– Ну, от чего он помирает? – прошептал Вэнрайт, активируя по периметру палаты заглушающие звук амулеты, чтобы можно было говорить в полный голос.
– От пчелиного яда.
– Да ладно! Ты шутишь?!
– Какие шутки у постели умирающего? Помолчи, мне нужно сосредоточиться на расчётах и не ошибиться в формулах двух вредоносных компонентов апитоксина. Если сосуды парня сейчас не выдержат, рванут и начнут заливать кровью все внутренние органы, беднягу уже никто не спасёт.
Вэнрайт наблюдал, как споро смешивает жидкости и порошки специалист по ядам, как тщательно отмеряет дозу каждого компонента и насыщает раствор хитроумно сплетёнными чарами ведьминской магии. Дракону невольно вспомнился плакат из кабинета токсикологов, напоминающий, что неядовитых веществ в природе нет, весь вопрос лишь в дозировке. Состав, творимый Амандой, явно имел очень невысокий показатель полулетальной дозы.
– Яд против яда – нормальная практика токсикологии, – обронила Аманда.
– Ты научилась читать мысли? – буркнул дракон.
– Ты слишком выразительно пыхтишь, смотря на зелье в моих руках. Подай шприц, начинаем первый раунд боя.
Спустя час усталая Аманда сочла достигнутые результаты удовлетворительными, а жизнь пациента выведенной из зоны опасности. Когда она принялась складывать все инструменты обратно в свой саквояж, капитан решил, что настало время для расспросов.
– Откуда под водой взялся рой пчёл? Сильный демон обеспечил им воздушный канал, ведущий на такую глубину?
– У тебя богатая фантазия, но и такая малореальная версия не объясняет, куда пропали проколы на гидрокомбинезоне. Или высший демон переодел жертву под водой? Или замутил всем головы ментальной магией? Давай не будем списывать все странности на проделки старших Иных: один обнаруженный среди них (и уже обезвреженный) негодяй не должен сбивать следствие с разумного пути. Где-то на теле должен быть след от ещё одной инъекции – вот его и ищи. Предположу, след укола где-то на ступнях, раз криминалисты бьют себя в грудь, что комбинезон они осмотрели от и до.
– Вот, на левой пятке! Глянь, оно?
– Оно, – кивнула Аманда. – Зови Дэвиса, надо предельно внимательно осмотреть левый ботинок водолазного снаряжения пострадавшего.
– О'кей, но какова гипотеза?
– Не только верховная ведьма увлекается буддистскими практиками и культурой Востока, мне тоже доводилось изучать народную медицину дальних стран, да и тебе следует читать не только детективы. Следы пчелиных укусов на спине – следствие лечения болей в пояснице нетрадиционными методами. Помнишь, парень ездил к тёще на блины? Предположу, блины были с мёдом с собственной пасеки, а ревматизм любящая тёща подлечила зятю пчелотерапией. Это делают так: сажают пчёл на кожу человека и вынуждают жалить его.
– Он добровольно согласился на такие пытки?! – не поверил дракон.
– На метод лечения, весьма популярный во многих странах, – наставительно поправила Аманда. – Остатки жал после процедуры парню удалили и здоровье его чуток поправили, раз он утром спокойно на работу вышел. А вот смертельную дозу яда он получил, когда сунул ногу в ботинок и не обратил внимания на небольшой укол. Он спешил спасти утопающих, и не счёл нужным переодеваться, чтобы вытряхнуть острую соринку. Тот, кто подложил ему капсулу с пчелиным ядом, впрыскивающимся в тело при нажатии, знал о планировавшемся лечении, и решил таким образом замести следы и сделать убийство сенсацией века, которую ни один криминалист не сможет раскрыть. Поскольку отработавшую капсулу в ботинке криминалисты не нашли, из этого следует, что убийца её вытащил, когда помогал раздевать бессознательного друга. Вытащил ещё до отправки жертвы в больницу и до передачи его одежды в руки полиции. Гениальный замысел: даже если бы несчастный выжил, он бы во всём обвинил тёщу, ведь следов никакого другого яда, кроме пчелиного, врачи в его организме не нашли.
– Выходит, его хотел убить один из своих... один из друзей.
– Согласно криминалистической статистике более девяноста процентов убийств совершается людьми из ближнего круга убитого. За чистым благообразным фасадом часто скрывают неприглядную грязь.
Вэнрайт со смыслом посмотрел на кольцо на её пальце, пронзительно заглянул в глаза и проникновенно сказал:
– То-то и оно, что чаще всего наши беды нам организуют любимые люди. – Он помолчал и добавил: – Я передал в аналитический отдел слова ныне покойного профессора, ребята уже занялись изучением всех исторических былей, мифов и сказаний.
Он пошёл давать задание людям Дэвиса и звать самого лейтенанта, а глава отдела криминалистической токсикологии полетела разбираться с двумя другими «П».
Глава 37, о дьявольских подставах судьбы
В судебно-медицинском морге царил строго упорядоченный бедлам со стонами призраков, воплями полтергейстов и быстро шагающими по коридорам сосредоточенными некромантами. Прямо перед Амандой в коридор вывалился покрытый копотью рогатый демон, таща за ухо испуганно икающего, чумазого как трубочист мальчишку. Вначале показалось, мальчишка – тоже демон, но нет, в его стоящих дыбом волосах не скрывались рога, а суматошно мечущиеся вокруг него чёрные клубы магии подсказывали, что принадлежит он к славному роду магов смерти. Виновато понурив голову, подросток слушал грозное рычание инструктора по безопасности, рассерженного неправильным применением амулета адского огня. Дверь за спинами отчитывающего и отчитываемого распахнулась, из неё дыхнуло жаром пламени, в коридор выглянуло строящее зверские рожи привидение со зловещим «У-а-ха-ха!». Демон поморщился, дверь захлопнулась. Аманда двинулась дальше, прижимаясь к стеночке, когда мимо маршировал строй скелетов под руководством очередного некроманта в чёрном преподавательском плаще, и отшатываясь, когда из очередной двери вылетал очередной, ко всему флегматично относящийся зомби.
– Интересно, когда я умру и попаду в ад, сколько пройдёт времени, пока я соображу, что уже не на работе? – задавалась Аманда философскими вопросами, направляясь на свидание к призраку и покойному искусствоведу.
Собственно, причина повышенного шума в морге была ей кристально ясна: ученики школы некромантов сдавали зачёты по управлению нежитью. Поскольку к полевым работам на кладбище подростков ещё не допускали, они тренировались в подземельях полицейского департамента, работающего по профилю ИГР. И, согласно технике безопасности, работали детишки только с благонадёжными привидениями, которых мэтры некромантии защищали от случайного развеивания начинающими магами смерти. Правда, учителя не считали нужным знакомить учеников с данным пунктом техники безопасности, так что в учебно-воспитательных целях привидения изображали из себя самых воинственных призраков и полтергейстов. Гениальнее всех злобную нежить разыгрывал небезызвестный Джек, старающийся отработать недавнее взыскание за предполагаемую помощь студентам.
– Не зли меня, я сегодня нестабилен! – доносились в коридор его грозные завывания. Ожидающая своей очереди на зачёт троица подростков с заметно дрожащими коленями выше задирала носы и громче травила некромантские анекдоты.
– Жизнь – хорошо, а нежить – интересней, – заявлял один, закручивая спиралями тёмные нити магии смерти. Из другого кабинета донеслись проклятья, рассыпаемые полтергейстом, и юный некромант с видом многоопытного бойца кладбищенского патруля сказал: – Ужасно болтливая нежить нынче развелась.
– Ага, – подхватил его друг, – поговорку, что трое могут сохранить секрет, если двое из них мертвы, сочинили точно не некроманты. Иные привидения хуже базарных бабок!
– Метко подмечено! Некоторых от болтливости не излечивает даже смерть. Особенно это касается девчонок: если те молчат и не спорят, тут всего два варианта: либо они спят, либо они зомби. Да, пожалуй, зомби – единственные известные мне молчаливые особы женского пола. Ой, добрый день, мисс Карвет! Правда, что к вам в отделение призрака на работу берут?!
