— Если это все, о чем ты хотел мне рассказать, то давай на этом закончим!
— Увы, но это не все.
— Тогда перестань трепаться и переходи к главному. Сирсонур! Неужели ты не видишь, что твои слова режут меня по живому?
— Это она режет тебя по живому, дружище! Ладно. Иду дальше. Когда ужин был закончен, Жаневен откланялся и собрался уходить. Ноа вышла провожать его на крыльцо.
— Похвальная вежливость хозяйки дома.
— Нет, вы посмотрите на этого подкаблучника! Риордан! Ты ли это? Что она с тобой сотворила? Ты убивал за меньшее! Впрочем, я не дорассказал. Они долго разговаривали на крыльце. При этом держались за руки.
— Старина! Я знаю, как пишутся полицейские отчеты. Он взял ее за ручку, а агент расписал, как будто они целый час обнимались!
— Полчаса, если быть точным. И я не читал отчет, я допрашивал филера лично. Он действительно взял ее за руки, а она стояла и не делала попыток отстраниться.
Ревность хлынула в мозг Риордана бурным потоком крови. Но остался голос здравого смысла, который напомнил: «Быть с тобой, принадлежать тебе — это все, что мне сейчас нужно». Такими словами не кидаются. Это идет от сердца. Может быть сейчас тот миг, когда доверие должно превозмочь ревность?
— Ну, хорошо, они держались за руки. Буду как-то жить с этим знанием, — вымолвил он через силу.
— О, если бы это было все, — с сочувствием произнес Сирсонур.
— Так заканчивай!
— Через какое-то время твой подчиненный опустился перед ней на одно колено. При этом продолжая держать одну ее руку в своей. Мой друг, мой дорогой друг! Ты понимаешь, что это значит? В такой позе мужчины не признаются женщине в том, что у них газы в животе! Это предложение или будь я проклят!
Риордан молчал. Ему было нечего возразить.
— Дальше она повернулась и закрыла лицо ладошкой.
— Повернулась?
— Ну, как бы от волнения. Или из-за избытка чувств. А потом…
— Что потом?
— Он поднялся на ноги и привлек ее к себе. Она не сопротивлялась. В общем, как говорят писатели, они слились в поцелуе.
Сирсонур сделал паузу, но видя, что друг подавленно молчит, продолжил.
— Их поцелуй длился долго. Так сказал агент. И прервался он вынужденно.
— То есть? — процедил Риордан сквозь пелену, что застлала перед ним все окружающее.
— Распахнулась дверь, и на крыльцо вылетела ее мамаша. Парочка шарахнулась друг от друга, но все равно было понятно, чем они занимались. Разразился маленький скандальчик. Матушка несколько секунд что-то выговаривала Ноа, а потом грубо схватила ее за руку и втолкнула внутрь дома. Основной разряд достался Жаневену. Она грозила ему кулачком и, как говорил мой человек, была в шаге от того, чтобы зарядить этому молодчику по физиономии. Прости, что так подробно рассказываю. Я не смакую. Просто считаю, что ты в деталях должен знать все, что произошло.
«Быть с тобой, принадлежать тебе — это все, что мне нужно». Риордан опустил голову на грудь и надолго замер в этом положении. Сирсонур скрипнул зубами.
— Вот ведь мерзавка!
Риордан поднял указательный палец и внушительно погрозил им товарищу.
— Ни одного бранного слова о ней.
— Ага. Видел бы ты, что вижу сейчас я. У тебя лицо мертвеца, мой друг. Эта дрянь тебя убивает.
— Сирсонур! Я же предупреждал…
— Предупреждал он, — раздраженно повторил глава тайной полиции. — Клянусь, у меня большое желание ее посадить.
— За что?
— За заговор с Крайоной с целью обеспечить нашим врагам победу в войне. Вот за что! А если бы завтра тебе предстояло выходить на Парапет? Какие у тебя были бы шансы?
— Наверное небольшие.
— Вот видишь! Ее поведение нельзя оправдать ничем. А если их видел не только мой агент? Если слухи об этом просочатся в Академию?
— Жаневена прикончат. Ребята решат отомстить за меня и разберутся с ним по-свойски. Спасибо, что предупредил. С этим нужно что-то сделать, чтобы избежать самосуда.
— Так я уже предложил. Закатать ее в каталажку и дело с концом.
— Мне не до шуток.
— А я и не шучу.
Риордан прерывисто вздохнул. Сирсонур скрипнул зубами и отвел взгляд. Для него невыносимо было видеть друга в таком состоянии.
— Знаешь, а она ни в чем не виновата, — наконец вымолвил Риордан.
— Ну, вот, прошло пять минут, и ты ее уже оправдываешь. Проклятущая любовь! Что она творит с человеками???
— Все так, мой верный друг. Все именно так. Любовь. Сердцу не прикажешь. Она любит и ничего не может с этим поделать. Разумом она тянется ко мне. Я блестящая партия. Может быть самая лучшая в Овергоре. Родители в восторге. Думаю, что она даже приказывает себе полюбить меня. Но не может, потому что ее сердце принадлежит Жаневену. То, что видел твой агент — это не измена и не предательство. Это безрассудный порыв. Ее душа разрывается.
— Какая бедняжка, — саркастически проронил Сирсонур. — Ладно, пес с ней. А этот твой молодчик? Он, что, не понимает, на чью женщину посягнул? Вот ведь скотина!
— Он тоже не виноват. По той же самой причине. Он любит и борется за свою любовь. Понимаешь, сила любви притягивает этих двоих так, что они даже сопротивляться не могут. Поверь, я хорошо понимаю, о чем говорю. Сунься между ними третий, так его просто раздавит.
— Вислоухие демоны! Посмотрите на него! Никто у него не виноват. Его оставили с носом и никто не при чем. Ладно, пес с Жаневеном тоже. Меня интересуешь исключительно ты. Или третий, как ты только что себя обозвал.
«Я словно попала в сказку, о которой с детства мечтает каждая девушка».
— Сказке конец, — горько произнес Риордан. — Мне жаль, что она была такая короткая. Но я счастлив, что она все-таки была.
— Ты твердо решил?
— Да, все кончено, — Риордан поднял голову и посмотрел Сирсонуру прямо в глаза.
— Не передумаешь?
— Нет.
— Ладно, — Сирсонур не сводил с друга испытующего взгляда. — Как сообщишь ей о разрыве? Помчишься сегодня в Глейпин?
— Нет. Нам не стоит встречаться. Признаюсь, мне будет тяжело ее видеть. Я напишу письмо.
— Хорошо. Она его получит. А завтра прибежит к тебе и бросится на шею со словами: «Прости любимый, бес попутал»! Как поступишь?
— Вполне может такое случиться. Эти слова скажет ее разум. Может быть, она действительно придет в отчаяние. Но для нее это всего лишь самообман. Костер любви просто так не потушишь. Он останется тлеть, чтобы в любой момент разгореться с новой силой.
Риордан говорил тихо. И даже дышал вполовину легких. С момента, когда он узнал о том, что случилось в субботу, у возникло чувство, будто чья-то ледяная рука сжала его сердце. Стиснула и не отпускает. И стоит ему вздохнуть в полную силу, как оно не выдержит притока крови и просто взорвется.
— Боги! Нет, я не сижу сейчас в обществе поэта-меланхолика. Рядом со мной Мастер войны королевства Овергор. Итак, разум, любовь и прочие слюни — это очень романтично. Но как поступишь ты в итоге?
— Я уже сказал. Все кончено.
— Тебе хватит твердости?
Риордан рассмеялся. Это был смех сквозь слезы.
— Я только что посмотрел на ситуацию отстраненно. Как же ты прав, мой друг! Как прав! Мастеру войны задают вопрос, а хватит ли ему твердости? И вопрос звучит по делу. До чего же я сам себя довел! Мой друг, я клянусь тебе, что мне достанет твердости, чтобы разорвать отношения с Ноа.
— Ладно. Тогда не будем больше об этом. Закажем поесть или поедем дальше?
— Узнаю вечно голодного Сирсонура. Нет, ты поешь самостоятельно. Я теперь питаюсь только в Академии. И, кстати, я уже пропустил тренировку с оружием. Так что покатили, мне пора заняться делом.
— О, впервые за наш разговор, мне нравится то, что я вижу и слышу! Покатили!
Во время поездки Сирсонур из всех сил старался развлечь друга светскими анекдотами и свежими скандалами, что происходят постоянно по крышей Глейпина. Риордан улыбался в ответ нарисованной на лице улыбкой. Когда коляска остановилась у ворот Академии, и Риордан уже спрыгнул с сиденья на мостовую, он, перед тем как закрыть за собой дверцу кареты, повернулся к приятелю и задал вопрос.
