не побежал в свою комнату. Вихрем ворвался туда, чуть не выбив дверь, скинул туфли с ног так, что они куда-то на кухню улетели, и рухнул на постель, не обращая внимания на удивлённый взгляд Альфии.
И мне так жалко вдруг стало себя, так обидно за себя, что я не смог сдержаться! Слёзы хлынули бурным потоком, нос стал шмыгать, а я всхлипывать. Почему всё так? Только вроде хорошо становится — и вот опять какая-то гадость получается! Почему мне так не везёт? Чем я это всё заслужил⁈
— Эй, ты чего? — через несколько минут соседка потрогала меня за ногу.
— Все парни — казлы! — выкрикнул я, не оборачиваясь, и она отстала.
А я продолжил рыдать. Мне было больно на душе! Даже больнее, чем когда меня искусал гусь! А тогда было очень больно!
— Папа, можно к тебе зайти? — в дверь кабинета постучались.
— Феодосия? Заходи, конечно. — третий сын князя Красноярского, ныне исполняющий его обязанности, пока отец со старшими братьями в Кошмаре, улыбнулся дочке.
Та влетела в кабинет, как фурия, и некоторое время бегала перед столом туда-сюда, не в силах ясно сформулировать слова из-за чувств. Наконец, остановилась и посмотрела на отца.
— Папа, я хочу, чтоб она… умерла! — твёрдо заявила девушка.
— Кто⁈ — такие слова немало удивили мужчину.
— Любовница Артура!
— Артура? Михайлова⁈ Твоего жениха⁈ — удивление всё возрастало.
— Да! У него завелась любовница! Такая мерзкая, такая противная! Она смеялась надо мной, называя «Досей»!
— Но мы же тоже называем тебя Досей. — улыбнулся отец.
— Но это вы с мамой, а не какая-то девка из простолюдинов!
— Так, ладно, давай-ка более последовательно и с подробностями.
Минут с пятнадцать ушло на то, чтоб Феодосия объяснила, что же произошло на её празднике, пока отец занимался делами.
— Хм. — тот почесал подбородок. — И ты хочешь, чтоб я отдал нашей гвардии приказ устранить эту… Катерину Малинину?
— Да! Хочу! Ненавижу её!
— Так-так… — мужчина задумался, потом стал что-то набирать на своём ноутбуке, потом повернул его к дочери. — А твоя эта Малинина — она вот так выглядит?
— Ну. — Феодосия присмотрелась к фотографии девушки. — Да, похожа, только у этой волосы были длинные, а тут она почти лысая!
— Это нормально. — вздохнул. — Прости, но я не могу отдать такой приказ.
— Что⁈ Папа, тебе что — её жалко⁈ Она соблазнила моего жениха!
— А у тебя есть этому доказательства?
— Папа, ну ты чего⁈ Они обнимались, не отлипали друг от друга всё время, а она ещё и высосала из Артура кучу подарков! Что это ещё может быть⁈ Всё же очевидно!
— То есть никаких доказательств нет, кроме того, что они разок потанцевали, и Артур ей пару побрякушек к твоему празднику купил? Я правильно понимаю?
— Папа, вот только не надо так! Просто так парни девушкам драгоценности не дарят!
— В этом, конечно, есть некая логика. — кивнул головой мужчина. — Тем не менее я не буду отдавать такой приказ. Прости, дочка, постарайся на неё воздействовать без… убийств.
— Но почему⁈ — Феодосия чувствовала, что вот-вот заплачет. Папа что — предал её⁈
— Хорошо, я тебе объясню, раз уж ты взрослая. И внучка князей. Эта Екатерина Малинина имеет некоторую ценность, поэтому трогать её нежелательно.
— Но она же простолюдинка. Она сама говорила, что её родители какие-то рабочие на заводе. Какая ценность⁈
— Это не зависит от её семьи. Она получила Благословение металла, даже два, и успела проявить себя как неплохой кузнец на прошлогодних состязаниях.
— Пф, и это всё⁈ Какой-то несчастный кузнец сильнее князей⁈ Пааааап!
— Ты права, не сильней. Но её уже заинтересовались рода, которые занимаются кузнечным делом. В этом году она выпускаются из Академии, для этого ей придётся предоставить созданный ею артефакт. Ты не в курсе, но уже семь родов, что издревле занимаются кузнечным делом в нашем княжестве, подали заявки на присутствие в приёмной комиссии. Ты понимаешь, к чему я веду?
— Не особо. — насупилась княжна. — Ну, подали заявки — и что? Кузнецов много, одной больше, одной меньше!
— Ха! Дочка, в этом году в Красноярске получили Благословение металла шестнадцать человек. По всему княжеству — двадцать четыре. На десятки миллионов человек — двадцать четыре будущих кузнеца! Причём процентов восемьдесят из них останутся посредственностью, которым только ножи для простолюдинов ковать.
— Ну ладно, их немного, но от убыли одной сучки хуже не станет!
— Феодосия, «сучки»? Княжны так не выражаются! Чтоб я больше таких слов от тебя не слышал!
— Хорошо…
— Ну и продолжу. Дося, у нас в княжестве четыре княжеских рода, включая наш, сто тридцать один графский и триста с чем-то баронских. Скажи, как ты думаешь — мы сильнее их?
— Ну, да, раз мы — правящий род!
— Так вот — нет. Десятка два графских рода могут уничтожить наш, физически. Конечно, две трети из них тоже будут уничтожены, но в результате нам не выжить. Тем более, если им на помощь придёт какой-то княжеский род. Но знаешь, почему так не происходит?
— Почему?
— Потому что у нас есть множество зависимых от нас дружеских родов, и графских, и баронских, и даже княжеский. В случае конфликта мы будем сражаться не одни. В этом наша сила! Так вот, рода, что подали заявки на экзамен этой Малининой, сейчас наши друзья. Но что они подумают, если я пошлю гвардейцев убить её? Они решат, что я не хочу их усиления и развития — ведь за счёт этой девушки они могут увеличить свои силы, улучшить свою генетику, если привлекут её в род, увеличат шанс рождения наследников с Благословением металла. А если она будет умелым кузнецом, так им ещё лучше.
— Ты думаешь, они отвернутся от нас, если она умрёт? — Феодосия ещё больше насупилась.
— Не отвернутся, но у них появится сомнение в нашем союзе. И они могут, к примеру, начать сливать закрытую информацию. Или увеличат закупочные цены на свои товары — а эти рода, чтоб ты знала, почти монополизировали торговлю и добычу металлов в княжестве. И портальных, и обычных. Так что твоя ревность, дочка, может привести к ослаблению нашего влияния и нашего рода, пусть сама по себе эта девочка пока что не стоит ничего.
— Но что тогда делать, папа⁈
— Подожди её выпуска. Вдруг она не покажет тех результатов, которые от неё ожидают. Тогда её ценность резко упадёт. А месть, дорогая моя, как известно, это блюдо, которое подают холодным. Ты поняла меня?
— Поняла… — развернувшись, княжна пошла на выход. — Прости, что отвлекла, папа.
— Ничего, я всегда рад тебя видеть!
Феодосия вышла из кабинета, но возвращаться на празднование не стала. Она пошла в другую часть особняка, туда, где её мать с подругами праздновали её день рождения.
— Мам, можно с тобой поговорить? Наедине!
— Конечно, милая. Простите, я скоро. — кивнув подругам, женщина вышла за дочкой. — В чём дело, Досенька?
— Я уже почти ненавижу это прозвище. — буркнула тихо княжна, а потом рассказала всё, что до того рассказала отцу. — Мама, я хочу, чтоб эта сучка исчезла! Но папа отказывается, у него там какие-то дела рода и всё такое!
— Ох уж эти мужчины, они никогда не могли нас понять! И совершенно ничего не понимают в отношениях! Не бойся, дочка, пусть папа ничего не делает, но у меня же есть мой род, он не откажет в одной маленькой просьбочке!
