"Фантастика 2024-187". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

– Да уж, эпичное знакомство, есть что сыновьям рассказать! – восхитилась Аманда. Эх, не как у неё: есть, что вспомнить, но детям не расскажешь... – Слушай, а с нелегалом что?

– Закрыли нелегала, вместе его и поймали.

– Хорошо бы и нам вместе злодея поймать, пока количество кучек праха в морге не возросло. Если всё-таки нас пытались разыграть и этот фосфат кальция нагорел не с вампирского тела, то где пропавший кровопийца?

– Будем надеяться, сюда его ещё раз на экспертизу не доставят, – огляделась Кэтрин в прозекторской, – уж лучше к тебе. И ещё одно: ты думала о возможности сотворить зелье, которое вот так усиливало бы для вампиров действие солнечных лучей? Вижу, ответ положительный. Аманда, не вздумай! Лично моя версия мотивов преступника выглядит так: он приманил тебя более простым зельем, которое смог сварить сам, а теперь подкидывает тебе идеи самых убойных составов и ждёт, когда ты сделаешь сказку былью и воплотишь на практике то, что ему не по силам. Словом, ждёт, когда всё будет сотворено твоими талантливыми ручками, а он тихонько утащит готовый рецепт.

– Из лаборатории специального отделения Иных в полицейском департаменте трудновато что-либо украсть, – возразила Аманда.

– Всякое в жизни бывает, – философски заметила Кэтрин, – а для тебя важнее, что негодяй сделает после кражи. Он ведь не захочет, чтобы ты разработала противоядие и вакцину, верно? В частности к тому зелью, что уже доказало свою эффективность. Не нравится мне, что у погибшей девушки нашли твои фото в телефоне!

Звонок телефона, раздавшийся в тишине мертвецкой, заставил их подскочить. Взволнованный голос капитана Вэнрайта прогремел меж кафельных стен, отразившись от них многократным эхом:

– Аманда, ты где?!

Ведьма страдальчески сморщилась от оглушающего ора и, отодвинув подальше телефон, невольно прикрыла рукой пострадавшее от шумовой атаки ухо. Некромант невозмутимо подступила ближе и сказала:

– Не шуми, она в морге.

– Как, уже в морге?! – громче прежнего возопил капитан.

– Что значит «уже»? – проворчала Аманда, подключаясь к завязавшейся беседе. Она чуть ли не каждый день в морге бывает, причём тут всякие «уже»?

– Жива!!! Чёрт, Кэтрин, ты можешь хоть раз обойтись без дурацких шуток?! В дачном домике погибшей от лягушачьего яда девушки новые улики нашли! Там стена маньяка натуральная, и наша токсиколог – на центральном фото, – выпалил Вэнрайт. Невинно обиженная некромант, вовсе не думавшая шутить, а всего лишь честно озвучившая местоположение искомого объекта, перестала возмущённо пыхтеть и с тревогой посмотрела на Аманду, пока капитан продолжал говорить: – Поднимайся в холл, мисс Карвет, поедем посмотрим, узнаешь ли ты кого из тех, кто рядом с тобой висит – детективам опергруппы никто не знаком. Они сейчас с осмотром чёртова подвала закончат и через базу пробивать всех будут, но ты там нужна и для определения содержимого множества флаконов.

Глава 27, об испорченной картине и плане «Б»

К маленькому домику в двадцати милях от города Аманда домчалась на своей машине, наконец-то забрав её с парковки полицейского участка. Всю дорогу она неслась по асфальту в тени крылатого силуэта, для смертных скрытого чарами отвода глаз – капитан на бреющем полёте шёл над машиной, оберегая очень нужного полиции специалиста. Родители погибшей девушки, как и она сама, были из непосвящённых, но при той толпе вампиров, демонов и василисков, что бродила вокруг них, о соблюдении закона секретности можно было не волноваться. Когда на лужайку у дома перед убитой горем супружеской четой приземлился изумрудный дракон, взметнув вверх буранчики взрытой когтями земли и травы, отец семейства лишь сморгнул слёзы и сказал: «Ветер усилился, глянь, как метёт».

– В их городской квартире ничего не нашлось, но мать рассказала, дочь любила сюда приезжать, опыты какие-то делать, якобы – для дипломной работы. Девушка считалась очень перспективной студенткой, у неё самый высокий средний балл по группе за все экзамены, по профильным предметам и вовсе максимум возможного всегда стоял. Отгадай, какие спецкурсы проходила эта умненькая студентка, какой областью биохимии увлекалась больше всего?

– Ядами? – предположила Аманда.

– Угадала, – кивнул сержант Бринс, провожая её к пресловутому подвалу. – У неё даже статьи на темы редких ядов в университетском альманахе печатались. Надеюсь, те люди, что висят над её рабочим столом в тайной лаборатории, ещё живы! Всё-таки гадкая штука эти яды: случаи отравлений коронёрам слишком легко спутать со смертью от естественных причин, а если не возникает подозрений, то и обращений в полицию нет, и преступников никто даже не пробует ловить. Другое дело – пуля! Огнестрел сразу очевиден, как и ножевое. Или скажем, черепно-мозговая травма – ни о какой естественности и речи нет, с ядами же вечная загадка, а было ли преступление? Неизвестно, для кого девица лягушачий яд заготовить хотела, и кто её в итоге им же и отравил – может, мститель какой? Там дюжина людей на фото вместе с тобой – представляешь, сколько эксгумаций делать придётся и проверять тела на отравления, если мы крепко опоздали с этой девчонкой? Смотри, знаешь кого?

На стене действительно в два ряда висели портретные фотографии в строгих одинаковых рамках. Мужчины и женщины разных национальностей, с чётко изображёнными лицами, сфотографированные по плечи, как на документы делают. Собственно, это и были фото с документов из официальных источников: с сайтов, журналов, биографий...

– Я знаю всех, – вздохнула Аманда, – и довольно неплохо, хоть мало кого лично.

– Они живы? – задал самый тревожный вопрос Бринс, а все детективы замерли в ожидании ответа.

– Вот эти трое и я – да, остальные уже нет, но в расследовании их смертей нет необходимости. Это самые известные химики-токсикологи последних двух столетий, польщена включением меня в их ряд.

– Погоди, так она не маньяк, а... фанатка? – смущённо уточнил сержант.

– С учётом того, что большинство изображённых на портретах лиц отошли в мир иной до её рождения на свет, второй вариант выглядит разумнее. В моём кабинете портреты Лавуазье и Менделеева висят, но из этого не следует, что они скончались от моей руки. Позвоню-ка я своему заму... Лия, как самочувствие? Завтра выписывают? Поздравляю, будешь в ближайшие дни заниматься в отделении исключительно бумагами: во-первых, их много скопилось, во-вторых, носиться сломя голову тебе всё равно пока нельзя. Ты не вспомнила, где видела раньше погибшую на выставке девушку? Её звали Мария Дэнс, она была студенткой выпускного курса химико-биологического факультета в Джорджия Тех, увлекалась токсикологией.

– Точно, теперь вспомнила! – воскликнула Лия. – Она меня возле участка однажды перехватила, утром, когда я на работу шла, месяца три тому назад, наверное. Хотела стажировку в нашем отделении проходить, под твоим началом, отзывалась о тебе в самых восторженных выражениях, ещё выписки своих оценок мне пихала и характеристику из университета. Жаловалась, в отделе кадров ей сразу наотрез отказали, сказав, что мы никого к себе не берём. Я тогда сама в отдел кадров сгоряча позвонила, а мне ответили: «Очнись, девушка из непосвящённых! Как мы её к вам-то, ведьмам-демонам, припишем? Вы что, в своей лаборатории о законе секретности печётесь? Или мечтаете начать о нём беспокоиться?» Пришлось и мне жёстко повторить ей, что мы стажёров не берём.

– Вон оно как, – протянули детективы, и напарник Бринса сказал: – На одном из видео в её телефоне ты рассказываешь немного о своей коллекции природных отравляющих веществ. Может, девчонка к лягушке полезла, чтобы подарить тебе уникальный яд, пока ты на выставке, и ещё раз попроситься в твой отдел?

– Весьма вероятно, но кто её надоумил и отравленным дротиком снабдил? Давайте гляну, что у неё в пробирках и колбах имеется, но Мария, скорее всего, действительно готовилась здесь к практическим и лабораторным работам: оборудование слабенькое, тот же батрахотоксин сотворить не позволит.