Сказав это, я натыкаюсь на молчание и пристальный взгляд Виницкого. Он понимает, что я не закончил, и снова садится. На автомате активирую «Распознавание лжи», потому что, как никогда в жизни, мне важно сознавать, что меня не водят за нос.
– Пусть будет так. Пусть все остается как есть, и когда придет мое время, я постараюсь пройти Испытание.
– Филипп… – говорит магнат, играет желваками, формулируя мысль, а потом вздыхает. – Весьма опрометчиво с твоей стороны. Ты понимаешь, что это не шутки? Представь, что одновременно ты становишься целью номер один для всех спецслужб, органов правопорядка, криминальных авторитетов и религиозных экстремистов. Умножь это на миллиард миллиардов – прости, не знаю, как называется это число.
– Квинтиллион, – вспоминаю я факт с полочки бесполезных знаний.
– Пусть так, – кивает он, не удивившись. – В общем, примерно в такую ситуацию ты себя ставишь, отказавшись от миллиона долларов наличными и сохранения всех прокачанных характеристик, разве что воздействие будет непрямым…
За стеклянной дверью сауны появляется квадратная фигура, дверь приоткрывается:
– Николай Сергеевич, все в порядке?
– Миша, все в порядке. Воды нам принеси, будь добр.
Охранник исчезает не более чем на пять секунд и возвращается с парой холодных бутылок. Какое-то время мы с олигархом жадно пьем, а потом он продолжает прерванную речь:
– Ладно, принял решение – так принял. А позволь спросить, почему?
– По многим причинам, Николай Сергеевич. Здесь и азарт геймерский сыграл, и то, что я привык к интерфейсу, да и, честно говоря, пока не представляю, как жить без него. Но это все мелочи, на самом деле. Главное, люди за мной.
– Думаешь, с миллионом ты бы меньше смог им помочь? Ты же про близких сейчас?
– Не совсем, Николай Сергеевич. Я открыл агентство по трудоустройству. Клиентура – отчаявшиеся люди. Как я им без интерфейса помогу? Я бы смог, добейся хоть какого-то имени, набери я репутацию у работодателей, но на этом этапе без интерфейса у меня никаких возможностей.
Мне кажется или его взгляд чуть потеплел? Впрочем, никаких повышений репутации я не вижу, а значит, мне показалось.
– А интерфейс тут при чем? – лениво спрашивает магнат.
– Поиск по карте. Он ведь не только людей и географические объекты показывает, но и компании, организации. Выставляю фильтр вероятности трудоустройства конкретного человека…
– Да ладно? – вскакивает Виницкий и бьется головой о низкий потолок. – Черт! Вероятностный фильтр? Такое возможно? – Его взгляд туманится, по всей видимости, он изучает свой интерфейс. – Надо же! Век живи – век учись!
– Посмотрели?
– Вывел свои магазины, а потом добавил фильтр вероятности крысятничества директоратом. Да у нас тут для безопасников поле непаханое! Вообще мышей не ловят! Миша! Миша! – орет он, призывая, не пойму, то ли охранника, то ли помощника – разве охрану так гоняют?
– Шеф? – дверца приоткрывается.
– Германа ко мне, срочно! – «р» в его исполнении особенно раскатисто, после таких слов мне самому хочется срочно бежать искать Якова Германа – похоже на какую-то командирскую ауру или способность.
– Есть! – принимает задачу Миша.
– Слушай, Филипп! – возбужденно говорит мне Виницкий. – Мне и в голову не приходило, что система может работать так! Как ты до этого дошел? То, что благодаря карте можно находить лучших поставщиков, я понял почти сразу, еще когда свой первый продуктовый магазин в спальном районе открыл. Как сейчас помню этот момент… – Он хмыкает. – Сам за кассой стоял, сам закупал, сам разгружал… Ладно, извини, размяк не по моменту. Так как ты до этого дошел?
– Вы когда-нибудь искали шмотки на игровом аукционе, Николай Сергеевич?
– Шмотки? На игровом аукционе? Извини, не понимаю, о чем ты говоришь… Минутку.
Так-так-так. Мне до смерти интересно, как выглядит интерфейс Виницкого и как реализована механика. Ведь, если он не геймер, как он все усвоил? На чем строится его прокачка и есть ли она вообще?
Он встает и выглядывает за дверь:
– Миша, позвони, скажи, я задержусь. И закажи мне чай, как всегда.
– Есть! – отвечает охранник, скорее всего, не единственный.
– Филипп, я сейчас отложу вылет, и мы договорим. Только не здесь, предлагаю уже вываливаться, система сигналит о недопустимой в моем возрасте длительности высокой частоты сердечных сокращений и перегреве организма. У тебя тоже?
– Нет, моя пока молчит.
– Молодость… – олигарх запахивается в халат. – Идем.
Расположившись в шезлонгах по обе стороны столика, мы продолжаем беседу.
– Признаюсь, разговор стал мне интересен. Судя по показаниям интерфейса, и тебе тоже. А раз интерес взаимный, а ключевой вопрос, связанный с твоим отказом или согласием на деинсталляцию, мы уже решили, предлагаю побеседовать не как куратор и испытуемый, не как заказчик и поставщик, а как друзья по интересам. Интерес у нас с тобой, не сказать, чтобы часто встречающийся.
– Если я все правильно помню, Хфор говорил о десятках тысяч участников от человечества.
– Прошедших отбор, Филипп. Двадцать восемь тысяч пятьсот шестьдесят один человек – тринадцать в биквадрате. У них тринадцатиричная система исчисления. Кандидатов намного больше. Но именно в нашем времени и в этой ветке реальности – немного. Не могу сказать тебе точно, сколько.
– Николай Сергеевич, скажите хотя бы порядок чисел.
– В последние пять лет около тысячи. Из них почти все уже лишены интерфейса. Кто-то сломался в самом начале, решив, что сошел с ума; кто-то резко пошел вверх по социальной лестнице, привлек ненужное внимание и был ликвидирован или препарирован; кто-то просто не прошел выем и Испытание, как ты. Проанализируй разные сферы жизни общества за последние годы – неожиданные взлеты в кино, спорте, политике, бизнесе, науке – кто внезапно и без всяких предпосылок ярко зажегся и в одночасье исчез с радаров?.. – Он прерывается на то, чтобы промочить горло травяным чаем. – Обрати внимание на авторитетных полевых командиров и новых воинов любой революции, вчерашних учителей, врачей и автомехаников, вдруг воспылавших сочувствием к ранее чуждой стране и поехавших воевать за одну из сторон. Проанализируй вспышки массовых и серийных убийств, совершенных обычными, казалось бы, людьми. Все они активно зарабатывали очки опыта, развивались, прокачивая уровни, и в какой-то момент теряли все, включая головы.
– Но зачем кого-то убивать? Можно же…
– Стоп! Молчи! Ничего не говори!
Глядя на мое удивленное лицо, он объясняет:
– Не рассказывай никогда и никому свои нюансы развития и механику собственного интерфейса. Делясь своим способом развития, мы почему-то теряем возможность зарабатывать опыт этим же и в дальнейшем, словно после того, как озвучиваем это, система понимает, что носитель целенаправленно совершает поступки только ради очков.
– Она не приветствует фарм?
– При чем здесь фармацевтика?
– Это игровой термин, выполнение рутинных действий ради очков опыта или ресурсов.
– А, ну да. Фарм система не приветствует. Кстати, так что ты там говорил про игровые аукционы, Филипп?
– Аукционы… Игровые аукционы используются игроками, чтобы продавать и покупать вещи, выставленные на торги другими игроками. Зачастую одновременно проходят торги миллионов предметов, а потому в любой уважающей себя игре есть очень детальные фильтры. Скажем, броня, оружие, самоцветы, эликсиры и тому подобное – это общие категории. А что, если мне нужен быстрый и легкий кинжал для определенного уровня, с повышением шанса на критический урон, дающий плюсы к ловкости и не дороже миллиона золотых?
– Все, не продолжай, – кивает магнат. – Я понял идею. С таким игровым бакграундом немудрено, что ты дошел до вероятностного фильтра. И при каких обстоятельствах ты впервые использовал этот фильтр?
– Славке… другу, хотя… тогда еще просто соседу, помог найти работу.
Ваша репутация у Николая Сергеевича Виницкого повысилась.
