Нейронафт (СИ) - Таштабанов Ринат

— Олег, говорю я, глядя в глаза ученого. Они у него небесного цвета, живые, с хитрецой, но без снобства.

— Для вас я останусь Профессором, — говорит мне старик, — так будет проще и мне и вам, молодой человек.

Он разговаривает со мной, как со студентом старших курсов, при этом негромко, заставляя к себе прислушиваться.

Голос у него низкий, с хрипотцой, и я совсем не чувствую от него угрозы.

Я решаю сразу взять быка за рога и говорю ему:

— Я бы хотел узнать, чем мне придётся здесь заниматься?

Профессор мне улыбается р отвечает:

— Пройдемте! — он подводит меня к чёрному стеклу. Пристально смотрит сквозь него на то, что находится с той стороны, будто там спрятан монстр.

— Я вас оставляю, — внезапно говорит Мадам, — если я буду нужна, держим контакт по видеосвязи, — и она направляется к выходу из лаборатории.

Профессор ей кивает и продолжает:

— Вы Олег, в некотором роде, станете исследователем. Типа космонавта, только исследующего не внешний, а внутренний мир.

— Чего? — переспрашиваю я.

— Мне вам будет проще показать, чем рассказывать, — быстро говорит мне Профессор, и он нажимает на красную кнопку на стене.

Стекло быстро светлеет. Я видел такие приблуды на дорогих авто — электро-тонировка. За стеклом оказывается ещё одно помещение, меньше, чем то, в котором мы сейчас находимся, залитое неяркой светодиодной подсветкой мертвенно-бледного цвета. Со стенами, обшитыми фактурными звукопоглощающими панелями, напоминающими кожу мифического существа.

Потолок чёрен до такой степени, что кажется сгоревшим до угля, и он, как мне кажется, как бы уходит в бесконечность

Вдоль правой и левой стен стоят электротехнические шкафы, или оборудование очень на них похожее со светящими табло и рубильниками, как у источника очень высокого напряжения.

По полу змеятся толстенные силовые кабели, которые тонут в клубах беловатого дыма, который стелется прямо по полу. Видимо, работает охлаждение.

Но все это меркнет по сравнению с тем, что я вижу посередине этого помещения, и, к чему подключены эти кабели.

Сейчас я вам опишу ЭТО!

Представьте себе высокотехнологичную капсулу, похожую на стальной гроб, поставленный вертикально, и высотой метра в три.

Этот гроб обвит проводами в гофротрубах, отчего кажется, что его оплетают кишки или внутренности.

В нём есть смотровое оконце в виде мальтийского креста, которое изнутри затянуто инеем.

В основании этого огромного гроба находятся еще три, поменьше, уложенные горизонтально и напоминающие футуристические ванны с прозрачными крышками, откуда мерцает синеватое свечение.

Эти ванны (я буду называть их именно так, чтобы вам было более понятно, что я сейчас вижу) тремя равносторонними лучами отходят от вертикального гроба, и вся эта конструкция стоит на чёрном гранитном подиуме с тремя ступенями с каждой стороны.

Три плюс три и плюс один. Получается — семь. Мистическая цифра! И как тут не поверить в нумерологию?

Ванны и гроб связаны друг с другом толстенными жилистыми проводами, похожими на пуповины, и силовыми кабелями.

В изголовье каждой ванны находится по два пятидесятилитровых баллона с вентилями. Типа газовых, или кислородных, со знаком черепа с костями и маркировкой биологической опасности.

Эта установка напоминает мне нечто живое и, одновременно, механическое, как изваяние сумасшедшего скульптора.

От всего это у меня мурашки бегут по спине, будто я увидел нечто, что выходит за пределы человеческого разума. Абсолютное безумие.

Представьте себе криокамеры из фильма «Чужой», выполненные в инфернальной эстетике космического корабля из «Сквозь горизонт».

Представили? Теперь вы понимаете, что ощущаю я — смешанные чувства, точно ты прикоснулся, к чему-то запретному, о чём можно только мечтать и, способное тебя убить.

— Вы там, что, держите ксеноморфа? — спрашиваю я у Профессора, как бы в шутку, хотя в ней и есть доля правды.

Он совершенно не удивляется моей реакции и отвечает:

— Нет, конечно. Это — фазовый нейро-перемещатель сознания — нейроскоп, но мы, между собой, называем эту установку НЕ.Р. В. — нейро-ретранслятор вирала.

Я уже нихрена не понимаю!

Какой еще перемещатель? Какого сознания? Что за долбанный вирал и нейроскоп?

Профессор, явно уловив моё состояние, поясняет:

— Я объясню вам проще, с помощью этой установки мы можем переместить сознание одного человека в сознание другого.

— Нафига? — удивляюсь я.

— Исследование мозга, — добавляет Профессор, — чтобы лечить нейродегенеративные болезни у пожилых людей, да, и не только у пожилых. Разное. Болезнь Альцгеймера, деменция, шизофрения. Слышали?

Я киваю.

— Вы только представьте себе, — Профессор включает ученого на полную катушку, — человек медленно угасает, перестает узнавать родных, не может себя обслуживать, выпадает из общества. Мы же хотим найти способ лечения этих заболеваний. Так сказать, докопаться до сути, заглянув в мозг изнутри.

— И… — я стараюсь переварить услышанное, — вы перемещаете сознание одного человека в голову другого? Что-то я не догоняю, как это может помочь старикам или чокнутым?

Профессор смотрит на меня, как будто я сморозил чушь, и добавляет:

— Мы заходим в мозг с чёрного входа, а не ломимся в него в лобовую или вообще, тычемся вслепую.

— И, как успехи? — спрашиваю я. — Есть уже результаты?

— Результаты есть, — Профессор чуть улыбается, — да такие, что закачаешься!

Вот я стою и слушаю его, и, никак не могу взять в толк, он говорит серьёзно или меня разводит? Что-то здесь не сходится. Во всем этом плане есть, какой-то изъян. Во что меня хотят впутать? Почему у этой установки с гробом три ванны? Для трех человек? А ещё, эти дорогие машины на парковке у здания. Чьи они? Пациентов?Тогда, почему я никого здесь не видел? Они остались на тех этажах, которые мы проехали с Мадам? Вопросов много, а ответов нет.

«Это дело скверно пахнет! — думаю я. ­— Как бы они здесь не занимались незаконными медицинскими экспериментами».

— Если у нас получится исследовать мозг и докопаться до причин его повреждений, — голос Профессора доносится до меня, как издалека, — то наша компания разработает лекарство и, начнётся новая эра!

«Ага, — думаю я, — новая эра бабла, которое потечет хозяевам этого заведения рекой! Только успевай подставлять карманы!»

— А в перспективе, — старик всё не унимается, — и полученные данные это подтверждают, мы сможем исправлять повреждения мозга в ходе перемещения исследователя — нейронафта, в сознание другого человека! Так сказать, корректировать ошибки, например, создать новую реальность для психически больного и, такую реальность, в которую он безусловно поверит, ведь для него она будет его собственной!

«Звучит, как бред сумасшедшего, — думаю я, — этот мозгач совсем, что ли помешался?»

— Нейронафта? — уточняю я.

— Ну, да, — отвечает мне Профессор, — человека, который погружается в сознание другого мы называем нейронафтом, хотя мои ассистенты предпочитают говорить — ныряльщик, что тоже верно, вы же погружаетесь в неисследованные глубины мозга, как дайверы и…

— Как работает эта машина? — я резко меняю тему разговора, чтобы потянуть время и подумать, мне уже делать ноги, или здесь реально можно хорошо заработать.

Профессор окидывает меня внимательным взглядом с головы до ног. Смотрит так, будто сканирует. Хитрый, хотя и нацепил на себя маску препода из университета.

— Я не буду вдаваться в подробные технические детали, — начинает он, — они вам будут просто неинтересны. Мы делаем слепок с вашего сознания, что-то вроде матрицы, которую, затем, перебрасываем в сознание другого человека. После чего эта матрица там активируется, типа самораспаковывается, и вы начинаете своё путешествие в мир чудес!

— Насколько это безопасно? — не сдаюсь я, стараясь выудить из Профессора максимум информации.

— Абсолютно! — быстро отвечает он, и эта поспешность меня настораживает. — Всё же происходит виртуально, отсюда и вирал. Вы остаётесь сами собой, пациент тоже никуда не уходит. После пробуждения, вы даже не будете помнить, что там происходило, также, как и объект, к которому вы были подключены. Связь размыкается и происходит отключение.