Торн, рассматривая мебель то с одной точки, то с другой, сопоставляя линии, расстояния между предметами и углы наклонов, пришёл к выводу о гармонии в их расположении.
– Это красиво, – заявил он вопреки мнению других.
– Эстет, – буркнул Ф”ент. – Здесь только ещё ободранного ящика не хватает.
К”ньец фыркнул, но кому он выразил таким образом своё презрение – торну или стехару, было непонятно.
Камрат тут же уселся в кресло. Сидеть на нём нормально было невозможно – неудобно из-за кривого и чересчур твердого сидения, тем не менее, мальчик, поёрзав, тут же задремал,
– Малыш, только не здесь, – не дал ему совсем погрузиться в сон Свим и согнал Камрата с кресла. – Иди вниз. Там есть диваны, там и спи.
Свим вновь осмотрел мебель и отметил её непонятную хорошую сохранность. Сделанная из невечного вещества – обычного дерева, она стояла здесь не более года или даже меньше. Во всяком случае, ни осенние дожди и ни зимние холода со снегом, таяние его и редкие весенние осадки никак не повлияли на её внешний вид и не оставили своих следов. Похоже, и збун не мог осилить это нелепое сооружение.
Спустившись с крыши, они обследовали помещения последнего и предпоследнего этажей. В двух из них как раз и стояли диваны или, как выразился Ф”ент, человеческие кресла. Однако это были настоящие диваны – по два на комнату, широкие и по длине достаточные для отдыха лёжа такого рослого человека, каким был дурб. В одной из таких комнат команда Свима и собралась, чтобы коротко обменяться мнением перед отдыхом.
Кроме диванов, в комнате находился ещё стол вычурной формы – на трёх причудливо вывернутых ножках, отличных друг от друга, и со столешницей с эллипсоидным закруглением на одном конце и с тщательно выполненными зубцами – на другом. Стены помещения обрамляли пустые полки из голубого материала под дерево. Абсорбентовый пол сиял чистотой.
Зияющие пустотой полки лишали комнату уюта, словно всё здесь – временное, на один раз, не для укрома.
Но кто обращает внимание на такую малость после ночёвок у костра на голой земле под открытым небом?
– Хорошее место для отдыха усталых путников, – торжественно заявил торн, устраиваясь, однако рядом с диваном на полу. Пояснил на недоуменные взгляды: – Диваны – это людям. Уважающие себя хилоны, к коим отношусь, как вы заметили, и я, на таком не спят, тем более что я спать не собираюсь. Днем во мне энергии много и я смогу охранять ваш сон.
Свим всем телом упал на диван, тот на такое варварское к себе отношение ответил ужасным охом, будто на него рухнула невероятная масса.
– И вправду неплохо, – блаженно разбросав руки, проговорил он. – Сто лет не спал на мягком…
– Разве дурбу уже больше ста лет? – как всегда ровным голосом задал неожиданный вопрос торн, но что-то в нём дрогнуло.
Свим захохотал как сумасшедший. Ему по-своему, повизгивая, вторил Ф”ент и мяукнул К”ньец. Впрочем, звуки, издаваемые ими, потонули в скрипучем неприятном карканье калубы.
– Искусственные всегда что-нибудь придумают смешное, – наконец заявила она и опять шумно выразила свои эмоции по случаю высказывания торна.
Сестерций так и не понял причины смеха, настаивая на своём вопросе:
– Человек, тебе сто лет?
Свим, отсмеявшись, поднялся с дивана и сел.
– Просто так говорят, когда хотят сказать о чём-то, что уже давно не случалось.
– Люди! – сказал торн и погрузился в себя.
– Хорошо! – мечтательно проговорил Ф”ент.
– Да, неплохо. Но что-то слишком неплохо. Не кажется ли вам? – сказал Свим озабоченно. – Я вот чего никак не пойму. Вот ты, Сестерций… Да нет мне ещё ста лет, нет! Я же тебе сказал, что так говорят, когда давно что-нибудь не видели или не делали… Потом поймёшь. Ты вот говорил, что ходил здесь где-то рядом с бандой Хлена… Хлен, кстати, как раз мне о ней и говорил… Так вот, а ты утверждаешь, что вы ходили и что, не видел и не слышал об этой башне? И про то, что в ней находится? Она же тут стоит вся на виду.
Торн по-человечески пожал плечами.
– Сам удивляюсь. Мы точно ходили где-то здесь. Но у башни бывать не приходилось. Зато, дурб, я стал кое-что понимать. Позавчера к вечеру мы шли по направлению к Суременным горам. В свиджах десяти отсюда, южнее, Хлен поссорился со Свагой. Они часто ссорились. Свага хотел быть вождём. Так вот мы идём, торопимся, как тут Хлен неожиданно и ничего не объясняя, повернул банду к востоку и повёл нас по большой дуге, явно обходя нечто. Свага был против, вот они и сцепились. Пока они выясняли отношения, мы так по кругу и шли. Потом Хлен убил Свагу, с которым я дружил… Об этом… я не хочу вспоминать. Мне теперь кажется, если бы мы не свернули, то могли бы пройти мимо этой башни. Если это так, то Хлен что-то знал о ней и нас не пустил. Я у него в самом начале ещё спросил, вместе со Свагой, конечно, почему мы свернули, а он сказал, что там, куда мы идём, кто-то или что-то защищено барьером. Вернее, он сказал, что нам в лоб… ну да, в лоб не пройти. Именно так он и сказал.
– Любопытно, конечно, – разочарованно отреагировал Свим. – Может быть, он имел в виду ловушки, мимо которых нас провёл стехар?
– Не знаю, дурб.
– Ладно. А ты, К”ньюша, что скажешь?
– Ничего. До встречи с тобой я ходил мало, да и то не здесь и по хорошим дорогам. В лес и не думал заглядывать, тем более в Дикие Земли. А с тобой и подавно.
– Ф”ент, а ты?
Выродок вскочил, словно уколотый в бок, шерсть у него на загривке поднялась дыбом.
– А я откуда могу знать? – пролаял он отрывисто. – Никогда здесь не был.
Нервозность Ф”ента заметили все. К”ньец по обыкновению отметил это фырканьем, торн молча изучающе посмотрел на него. Ф”ент стоял перед ними, поджав хвост, жалкий, измученный, хотя несколькими минтами раньше был вполне бодр.
Свим подумал о своей нетактичности, понимая его состояние по-своему: вдруг выродок уже задремал, а он резко вырвал его из сна.
– Успокойся, стехар. Нам всем нужен отдых, – мягко сказал он.
Ф”ент печально посмотрел на него и не ответил, а высунув язык, побрёл в дальний угол комнаты и лёг под полкой, свернувшись калачиком. Хвост его подрагивал.
– Тa-ак, – протянул Свим. – Уважаемая В”арьёсу уже сказала нам о своём, по сути дела, незнании о башне. Никто и ничего, получается. Не кажется ли вам это странным? Собрались разумные, мы все с вами, немало повидавшие, а сведений о башне у каждого на чистый лист. Я так же, как и К”ньюша, за редким исключением, пользовался хорошими дорогами. А исключения памяти не стоят… – Свим во весь рот сладко зевнул. – Фрр!
– Наверное, башней уже давно никто не пользовался. Но когда-то она, возможно, что-то представляла из себя важное и, я бы сказал, даже зловещее. – Торн встал и заговорил, помогая себе руками, явно подражая людям. Он выступал перед слушателями, которые, кроме Свима, уже спали. – Те, кто о ней знает, старается к ней не приближаться. Хотя, я думаю, все страхи, связанные с ней, всё-таки пришли из прошлого. Так сказать, давнее табу, дошедшее до наших дней. Что это было? Всё, что угодно. Древние были горазды на всякие выдумки по части ловушек или всевозможных упреждающих воздействий. Тут и радиация, и психотронное или угнетающее излучение, непосредственное физическое воздействие… Да кто теперь знает весь этот перечень?.. А сейчас башня уже нечего не представляет и никому не нужна. Я так думаю, дурб.
– Ну да, проклятое место! – Свим зевал не переставая. Глаза его уже давно слиплись, и он не пытался их открывать. – Одно не сходится, Сестерций. Кто-то же здесь чистоту наводит. На диване даже пыли нет…
Свим дёрнулся, чтобы хлопнуть ладонью по поверхности дивана, но сил и желания хватило только на медленное шевеление пальцами.
– А на приборах есть.
– Но мебель… та кривая, что на крыше… недавно поставлена… – Свим засыпал и терял нить разговора.
– Ладно, спи, человек, – через некоторое время негромко сказал торн и осмотрелся.
Спали все. Он направился на выход из комнаты, и будь он человеком, то вздрогнул бы или подпрыгнул от неожиданного скрипучего голоса, прозвучавшего в сонной тишине комнаты.
