— Выходит, что мы с ним двоюродные братья?
— Выходит, что так.
— А здесь он как оказался?
— Не знаю. Но думаю, что причину долго искать не надо.
— Предложение породниться?
— Наверняка. Не ты интерес к женитьбе проявишь, так кто-то другой. Роберт — кандидатура подходящая, только что из академии, назначения нет и перспективы никакие. А на подачки любимой мамочки, которая его старается держать при себе и далеко не отпускает, жить не хочет. Считает, что этого мало. Поэтому он, в отличие от тебя, предложение Алана Фируза, скорее всего, примет и поставит мать перед фактом.
— Ясно. Только непонятно, с чего это он первым меня оскорбил. Мы с ним вроде бы не пересекались нигде.
— Ответ прост. Ему, как и другим внукам, хочется внимания со стороны деда, а вместо него рядом с троном ты светишься. Нерегулярно, конечно, но тем самым ты вызываешь к себе неприязнь, а тут еще алкоголь в башку ударил. Вот и все.
— Логично. А что дальше будет?
— Не знаю. Но думаю, что сейчас здесь появятся гвардейцы и сибовцы. Видеосъемку с камер изымут и проведут опрос свидетелей, а вас по-тихому, не привлекая внимания, отправят во дворец. Ну а дальше по обстоятельствам, как император решит. Ты лучше расскажи подробно, что и как происходило.
Я рассказал, а когда закончил, появились гвардейцы в гражданской одежде и следователи СИБ. В общем, все, как Васильев и говорил. Меня и майора, отдельно от Маркиных, попросили пройти на стоянку, где нас уже ожидал транспорт, который доставит всех участников инцидента во дворец. Мы не ерепенились, послушно направились в указанном направлении, и лишь только я вышел из парка, как ко мне бросилась Барбара.
Девушка бежала по взлетному полю, и ее длинные черные волосы красиво развевались на ветру. Платье мешало, и, когда между нами оставалось всего несколько метров, она споткнулась, я кинулся к ней навстречу. Успел. Поймал и не дал ей упасть, а она уткнулась лицом в мой грязный пиджак и быстро-быстро зашептала:
— Тор, я так боялась за тебя. Тор, миленький, не пропадай больше. Не надо. Ведь я люблю тебя, Тор.
Слова девушки были для меня словно бальзам на больное сердце. Сразу же захотелось жить, петь и танцевать. Но я конечно же сдержался, момент не тот, а обхватил лицо девушки ладонями, посмотрел в глаза Барбары и поцеловал ее. Она ответила, страстно, но неумело. Ну а когда я оторвался от девушки, то поспешил ее успокоить:
— Все будет хорошо, милая. Верь мне. Ведь ты помнишь, кто я?
— Помню, — она кивнула, — ты внук императора.
— Вот и все. Значит, проблем у меня не возникнет, и через пару часов мы встретимся. Только обещай мне не плакать. Хорошо?
— Да.
— Ступай, — я направил ее к аэромобилю, — и запомни мои слова. Все будет хорошо.
Вместе с моими охранниками Барбара отошла, а я усмехнулся понурившемуся Роберту Маркину — мол, вот так-то, чувачок, победитель я, а не ты — и последовал за сибовцами.
Во дворце императора мы оказались через десять минут. Однако нам было велено ждать — в узком семейном кругу шло разбирательство нашего дела, и мы ждали. Время тянулось медленно, но я считал, что прав по всем статьям, и не переживал. По этой причине вел себя естественно и даже успел привести себя в порядок.
Наконец, нас пригласили пройти в тронный зал, где кроме деда находилось всего несколько человек. Адмирал Гамильтон, мой номинальный начальник и защитник моих интересов, которого из-за семейного ЧП на всякий случай выдернули из дома. Анастасия Маркина, пожилая женщина со следами былой красоты и мать моего оппонента. Пара сибовцев с планшетами в руках и еще один член Семьи, увидеть которого я сегодня не ожидал. Хмурый Алекс Кроуфорд, который незадолго до нашего появления имел приватный разговор с отцом, и, судя по кислому выражению его лица, его результаты полковника ГРУ не устраивали. Впрочем, станет Кроуфорд наследником или нет, меня заботило постольку-поскольку. Поэтому я сосредоточил свое внимание на императоре, который выглядел усталым и был раздражен, а значит, могло прилететь всем, в том числе и мне.
Роберт Маркин появился вслед за нами с Васильевым, встал рядом, и мы замерли на одном уровне. После чего состоялось короткое разбирательство, и был оглашен вердикт.
— Кто первым ударил? — спросил император ближайшего дознавателя.
— Строгов, — ответил бесстрастный сибовец, и Анастасия Маркина, которая, возможно, не знала, что на самом деле происходило на приеме у Фирузов, победно усмехнулась.
— По какой причине? — задал Серый Лев второй вопрос.
— Роберт Маркин оскорбил его и хотел напасть на Строгова, но он среагировал быстрее.
— Какими были оскорбления?
— Маркин назвал Строгова бастардом, а затем сыном шлюхи.
Император помрачнел еще больше и посмотрел на дочь:
— С чего это он так решил? Из твоей семьи грязь льется?
Анастасия Сергеевна втянула голову в плечи, видимо, она опасалась отца, и пролепетала:
— Это слухи… Всему виной они… Наша семья ни при чем…
Серый Лев кивнул и вновь обратился к сибовцу:
— Кто спровоцировал развитие конфликта?
— Роберт Маркин.
— Он был один?
— Нет. С ним были телохранители. Сначала четверо, позже появились еще двое.
— А Строгов?
— С ним была дама.
Дед медленно качнул головой, поморщился и обратился ко всем присутствующим:
— Итак, вы знаете, что я считаю недопустимым конфликты между родственниками. Но иногда они происходят, и приходится принимать решения, которые мне не нравятся. Так слушайте и не говорите, что вы не слышали. — В зале наступила тишина, а император помедлил и огласил свое решение: — Виновным признается Роберт Маркин. Его телохранители, которые, выполняя приказание хозяина, напали на члена императорской фамилии, приговариваются к штрафбату и ссылке в новые колонии пожизненно. Роберт Маркин обязан встать под руку Виктора Строгова и отслужить под его началом пять лет. Глядишь, наберется ума-разума…
— Это несправедливо! — воскликнула Анастасия Сергеевна.
Император поднял раскрытую ладонь:
— Решение окончательное, обжалованию не подлежит и вступает в силу с этой минуты. Все свободны.
Вслед за Васильевым, ошарашенный приговором императора, который отдавал одного внука в услужение другому, я покинул тронный зал. После нас вышел бледный Роберт Маркин, и рядом с ним находилась мать. Но Анастасию Сергеевну практически сразу отсекли от младшего сына, а я посмотрел на Васильева, кивнул на Маркина и приказал:
— Майор, займись новым бойцом моей дружины. С завтрашнего дня он рядовой абордажной группы. Поблажек ему не давать. Чуть свет, сразу на полигон, пусть лишний вес сгоняет, для здоровья полезно. Ну и конечно же рукопашный бой, а то с этим у него явные проблемы.
— Слушаюсь. — При посторонних Васильев был официален и, приблизившись к Маркину, положил на его плечо руку и кивнул на выход: — Пошли, боец. Погулял, повеселился и побуянил, а теперь отработаешь.
Роберт хотел сбросить с плеча ладонь майора и собирался сказать что-то резкое. Но телохранителей рядом не было, мама находилась вдалеке, а хмель уже выветрился, и он промолчал. После чего, втроем, мы покинули дворец и расстались. Васильев с принудительным исправленцем, который вскоре пройдет дополнительный курс молодого бойца, полетел в замок, а я, как и собирался ранее, вместе с Барбарой направился в ресторан. Вечер, конечно, не задался. Но, возможно, ночь, которая вся еще впереди, порадует.
Глава 15
— Тор, у нас проблемы!
Широким уверенным шагом Васильев вошел в спальню Строгова, который вернулся в замок только под утро, и замер на пороге. Ну а молодой глава клана приподнялся, схватил с постели подушку и, метнув ее в майора, прошипел:
— Саныч, тебя стучаться не учили?
Майор уклонился от мягкого снаряда, который упал ему под ноги. После чего из-за спины Тора показалась голова растрепанной Барбары Ольсен и мелькнуло ее обнаженное плечо.
