– Я не собираюсь с вами расставаться. Вы мне нравитесь, а искать других мне не выгодно. Я вас покину на время. Уведу тескомовцев, а потом догоню вас. Мы, торны, – вскинул он гордо голову, – умеем ходить очень быстро. И если вы улетите даже за сто свиджей, то всё равно я вас догоню дней через пять, а то и раньше.
Свим с интересом слушал торна. Идея увести тескомовцев за обрубком хвоста, в котором был вмонтирован ими же поставленный передатчик, была ему по душе. Оставались как будто мелочи, чтобы осуществить план торна, но обойти которые он не знал как. Оттого начал перечислять неотразимые, как ему казалось, аргументы против предложения Сестерция:
– Во-первых, Сестерций. Как ты нас найдёшь? Ведь я даже не знаю, где мы остановим свой полет. Знаю лишь одно, нам придётся, пожалуй, войти в Заповедник Выродков, но где…
– Это не трудно, – торн дотронулся до руки Свима. – Я сейчас. – Он неторопливо покопался в своём поясном мешке, вытащил оттуда небольшой кубик, показал его Свиму. Одна сторона вещицы горела красным покрытием. – Вот, держи! Это маячок. Сейчас он выключен. При работе частота его нейтральна и кроме того он работает в случайном режиме. Принять его могу только я. Мы – торны способны и на это! – Ему очень хотелось стать в позу, но, по-видимому, понял, что сейчас это не ко времени. – Дня через два ты его включишь, я приму позывной и определю направление. К этому времени я уже буду на пути к Заповеднику, а там найду вас.
– Та-ак! – с удовлетворением высказался Свим, принимая маячок. – Каждый день хорошие новости! Но вот второе. Надо отрубить хвост так, чтобы не было слышно вокруг ни разговоров, ни визга. Впрочем, мы можем кое-что, и наговорить, а вот процесс отделения хвоста болезненный, а?
Свим посмотрел на хопса, но тот скромно промолчал. Хвост путра – его гордость и несчастье.
– Да, это задачка, – произнёс вместо него после продолжительной паузы торн. – Надо подумать.
– Может быть…
– Говори, К”ньюша!
– Может быть, использовать гипноз? Его загипнотизировать и он ничего не почувствует.
– Неплохо! Продолжай!
– Я всё сказал.
– Ты, К”ньюша, хорошо сказал, – разочарованно проговорил Свим, но так, чтобы хопс не почувствовал его досады из-за нелепости предложения, потому пояснил: – но, К”ньюша… Это же гипноз. Это же уметь надо делать.
К”ньец фыркнул, усы его поднялись вверх.
– Так я умею, – сказал он. – Разве ты не знал? Мы с собаками очень часто таким образом справлялись. Рядом с нашим кланом жили терры, из енотовидных собак, так мы на них практиковались, если им приходила мысль за кем-нибудь из наших погоняться развлечения ради.
– Мутные звезды! Что ни прауза, то чудо какое-то выплывает!.. Да вы у меня… э-э… кладезь мудрости и умения! Это и о тебе, К”ньюша, и о тебе, Сестерций. Чтобы мы делали без вас? Я тут полдня себе голову ломаю, что и как делать, а у вас уже есть ответы! – Свим был искренне рад. – Тогда, значат, действуем так. Входим к Ф”енту. Ты, К”ньюша, начинаешь свой сеанс или что там, а мы с Сестерцием якобы обсуждаем… Да, с Сестерцием. О нём уже знает Плива. Итак, мы с ним обсуждаем о дальнейшем нашем пути. Естественно, не о том, который у нас намечен. Пусть слушают. Вы, уважаемая, также можете принять участие в разговоре. Затем, Сестерций, ты берёшь хвост и сразу уходишь?.. Да, здесь уже нечего делать. И ещё, Сестерций. Тебе надо будет время от времени что-то наговаривать на передатчик, словно стехар всё ещё с нами. Лучше привяжи обрубок к себе, пусть он по земле волочится, как это было у Ф”ента. И… Да, чем-то надо будет перевязать Ф”ента, иначе он истечёт кровью. Говорят, хвост чувствительный орган, а, К”ньюша?
К”ньец мотнул головой в знак согласия и следом буркнул:
– Какие нежности… Оближет и всё пройдёт. Он же собака.
– Ты думаешь, собакам не больно? Ещё как! – уверенно сказал Свим.
Ф”ент со страхом встретил их появление. Но всё задуманное получилось, как при хорошо спланированной операции. Одно вызвало замешательство: они не договорились заранее, кто будет отрезать выродку хвост. И когда дело дошло до этого, они долго сидели молча, поглядывая друг на друга с уверенностью, что такое должен совершить кто-то, но только не он.
Такое было тем более странным, если вспомнить недавнее убийство полдюжины тескомовцев. Отделить хвост оказалось куда более трудным процессом.
Подумав так о странностях психологии разумных, Свим понял – от нелюдей ничего не дождёшься. Даже кровожадная калуба не торопилась предложить свои услуги. Они на него повесили не только руководство ими, но и выполнение подобных деликатных дел.
Вздохнув, он вынул меч…
Выродка Свим вынес на крышу башни на руках. Ф”ент спал, загипнотизированный хопсом, и ничего не чувствовал.
Наступал ранний вечер. Ветер начал стихать. Кло встретила дурба красноречивым взглядом, от которого Свим почувствовал себя счастливым и готовым на всё.
– Шейн, – сказала она грудным, берущим за сердце, голосом, обращаясь к нему, как к руководителю команды. – Всё готово к отлету!
– Тогда летим! – легко и весело проговорил Свим и улыбнулся Клоуде. – Всем в гондолу!
Шар, повинуясь двигателям веков, медленно поплыл на север. Ветерок задувал слева и чуть спереди. Кло назвала его древним словом – бейдевинд. Всех пассажиров охватило восторженно напряженное настроение. Они видели маленькую фигурку торна у подножия башни. Он махал им рукой. Они отвечали ему тем же.
Сестерций вскоре превратился в точку. Сверху можно было видеть лесок, куда он направлялся. И тут К”ньец упавшим голосом произнёс:
– Тескомовцы! Целый книр.
– Где? – у Свима перехватило дыхание.
Он рыскал взглядом по округе и ничего не видел.
– Смотри по моей лапине, – хопс показал куда-то за башню, уменьшившуюся до размеров сапога. – Там, на горизонте.
– Не вижу, – после долгого просмотра дали, в отчаянии сказал Свим и вытер набежавшую от напряжения слезу.
– Они уже повернули на передатчик в хвосте, за Сестерцием, – вскоре добавил к своим наблюдениям хопс.
– Они догонят его?
Хопс еще раз охватил всю панораму событий, разворачивающуюся под ними, видимую только ему.
– Торн идет быстрее их. Они отстают от него свиджа на два.
– Предупредить бы его. Но как?
Свим, в бессилии что-либо предпринять, сжал кулаки.
Заповедник Выродков
Глава 26
Камрат никогда ещё не испытывал такого восторга и наслаждения, как в первые минуты полёта на воздушном шаре. Он не подозревал такого величия проплывающей под ним земной поверхности. Всё было новым, имело другие пропорции и конфигурации. Необычный ракурс обзора совершенно изменял представления о деталях наземного пейзажа. Замысловатые по очертаниям картины лесных урочищ сменялись сероватой пеленой полей. Словно дети, бегающие за бабочками, развлекались многочисленные мелкие ручьи и ручейки, прокладывая свои русла: извилины, крутые повороты, тупиковые рукава, рыскание в поисках наибольшего перепада высот. То там, то тут крошечными тёмными пуговицами отмечали своё местонахождение озерца. И неожиданно – широкий, почти прямой поток, протянувшийся от горизонта до горизонта, темнеющий от наступающих вечерних сумерек.
– Свим, Свим! Смотри! – закричал мальчик, не сдерживая охватившей его радости. – Река!
– Неужели Ренца! Так быстро?.. Кло, это Ренца?
– Да, мы над ней, – устало проговорила Клоуда.
Возбуждение от знакомства со Свимом и переменой в её жизни уступило место другим, более прозаическим мыслям. И день был тяжёлым. Вылетали в спешке, рано утром. С собой не брали ничего съестного. Она проголодалась, силы стали покидать её…
Девушка сидела, облокотясь о гладкий планширь гондолы и время от времени регулировала тягу двигателей веков, корректируя направление полета.
– Если это Ренца, то где-то на ней должен быть Перток. С какой стороны он от нас, не знаешь? – решил выяснить Свим.
