– Отставить, – послышался громкий окрик.
А потом ворота стали открываться. Совсем немного, так, чтобы можно было протиснуться внутрь. Наружу высунулся мужчина в полицейской форме, после чего махнул мне рукой, проходи, мол.
Я подобрал с земли автомат, снова повесил его на шею и двинулся ко входу. Через секунду ворота уже запирали за моей спиной.
– Ты Свят, так? – спросил он.
– Да, – кивнул я.
– Приказ был по тебе. Если появишься, сразу к полковнику тебя вести. Разговор у него важный.
– Ну ведите, – пожал я плечами. – Он‑то мне и нужен.
Мы двинулись в сторону входа в управу. Здесь все круто поменялось. Если раньше бойцы были в рассосе, курили и отдыхали, то теперь все иначе. Все собранные, нервные, причем настолько, что напряжение буквально в воздухе ощущается. Будто перед грозой, душно.
Впрочем, и так понятно, что это так. Особенно если учесть, что меня чуть на воротах не пристрелили.
Я вошёл в здание управы и увидел, что рынка больше нет. Как и бара, который располагался дальше. Все прилавки на месте, но ни торговцев, ни товара. Похоже, что закончилась торговля.
– Давно у вас так? – спросил я.
– Нет, – он покачал головой. – Как позавчера началось по городу, полковник сказал весь товар сдать, и готовиться. Вот, считай, на ушах стоим второй день.
– А что позавчера началось‑то? – не понял я.
– Так стрельба была, война настоящая. Даже из танков палили. Где‑то в стороне пятого. Похоже, военные что‑то не поделили и перегрызлись между собой. А так, как ты туда последний ходил, очень уж хотят узнать, что там такого произошло.
Ага, класс просто. А том, что я ходил к военным теперь все знают. Впрочем, Андрей знал, он наверняка и растрепал по базару, потому что полицейская верхушка не стала бы болтать.
И тут я остановился, увидев знакомое лицо. Мужчина в сером свитере стоял, прислонившись к стене и курил. Лицо у него было бледное, запавшее, под глазами круги, но он изменился не настолько, чтобы я не мог его узнать.
Саша, мать его. Директор школы собственной персоной. И какого хрена он тут, спрашивается, делает?
Ноги сами понесли меня к нему, я даже не обратил внимания на оклик лейтенанта. Подошёл ближе и посмотрел бывшему директору школы в глаза.
– Ну? – спросил я.
– Чего тебе надо, козел? – вопросом на вопрос ответил он.
Голос уставший. Более того, голос вообще никакой, как будто мертвый человек задаёт мне вопрос с того света.
– Какого хрена ты тут делаешь?
– Ушел из школы.
– Один ушел?
– Со своими.
– Да? – спросил я. – Со своими? А остальные тебе, значит, сучара, чужими были? А знаешь, где они теперь все? А они в парке Урицкого лежат. И их зомби жрут. Ну ты и тварь.
– Отвали, – ответил он. – И так тошно.
И тут меня накрыло приступом жуткой ярости. Я почувствовал желание разорвать его на куски, сделать это голыми руками, раскидать по всем окрестностям. Или вытащить наружу, прострелив обе ноги и скормить зомби.
Этот урод взял ответственность за людей. У него была возможность вовремя вывести их, свалить в санаторий, ему это предлагали. Да, возможно, дошли бы не все, или вообще не добрались бы, но это все равно лучше, чем то, что они теперь лежат в парке, и кормят мертвых безмозглых тварей.
Он этого не сделал. А когда началась жара, просто свалил и бросил их.
Мразота.
– Чего ты на меня смотришь так? – спросил он. – Да я ушел. Сбежал. Испугался. Ты бы на моем месте иначе бы поступил?
Ярость толкнула меня вперёд, и я ударил его кулаком в челюсть, опрокидывая на стену.
Он ударился о нее затылком, и я услышал, как отчётливо щелкнули зубы. Подскочив ближе, я схватил его за голову, и долбанул о стену ещё раз, уже сильнее. Резко толкнул вниз, от чего бывший директор школы завалился на пол и успел несколько раз ударить его ногой в лицо, до того, как меня оттащили.
– Стоять! – послышался крик. – Стоять! Не стрелять!
Ярость схлынула. Я увидел Александра, который лежал на полу. По его лицу текла кровь, и оно уже успело изменить форму. Похоже, что я сломал ему не только нос, но и обе скуловые кости. Красное, распухшее. Его вид доставил мне какое‑то чувство удовлетворения.
Огляделся и увидел двоих ментов, которые уже вскинули автоматы. Похоже, что они были готовы пристрелить меня. Ещё двое держали меня в том числе и тот самый лейтенант, что вел меня к полковнику.
– Что на тебя нашло, Свят! – прокричал он мне прямо в ухо. – Что он тебе сделал?
– Эта падаль была главной в школе, – ответил я. – Она своих предала, бросила. И сбежала сюда, к вам под крыло. Куча хороших людей сдохли из‑за него, как собаки.
Менты переглянулись.
– Вам он об этом не рассказал, так? – спросил я. – Крыса и чмошник он. Была бы моя воля – я бы его вообще замочил бы. Но не буду.
– Беспредела мы тут не допустим, – сказал лейтеха. Повернулся к своим, сказал. – Отведите в лазарет его. А ты, пошли. Нужно с полковником поговорить.
На этот раз вел он меня осторожнее, чуть ли за руку не взял. Ну я не удивился бы, если б меня заломать попытались бы. Впрочем, тогда их ждал бы неприятный сюрприз. Сейчас я бы их всех раскидал при желании, вот только не нужно мне это.
Двинулись наверх. Поднялись на этаж, прошли по коридору, после чего лейтенант толкнул дверь от себя. В этот раз мне даже ждать в приемной не пришлось, как в прошлый. Вошёл сам и завел меня.
В помещении было накурено ещё сильнее, чем в прошлый раз. На столе оказались расстелены карты, тут сидели двое. Те самые полковник, который командовал Росгвардией и майор. Странно, я ведь даже имён их не узнал. А они насчёт моего в курсе. И как мне теперь обращаться к ним, по званиям?
Хотя, почему бы и нет. Они, ведь что‑то да значат до сих пор. У них в подчинении такие же люди, и наверняка до сих пор в ходу строгая субординация. Не зря же они форму таскают.
– Пришел всё‑таки, – проговорил полковник. – Присаживайся.
– Полковник, он там гражданского искалечил, – не преминул пожаловаться лейтеха. – Того, что вчера пришел. Из школы.
– Вот как? – вздернул брови майор. – И за что ты на людей бросаешься, наемник?
– А за дело, – ответил я. – Этот урод – бывший директор школы. Когда жарко стало, он людей умирать оставил, себя прикрывать. А сам к вам сбежал.
– Хм, – проговорил полковник. – Действительно за дело. Доказательства у тебя есть?
– А они нужны? – спросил я. – Если не веришь, полковник, пошли кого‑то нибудь в парк Урицкого, посмотри, что там творится. Впрочем, я тебе и так скажу. «Школьников» туда военные вывезли, да побросали. Сейчас на них зомби кормятся, толпа целая, голов двести. Так что сам подумай.
– А куда ему деваться было, с остальными погибать? – спросил вдруг лейтенант. – Так лучше что ли было бы?
– Этой суке сказано было – выводи людей, жара начнется. Причем, даже место было, куда идти – в санаторий. Только вот не поверил он, не пошел. За что все и поплатились. За дело я его отоварил. Если бы на улице встретил, а не тут, то вообще пришил бы на хрен.
– Судить вздумал? – спросил майор. – Не много на себя берешь, наемник?
– Вы сперва послушайте, что в городе творится, – ответил я. – А потом думайте.
– Тут он прав, – задумчиво проговорил полковник. – Ладно, Миш, или. Мы пока поговорим. Не станешь же на нас бросаться, Свят?
– На вас не за что пока, – ответил я. – Поговорить хочу. И предложить кое‑что.
Лейтенанту явно хотелось нас послушать, но он последовал приказу и ушел. Полковник же достал из стола пачку сигарет и протянул мне. Доверие оказывает, значит.
– Я не курю, – я помотал головой. – И вы бы окно открыли хоть, здесь же находиться невозможно.
– Нельзя, – ответил полковник. – Секретность, сам понимать должен. Так ведь может и бумажку какую‑нибудь ветром унести.
– А кто ее читать‑то будет, зомби что ли? – удивился я.
– Ты рассказывай лучше, что ты такого у военных сделал, что они с катушек послетали и мочат всех? Школу взяли, из ДК недавно на помощь вызывали.
